Внутри душно, темно. На раскладушках лежат спальные мешки из собачьих шкур. Как отважный землепроходец, Юрик спит здесь летом и зимой.
Душ окружен заборчиком из фанерных листов. Чтобы он работал, надо сначала натаскать воды в железный бак наверху. Мы носимся из кухни к баку с ведрами воды и обливаемся холодным, реденьким дождичком.
Крепкий зеленый чай, варенье ложками, душистый воздух сада настраивают на благодушие. Юрик достает две огромные зеленые папки с надписью: «Документы, догадки, мысли».
Чего только не насобирал он! Здесь и выписки из путеводителей, сведения о походах Александра Македонского и Марко Поло, копии документов из местных архивов, датированные прошлым веком. Однако он не терял времени зря — поработал и в архиве и в музеях, расспросил историков, краеведов, разыскал и людей, побывавших в интересующем нас районе.
Сразу же возникает спор. Судя по описаниям, знаменитый венецианец двигался по тому же району, по которому пойдем мы.
Но мы не знаем, какой вид транспорта избрал он для путешествия. «От великого холоду и огонь не так светел и не того цвета, как в других местах, и пища не так хорошо варится... Сорок дней едешь на северо- восток и восток, все через горы, по склонам гор да по равнинам, через много рек и пустынных мест...» — читает Юрик.
Стас карандашом ведет по карте линию.
— Скудно. Старик Марко был порядочным конспиратором, — вдруг останавливает Стас.
— Нельзя так говорить о великом путешественнике, — сурово предостерегает Лялька. — Дай карандаш.
Она берет чистый лист бумаги и ставит первый знак «S».
— Какова приблизительно скорость движения Марко Поло?
— Смотря на ком он ехал! — Стас привык к непогрешимости своих суждений и дерзит.
— Вероятно, на лошади, — вмешивается миротворец Юрик. — У него же ясно сказано «едешь». Не ехал же он на своих двоих?
— А может, на верблюде? — Стас ехидно щурит глаз.
Верблюд или лошадь — это имеет принципиальное значение для скорости. Лошадь в горах движется со скоростью семи-десяти километров в час, верблюд — не быстрее двух. Лялька берет за искомое среднее число. Лист быстро покрывается значками и цифрами. Стас уже заинтересованно следит за ее карандашом. Меня же при виде цифр и формул, как всегда, одолевает робость.
Наконец Лялька пододвигает карту:
— Итак, путь Марко Поло — разумеется, предположительно — можно установить по следующим точкам: вверх по долине Пянджа — перевал Харгуш — долина Восточного Памира — Тянь-Шань — перевал «игрек» — Кашгар.
— Перевал «игрек» — это как раз тот, где исчез Джангир!
— Интуиция или голый вымысел? — осведомляется Лялька.
— Черт возьми! — вскакивает Стас, не обращая внимания на ее слова. — Мы пройдем еще и по дороге Марко Поло! Переживем то же самое, что и этот венецианец семьсот лет назад.
— Не забывай, ты прилетел сюда на самолете за пять часов и ешь, прости, варенье, колбасу и шпроты, — говорит Юрик.
— Конечно, сейчас никого не удивляет, если один плавает по Индийскому океану в холодильнике, другой переплывает Ла-Манш в ванне. Это не путешественники, а трюкачи: все для саморекламы! Но и сегодня жив неистребимый дух подлинно научного поиска.
Все это взволнованно выпаливает Стас — великий скептик, который тоску по неведомым дорогам прикрывает ядовитым нигилизмом.
Юрик перелистывает несколько страниц своих записей:
— В 1675 году царь Алексей Михайлович отправил в Бухару посольство во главе с неким Даудовым. Потом Петр Первый послал военный отряд князя Бековича-Черкасского. Но тот пропал без вести. Даже поговорка есть такая: «Пропал, как Бекович». Видно, отряд погиб от голода и жажды.
И вот настала вторая половина девятнадцатого века. Под видом дервишей, торговцев, путешественников в Коканд, Кашгарию, Хиву проникают английские агенты, завербованные из местных жителей. Вот посмотрите, как о них отзывается вице-король Индии Керзон: «Эти безыменные, известные только по вымышленным именам или даже только инициалам разведчики много добавили к географическим знаниям о пограничных с Индией областях».
Юрик раскрывает новую папку и выдерживает долгую паузу.
— А теперь обратимся к каравану, который нас интересует. Когда прапорщика Веденникова заметили, то Джангир послал за ним погоню. Нужно было убрать свидетеля. Но догнать Веденникова не удалось. Что делать Джангиру?
— Постараться замести следы, — говорит Стас.
— Правильно. Но обратно ему пути нет. А впереди его теперь наверняка будет ждать засада... Есть ли третий путь?..
— Ну, не томи! — нетерпеливо выкрикивает Лялька.
— Он направляет караван выше Тамбекского перевала! Вот сюда...
Мы без труда находим на карте перевал с отметкой «3200».
— Он торопится, — продолжает Юрик, — подгоняет уставших лошадей, верблюдов, мулов — и вдруг происходит какая-то катастрофа... Какая? Мы должны разгадать эту тайну!
— А может быть, сохранились какие-нибудь документы? — мечтательно говорит Лялька. — Ведь прошло всего сто лет...
— Да, будет у тебя материал для курсовой работы. Ученый совет отметит: «Написано на основе оригинальных, вновь открытых автором материалов. Поэтому считаем возможным присудить автору сразу степень доктора исторических наук». Быть тебе доктором, Лялька! — подвожу я итог.
Лялька смеется.
Итак, в путь!
Всеми последними покупками руководит расторопная Лялька. Стас исполняет роль носильщика. Мы с Юриком, выправив все необходимые документы, уговариваем начальника вертолетной службы, чтобы нас высадили не там, где садится рейсовый вертолет, а на полпути, у подножия Тамбекского перевала. Но начальник непоколебим:
— Если вы хотите лететь туда, то закажите спецрейс.
— А сколько это будет стоить?
— Двести сорок рублей в час.
— Новыми?
— Разумеется.
— А долго лететь туда?
— Семь с половиной часов. Столько же обратно. Итого пятнадцать. Внесите в кассу три тысячи шестьсот рублей и летите хоть вокруг шарика.
Мы молчим, ошарашенно разглядывая начальника.
— Ну что ж, летим на рейсовом до конечного пункта, — говорит, вздохнув, Юрик. — Сколько стоит билет?
— Четырнадцать рублей.
Это подходит. Весь вечер мы утрамбовываем рюкзаки. У каждого надувной матрац, спальный мешок, семь килограммов продовольствия, смена шерстяного белья, альпинистские крючья, кольца, кошки, ледоруб, реп-шнуры. Рюкзаки стонут. Я пробую поднять, и в глазах мельтешат красные круги.
— Мальчишки, разделите часть моего имущества! — категорически заявляет Лялька.
Мы вытряхиваем содержимое рюкзаков: неуклюжие, как глубинный скафандр, штурмовки и горные ботинки из кожи самого толстошкурого буйвола. Начинаем отбрасывать то, без чего можно обойтись. Вместо четырех ледорубов берем два. Из двух комплектов теплого белья выбираем один.
С болью расстаемся с банками конфитюра и компота, пачками малокалорийного концентрата и чая.
