– Слушай, ты, – обратился он к брату. – Не будь слишком уж совестливым!.. А то можно подумать, что ты главный акционер фирмы.

Борис бросился было к нему – казалось, он хочет ударить брата, – но вдруг остановился. Стефан сидел по другую сторону стола и был неуязвим. Братья смотрели друг на друга злобно, вызывающе, готовые схватиться в любую минуту.

– Хулиган!.. – прошипел Борис – Не забывай, что на тебя заведено дело в полиции.

– Это я всегда помню.

– Ага, опять начинаешь?…

– Ступай доноси!

Задыхаясь от гнева, Борис направился в истифчийское отделение, чтобы избежать скандала.

«Истифом» называли подготовку табака к ферментации, и она имела не меньшее значение, чем сортировка. Тюки табака ставили на ферментацию в различных положениях: горизонтальном, вертикальном или набок, чтобы они приобрели и сохранили свой «таф», то есть нормальное количество влаги. Влажные тюки размещали на верхних этажах, сухие – на нижних или в подвале. Если ферментация совершалась неправильно, табак плесневел или пересыхал. Тогда партия товара считалась «упущенной», снижались и качество ее и вес. Иногда «упущенные» партии обесценивались полностью. Если табак начинал бродить быстро, он сырел и согревался. Тогда устраивали «тарак» – то есть ослабляли пеньковые веревки, которыми перевязан тюк, или же рассыпали весь тюк кипами и клали листья на круглые доски – «текерлыки» – для просушки. Остальные тюки подвергались «алабуре» – перемещению; это значит, что тюки, находившиеся внизу, перемещали наверх и наоборот – опять же в соответствии с количеством содержащейся в них влаги. Всеми этими операциями, своевременность которых могли определить лишь опытные работники, ведали так называемые истифчии – ферментаторы и их глава истифчибашия – мастер-ферментатор. В ферментационных помещениях было меньше пыли, но зато запах табака здесь был еще более острым и дурманящим. Вентиляторы здесь вообще не допускались, так как поступающий из них воздух мог изменить таф. Даже оконца тут – маленькие, квадратные, закрытые ставнями и плотными занавесками – открывались только в определенные часы дня. В этих громадных, скудно освещенных электричеством помещениях брожению подвергались сотни тысяч килограммов табака. От тюков исходила целая гамма запахов, в которой обоняние опытного человека могло отличить диссонансы плесени и затхлости от гармонического благоухания смолистых веществ и эфирных масел. Только никотин не издавал никакого запаха. Его невидимый яд действовал главным образом в сортировочных цехах, и ферментаторы, таким образом, подвергались меньшей опасности. Но была трагедия и в их ремесле. Вначале каждому ферментатору доверяли триста – четыреста тюков. Однако с развитием процесса ферментации заботиться о тюках стали меньше, и их количество постепенно увеличивали, доводя его до двух тысяч, чтобы не повышать излишними расходами «кайме» – среднюю цену обработанного табака. Тогда мастер-ферментатор уменьшал количество своих подчиненных, увольняя рабочих и оставляя только тех, которые с наибольшим усердием жертвовали своим здоровьем для прибылей фирмы.

Борис обошел все этажи, вынул записную книжку и вычеркнул фамилии четырех человек, которых мастер-ферментатор собирался уволить в этот день. Спиридонов не должен видеть на складе лишних рабочих.

III

– Сколько сейчас? – спросила Зара.

– Посмотри на спидометр, – басом ответил мужчина, сидевший за рулем. – Девяносто километров… Пустяки.

– Чудесно!.. Дайте сто.

– Папа, не делай глупостей, – неожиданно вмешалась Мария.

Свист ветра унес ее слова, но Спиридонов уловил сердитый тон дочери и уменьшил скорость. Стрелка циферблата запрыгала на пятидесяти километрах – смехотворная скорость для автомобиля на прямом, хорошем шоссе.

– Мария, ты боишься? – разочарованно проговорила Зара.

Голос у нее был бархатный и звучный, красивого тембра. По сравнению с ним голос Марии казался резким и сухим.

Зара оглянулась с улыбкой. Ее смуглое лицо вызывало в памяти образы одалисок. Красивое и порочное, оно было таким же ярким, как иллюстрации в «Lady's Home journal»,[19] который был ее единственным чтением. Голубой шарф тюрбаном обвивал ее голову, оттеняя эту яркость и подчеркивая безупречную элегантность костюма. Казалось, что на отвороте ее жакета должен быть значок американского колледжа в Стамбуле, однако дочь бывшего депутата не опускалась до подобной безвкусицы. Хоть она и окончила знаменитый колледж, но об этом должны были свидетельствовать только ее собственные совершенства. В словах Зары звучали и кокетливый упрек Марии за ее холодную наблюдательность, и намек Спиридонову на то, что игра продолжается.

Эту игру она начала давно, после долгих колебаний: все медлила в надежде, что произойдет какое-то событие и домешает ей, но два дня назад она дошла до решающей фазы, согласившись на эту поездку. «Дело идет на лад», – додумала она с горьким удовлетворением, а потом почувствовала, что невозможно, недопустимо, чтобы оно не пошло на лад. С возрастом Спиридонова она могла примириться: хотя ему было уже под шестьдесят, держался он прямо, здоровье у него было крепкое, а его крупное лицо с орлиным носом и хищными глазами было красиво какой-то пиратской красотой. Но он был отцом Марии, и это ее смущало. Проклятое положение!..

Зара тревожно задумалась о денежных делах своей семьи и вдруг до конца поняла, что другого выхода нет. Долги ее отца выросли настолько, что это грозило катастрофой, а его пенсии и денег, вырученных от продажи последних драгоценностей, едва хватило его элегантной дочери на нужды одного летнего сезона. Она потеряла надежду выйти замуж за порядочного молодого человека и уже давно подумывала о других возможностях. Под «порядочным человеком» она подразумевала богатого и веселого мужчину, свободного от пуританской ограниченности мелкой буржуазии. Однако за последнее время подобные мужчины очень поумнели: изысканных, но обедневших светских барышень они предпочитали брать не в жены, а в любовницы.

Мария приняла замечание подруги бесстрастно, с мудрым смирением человека, провидящего неизбежный ход событий. Она только сказала:

– Не флиртуй с отцом, когда он ведет машину.

Вы читаете Табак
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату