невыгодное впечатление, или назвать ее, что означает новую альтернативу — Мурман или Хебблсуэйт. В первом случае может оказаться, что этот человек знает Мурмана. Если же он назовет свою настоящую фамилию, то тем самым разоблачит себя как незваного гостя. Но последнее, вероятно, не так уж страшно. И он рискнул.
— Хебблсуэйт моя фамилия, — пробормотал он.
— Да-да, мистер Хебблсуэйт, — повторил усатый и, кивнув, отошел.
Мистер Хебблсуэйт быстро двинулся в противоположную сторону. В этом человеке, в его солдатских усах и пристальном взгляде было что-то неприятное. Пять минут спустя, когда мистер Хебблсуэйт праздно глазел из угла на болтающую толпу, он почувствовал на себе чей-то взгляд и повертел головой: усатый стоял между двумя группами гостей метрах в десяти от мистера Хебблсуэйта и выжидательно смотрел на него. Мистер Хебблсуэйт снова принялся бродить взад-вперед, думая, не разумнее ли было бы уйти совсем. Джо Паддаби куда-то запропастился.
Тут мистер Хебблсуэйт заметил, что почти все гости направляются к дверям в дальнем конце библиотеки, и услышал произнесенное кем-то слово «ужин». Он сразу отбросил мысль о бегстве. Было уже начало двенадцатого, он успел проголодаться и почувствовать жажду. Кроме того, стоило ли идти на прием в высшее общество, если теперь он упустит возможность узнать, что и как высшее общество ест и пьет. Ни один йоркширец не смог бы уйти в такой момент. Поэтому мистер Хебблсуэйт двинулся вместе со сверкающим потоком, который струился к дверям библиотеки, стекал вниз по нескольким ступенькам и вливался в большой красивый зал, где стояли столы, ломившиеся от еды и напитков.
— Шампанского, сэр? — предложил слуга.
Мистер Хебблсуэйт согласился. Здесь было множество чудеснейших яств, и мистер Хебблсуэйт, отличавшийся прекрасным аппетитом, надежным желудком и интересом ко всему богатому и незнакомому, принялся усердно воздавать им должное. То же самое делали и остальные гости. Мистер Хебблсуэйт всегда думал, что в высшем обществе люди едва прикасаются к еде и вину, но скоро понял, что ошибался. Он заметил старуху с впалыми накрашенными щеками и огромным кривым носом — ту, которая приняла его за другого. Она яростно пожирала что-то, как старая хищная птица.
— Точно тебя две недели не кормили, — вполголоса сказал мистер Хебблсуэйт.
Теперь он почувствовал себя гораздо лучше и свободнее. Он приписал это действию еды. О нескольких бокалах шампанского, выпитых почти подряд, он как-то не подумал. В жарких переполненных комнатах ему захотелось пить, от еды жажда только усилилась, а шампанское было восхитительное, холодное и искристое, и он пил его как простой лимонад. В результате все стало казаться мистеру Хебблсуэйту больше и ярче, и он почувствовал себя здесь вполне своим человеком, а не подозрительным чужаком, непрошеным гостем, зрителем без билета. Неведомое прежде ощущение благополучия овладело им. Он был в мире со всем миром, даже с этим миром титулов, бриллиантов, румян, звезд и лент. Ведь если хорошенько приглядеться, это все очень неплохие люди.
И он, Том Хебблсуэйт, — тоже славный малый, и удачливый к тому же. И уж само собой, если бы усатый появился снова, они бы с ним потолковали как два старых приятеля. Сейчас у мистера Хебблсуэйта было именно такое расположение духа. В эту-то минуту и начались по-настоящему его приключения, и вечер леди Гэрлок превратился в сказку из «Тысячи и одной ночи», а мистер Хебблсуэйт вернулся домой в Ладденсталь с рассказом, в истинность которого его друзья так и не смогли поверить.
Вот как это произошло. Утолив голод и жажду, мистер Хебблсуэйт захотел покурить; он заметил, что гости берут сигары из коробок, стоящих на столе в углу зала, направился туда же и выбрал себе сигару — не очень большую, но превосходную. Раскурив ее, он уже хотел отойти от стола, как вдруг увидел хозяйку дома леди Гэрлок, которая беседовала с какой-то дамой. Среди множества драгоценностей на леди Гэрлок было великолепное жемчужное ожерелье. И вдруг на глазах мистера Хебблсуэйта оно словно по волшебству соскользнуло с ее шеи и исчезло. Больше никто этого не заметил, в том числе и собеседница леди Гэрлок. Сама леди Гэрлок была поглощена разговором. Все остальные ели, пили и болтали. Мистер Хебблсуэйт не мог ошибиться. Жемчужное ожерелье только что было расстегнуто и украдено.
Он быстро сделал несколько шагов вперед и как раз успел увидеть человека, отходившего сзади от леди Гэрлок. Этот человек не имел ничего общего с теми похитителями драгоценностей, которые иногда возникали в воображении мистера Хебблсуэйта. Он был пожилой, маленький, большеголовый, с огромной розовой лысиной, густыми рыжеватыми бровями и кудрями того же цвета, росшими возле самых ушей, и напоминал маленького круглого розового зверька, у которого вылезла почти вся шерстка. Но мистер Хебблсуэйт готов был поклясться, что именно этот странный субъект сейчас украл ожерелье.
Отойдя от леди Гэрлок, пожилой человечек остановился и обвел зал быстрым хитрым взглядом. Он встретил осуждающий пристальный взор мистера Хебблсуэйта, и его нелепое лицо сразу же прояснилось. Он залихватски подмигнул мистеру Хебблсуэйту, потом ухмыльнулся, шагнул в сторону и смешался с толпой жующих, пьющих и болтающих.
Мистер Хебблсуэйт двинулся следом за ним. Ему удалось не потерять из виду эту подпрыгивающую розовую лысину на всем пути через зал до самых дверей, в которых она и исчезла. Все еще попыхивая сигарой, мистер Хебблсуэйт тоже вышел и поднялся в опустевшую библиотеку. Странный пожилой человечек был там; увидев мистера Хебблсуэйта, он помахал рукой, словно они играли в какую-то игру, и опять засеменил прочь. Он отворил дверь между двумя огромными книжными шкафами, которой мистер Хебблсуэйт до сих пор не замечал, и скрылся. Мистер Хебблсуэйт, сжигаемый охотничьим азартом, не задумываясь, последовал за ним и взобрался по короткой витой лестнице, которая привела его к раскрытой двери в небольшую уютную комнату, очевидно, кабинет. В этом кабинете перед камином стоял пожилой человечек.
Мистер Хебблсуэйт понял, что сейчас не время ходить вокруг да около.
— Послушайте, — начал он резко. — Я видел, как вы взяли внизу ожерелье.
— Ничего вы не видели, — раздраженно сказал человечек.
— Нет, видел, — сказал мистер Хебблсуэйт.
— В таком случае у вас очень острое зрение, — ответил тот по-прежнему раздраженно. — Откуда, черт побери, такое зрение у человека в очках?
— Вы признаёте, что взяли его, — сказал мистер Хебблсуэйт осуждающе.
— Ну да, признаю, но только для того, чтобы избежать споров. Ненавижу споры. Говорят, говорят, говорят, — закричал этот странный человечек, — а что толку? Конечно, я взял его, и вы должны согласиться, что это была тонкая работа, дьявольски тонкая. Как по-вашему?
И он с задумчивым видом склонил голову набок.
— Я не говорю, что это было сделано плохо, — согласился мистер Хебблсуэйт. — И вообще я бы вряд ли это заметил, если бы не смотрел в ту сторону.
— Отлично сказано! — Человечек протянул руку. Вы мне нравитесь. Как вас зовут?
Мистер Хебблсуэйт назвал себя.
— Престранная фамилия, должен заметить, — продолжал человечек. — Но вы от этого не хуже, ничуть не хуже. И вы мне нравитесь. Ну, вам, наверное, хочется взглянуть на ожерелье.
Он погрузил правую руку в левый внутренний карман, потом в левый задний карман, после чего обшарил правый внутренний и задний карманы левой рукой. Результат был поразительный. Он высыпал на маленький столик сверкающую груду драгоценностей: жемчужное ожерелье, несколько других ожерелий, часы, браслеты и еще разные украшения, которые мистер Хебблсуэйт не успел рассмотреть.
— Боже! — воскликнул мистер Хебблсуэйт, вытаращив глаза на эту груду золота, платины и драгоценных камней. — У вас неплохой улов, а?
Странный человечек довольно засмеялся.
— Тонкая работа, знаете ли, очень тонкая работа, мистер Хебблсуэйт, — сказал он удовлетворенно. Потом с конфиденциальным видом добавил: — Но знаете, у меня бывало и лучше. Много, много лучше. Впрочем, и это недурно, правда?
Он любовно провел пальцами по груде драгоценностей. Затем поднял голову и лукаво поглядел на мистера Хебблсуэйта.
— Постойте-ка. Это никуда не годится. Нельзя просто так стоять и глазеть. Сейчас мы с вами наденем маски. Где-то они у меня были.
Он снова начал рыться в карманах и на этот раз извлек оттуда две фальшивые бороды и несколько
