– Странное письмо, – пожала плечами Наталья. – Однако что именно тебя встревожило?
– А то, доченька, что пытается старый дуралей Якушкин вовлечь меня в заговор против власти! – насупившись, объяснил Решетилов. – И отказать в гостеприимстве неудобно, и лезть головой в пекло опасно.
Наталья поднялась, подошла к отцу и заглянула в глаза.
– Нечего тут голову ломать, – твердо сказала она. – Пусть приезжают, мы гостям всегда рады. А в остальном? Как до дела дойдет – каждому, товарищи дорогие, – свое.
Глава VI
По дороге на службу Рябинина нагнал «паккард» Черногорова. Визжа тормозами, черный лимузин прижался к тротуару.
– Эй, кавалерист! Давай-ка я тебя подхвачу, – отворяя дверцу, крикнул Кирилл Петрович.
Рябинин козырнул и уселся на заднее сиденье рядом с начальником.
– Топаешь рапортовать об успехах? – улыбнулся Черногоров. – А я, брат, с рассвета на ногах, заботы не дают выспаться.
– Поздравляю с назначением на должность полпреда, – поклонился Андрей.
– Расскажи-ка лучше об операции, – отмахнулся Кирилл Петрович.
– Я составил рапорт, – Рябинин похлопал ладонью по кожаной папке для бумаг.
– Прочту непременно, – кивнул Черногоров. – А покамест – выкладывай самую суть: что показали арестованные бандиты?
– Рядовые члены шайки ничего не знают о поддержке их формирования уездным прокурором Апресовым. Создается впечатление, что связь Скоков держал через двух доверенных лиц – начальника местного допра Туманова и вора Зубова по кличке Золотник. Последний был убит в бою, а Туманова вместе со Скоковым я предварительно допросил и доставил к нам.
Вкратце картина складывается такая: еще в 1920 году, через сестру Скоков весьма недвусмысленно намекнул начальнику допра о сотрудничестве (сестра Скокова приходится Туманову любовницей). Сам начальник допра объяснил, что согласился помогать бандитам не столько ради денег, сколько из-за страха – власть, по его словам, в ту пору была слаба, бандиты сильны, а потом – «просто засосало». Мирону Скокову терять уже нечего, поэтому он довольно откровенно рассказал, как Апресов помогал его шайке. Я счел, что оснований для ареста предостаточно, и осмелился заключить Апресова в изолятор при уездном отделении ОГПУ. Арест произвели в строгой секретности, дабы не спугнуть заместителя губернского прокурора Изряднова.
– А он и так ничего не узнает, – усмехнулся Черногоров. – Товарищ Изряднов с семьей пребывает на отдыхе в Кисловодске. Самое время действовать!
Автомобиль въехал во внутренний двор ГПУ.
– Не торопись, – предупредил Черногоров желание Андрея выйти. – А что Скоков поведал о Гимназисте?
Рябинин пожал плечами:
– Банду Скокова связал с Гимназистом Фрол. Летом 1923 года он вышел на Золотника, а потом познакомился с самим Мироном. Частенько наведывался в Торжец и Степченко. Кто таков Гимназист, Скоков не знает. Уверяет, что Фрол представился подручным весьма авторитетного в уголовном мире человека. Общих дел Скоков с людьми Гимназиста, как будто, не имел, – встречи носили характер «дружеских визитов» и обмена информацией.
– Он не юлит? – недоверчиво сощурился Кирилл Петрович.
– Не похоже.
– А Степченко? Мне доложили, что привезли его мертвое тело.
Андрей коротко вздохнул:
– Оказал сопротивление. Пришлось…
– Кто посмел? – нахмурился Черногоров.
– Я сам.
– Лично? Ну тогда верю, что не было другого выхода. В рапорте описал, как все произошло?
– Так точно.
Кирилл Петрович удрученно покачал головой:
– Эх, жаль, что так получилось! Попадись нам Степченко живым – все бы о Гимназисте вытянули.
Он задумчиво посмотрел в окно и обратился к шоферу:
– Поди-ка, Матвей, погуляй!
Водитель вышел из машины. Черногоров подвинулся ближе к Рябинину:
– Мы с Гриневым тут тоже не баклуши били – взяли адвоката Боброва и нескольких мелких чинуш из совнархоза. Материальчик для ареста собрали секретные агенты из Москвы. Бобров держится на допросах стойко, не признает никаких обвинений, а вот совнархозовцы быстро сникли и наперебой дают показания, в том числе и на Изряднова. Разлюбезный заместитель прокурора губернии не только потворствовал банде Гимназиста, но и крутил темные делишки с нэпманами.
Да-да, Андрюша, оборотистым мерзавцем оказался этот «законник»! Вкупе с Сахаровым, заместителем председателя ГубСНХ, Изряднов за солидные взятки раздавал подряды на строительство и поставки своим верным людям. Чаще всего – Татарникову. Весь этот деятельный «кооператив жуликов» мы вскорости арестуем, а вот с поисками Гимназиста – зашли в тупик. Как ни допрашивали Боброва, – стоит на своем: не знаю, мол, никакого Гимназиста. Даже с Фролом, клянется, не был знаком.
– Выходит, все дела велись через Степченко? – Андрей затаил дыхание.
– Получается, так, – понурился Черногоров. – А с него теперь только Господь Бог спросить может.
Кирилл Петрович нервно покусал губу:
– Хочу знать твое мнение об одной версии. Мне представляется, что Гимназист – не кто иной, как «Император Биржи» Татарников! – Он откинулся на спинку сиденья и искоса поглядел на Андрея. – Что молчишь, глаза выпучил?
– Не верится, – выдавил Рябинин. – Деловой человек – и… уголовники?
– Именно! – рассмеялся Черногоров. – Денег у него – куры не клюют, всех подмазал, купил на корню Изряднова, Сахарова, Боброва и прочих мелких сошек.
– А к чему, в таком случае, ему нужны бандиты? – пожал плечами Андрей. – Лишние заботы… Вы Боброва об этом спрашивали?
– Само собой. Да только молчит адвокат! Может, он и не знает об истинной роли Татарникова во всей истории.
– Отчего, простите, вы так считаете?
– Не знаю… Все это – лишь предположения.
– Доподлинно выяснить правду удастся после ареста всех участников преступной группы, – сказал Андрей.
– Верно, – кивнул Черногоров. – Вот ты этим вскоре и займешься. Мы немного подготовимся и начнем операцию. А пока – вот тебе информация к размышлению!
Он вытащил из нагрудного кармана сложенный вчетверо лист и протянул Андрею:
– Полюбопытствуй. Получили по почте на прошлой неделе.
Рябинин развернул листок:
