Габой Гро мне не понравилось. Какое-то несоответствие, на которое я сперва не обратил внимания, потому что голова была занята совсем другим — что ж, тем хуже для моей головы. В наказание ей теперь придется понять, в чем тут дело.
— Ну ладно, предположим, этот неприятный старикашка не убивал свою жену, — сварливо сказал призрак, как ни в чем не бывало возвращаясь к прерванному спору. — А все равно появление знахаря было ловко подстроено, не сомневайся. Хоть и непонятно зачем — если ты не обманываешь ни меня, ни самого себя, когда твердишь, будто старик не убийца.
— А вот тут я с тобой, пожалуй, соглашусь, — вздохнул я. — Мне тоже кажется, что-то тут не так. Но что именно?
— Да ты вспомни, как он объяснил свое появление: дескать, внучка сказала. Где это видано, чтобы знахарь по собственной воле сорвался с места и понесся сломя голову к чужому пациенту только потому, что ему ребенок что-то там рассказал…
— Стоп! — До меня наконец дошло. — Ребенок. Внучка. Вот оно. Ну конечно. С детьми она, значит, играла возле лилового дома. Небось одна из этой милой компании. Хорошая девочка, ничего не скажешь, но дело даже не в этом… Если мне не изменяет память, ее прислали к Габе не то в восьмом, не то в девятом году Эпохи Кодекса. А сейчас у нас сорок пятый. За это время она должна была изрядно подрасти, ей уже в Высокую Школу поступать пора и мальчишкам глазки строить, а не с малышней по улицам носиться. Как же я сразу не сообразил?
— Что ты там бормочешь? — сердито спросил призрак. — При чем тут внучка? Я говорю, странное поведение для знахаря…
— Да нет, поведение как раз вполне нормальное, — отмахнулся я. — Хороший знахарь, узнав о чужой беде, часто предлагает помощь прежде, чем его попросят, тем более тут особый случай. Габа Гро сам совершенно обезумел, когда потерял жену, много лет потом опомниться не мог, так что знает, каково это, и сочувствует; словом, тут все понятно. А вот что происходит с его внучкой — вопрос, ответ на который мне очень хочется получить.
— Твой начальник очень неплохо играет в «Крак», — проворчал отец. — Обычно талант игрока свидетельствует о недюжинных умственных способностях. Чего я в толк не возьму — почему в таком случае он считает тебя, растяпу, гениальным сыщиком? Или просто хотел сказать мне приятное?
— Вообще-то Джуффину Халли не свойственно стремление во что бы то ни стало сказать собеседнику приятное, — холодно заметил я. — Боюсь, он говорил тебе чистую правду. Никто не принуждает его терпеть меня на службе. Был бы недоволен, за сорок с лишним лет нашел бы способ от меня избавиться, не сомневайся.
— Ну, если так, значит, сегодня просто не твой день, — Хумха гнул свое. — Вот увидишь, знахарь появился там неспроста.
— А знаешь, наверное, ты прав, — сказал я.
Сам не понял, как это у меня вырвалось. Обычно так быстро я не сдаюсь.
Добившись моей капитуляции, призрак так удивился, что умолк. Ну и хвала Магистрам.
Но я согласился с ним вовсе не из дипломатических соображений, просто вдруг осознал, что моя интуиция целиком на его стороне. Отцовские рассуждения о знахарях, которые не станут помогать кому попало, пока их не попросят, — это, конечно, полная ерунда. Просто Хумхе, надо думать, всю жизнь не слишком везло на знакомства с приличными людьми, бывает.
Но тут такое дело: с некоторых пор в моей жизни почти нет места бессмысленным случайностям. И если уж вышло так, что я много лет не встречал Габу Гро и ничего о нем не слышал — разве только сам расспрашивал общих знакомых, — а потом вдруг судьба взялась столь упорно нас сводить, подсовывая мне то его соседей, то самого Габу собственной персоной, значит, мне следует обратить на него пристальное внимание. Тут одно из двух: или с самим Габой что-то неладно, или он обладает чрезвычайно интересной для меня информацией. Ну или все сразу, и так бывает. Ладно, поглядим, что на этот раз.
Тем временем мы наконец въехали в Новый Город. Признаться, я не в восторге от этого района. То есть дома там красивые, просторные и при этом дешевые, ничего не скажешь, и улицы широкие, и парки с каруселями, и трактиров больше, чем в Старом Городе, причем попадаются очень неплохие, — в общем, приятное глазу и удобное для жизни место получилось, могу понять людей, которые отказываются от скромной квартирки в Старом Городе ради трехэтажного особняка в Новом за те же деньги. А все же не дело это, когда из одного центра столицы в другой даже в амобилере приходится добираться целый час, а о пешем походе и думать не хочется, один выход — Темный Путь. Но этот фокус мало кому доступен, а мне, к примеру, просто не слишком нравится, я еще в Смутные Времена на три сотни жизней вперед Темным Путем набегался, поэтому, когда есть выбор, предпочитаю перемещаться более естественным, так сказать, способом. Хотя времени на дорогу, конечно, ужасно жалко. Поди реши, как лучше.
Словом, Новый Город расположен слишком далеко от Старого. Левобережье, которое во времена моей юности считалось пригородом, и то насколько ближе. Понятно, что тут ничего не поделаешь, после окончания войны за Кодекс население Ехо выросло непомерно, и всем этим людям надо где-то жить — а все-таки городу не следует быть таким огромным. Не дело это. И уследить за ним стало трудно. Счастье еще, что почти все по-настоящему опасные колдуны, за которыми надо постоянно присматривать, столь же консервативны, как я сам, Новый Город тоже не слишком жалуют, так что мотаться туда-сюда по делам мне не каждый день приходится, а то рехнуться можно было бы.
— Слушай, — сказал я отцу. — Ты, конечно, все равно сделаешь по-своему, а все-таки я очень тебя прошу, будь великодушен, не пугай людей, к которым мы сейчас приедем. Им и так несладко: один умирает, другая не может с этим смириться, третий — если, конечно, уже добрался — пытается совершить чудо. Не пугай их, пожалуйста. Самое главное, воздержись от криков, что дом полон отравителей. И вообще от любых криков. Ладно?
Призрак какое-то время молчал. Наконец деловито спросил:
— А если я буду молчать, ты прекратишь злиться на меня из-за повара?
Сперва я даже сообразить не смог, о чем речь. Совсем из головы вылетело. Наконец вспомнил давешнее прискорбное происшествие, заново огорчился, но взял себя в руки. Что сделано, то сделано, чего уж теперь.
— Ладно, — объявил я. — Повар забыт. Найму молодого, негордого, за гроши. Будешь его всему учить, если не передумал.
— Я-то не передумал. Лишь бы ты сдержал слово и больше не ныл.
— Сдержу, не сомневайся, — пообещал я.
А что мне еще оставалось?
Дом Брины Клайвис был невелик, всего в два этажа, но хорош даже на фоне просторных соседских построек. Сложенный из синих кирпичей, с витражными окнами, крытый расписной тарунской черепицей, он был построен на самом берегу Хурона и окружен цветущим садом. Впрочем, Брина всегда умела устроиться: свой крошечный кабинет в Управлении Порядка она, помню, обставила так уютно, что я, когда выдавалась свободная минута, захаживал к ней выкурить трубку и чувствовал себя потом отдохнувшим, словно домой на полдня вырвался.
Хозяйка дома ждала меня на крыльце. По выражению ее лица я сразу понял, что Абилат уже приехал, и только потом заметил его амобилер, оставленный в стороне, чтобы не мешать другим желающим припарковаться возле дома. В этом весь Абилат: став одной из самых важных персон в Соединенном Королевстве, мальчик по-прежнему всерьез озабочен тем, чтобы никому не помешать. Качество настолько редкое, что вызывает у меня не столько уважение, какого, безусловно, заслуживает, сколько оторопь.
— Кофа, — сказала Брина. — Ну ты даешь, начальник. Королевского знахаря
