повредил мою машину, клянусь, я перегрызу ему глотку и вырву сердце.
С силой захлопнув дверцу, он растворился в дождливом сумраке.
Ошеломленная его злобой, Ренни сидела не шевелясь и пыталась стряхнуть остатки сна. Постепенно она сначала различать стук дождя по металлической крыше, видела неясные очертания автомобиля, стоявшего на обочине перед машиной Джесси.
Хотя дождь и сгущающаяся темнота скрывали детали, виновница аварии, похоже, была далеко не первой молодости. Позади нее в свете фар суетились две фигуры. Увидев на себе куртку Джесси, она решила отдать ее хозяину. Она сама останется в машине, поэтому ей надо укрыть Джесси от дождя, чтобы он не промок.
Ренни посмотрела на заднее сиденье, надеясь, что в машине есть зонтик. Ничего подобного. Ей не слишком хотелось вылезать под дождь, чтобы передать куртку, но Джесси вряд ли услышит ее, если она просто окликнет его в окно.
Судя по всему, он вообще забыл о ее существовании и выскочил как ошпаренный вовсе не потому, что беспокоился за нее или другого водителя, а только из страха за свою обожаемую машину.
Ренни категорически приказала внутреннему голосу замолчать и вышла под ледяные струи.
Рядом с обочиной был глубокий кювет, и ей пришлось ухватиться за машину, чтобы не упасть в мутный поток, стремительно мчавшийся вдоль шоссе. Несколько опасных шагов, и Ренни оказалась на твердой почве между двумя автомобилями.
— Джесси, я принесла вам куртку.
Но тот был так поглощен спором, что даже не повернул головы. Она позвала еще раз, теперь громче.
Никакого ответа. «Если бы он дал себе труд хоть немного побеспокоиться обо мне, — гневно думала Ренни, — то сейчас наверняка обратил бы на меня внимание. Ведь я могла свалиться в кювет».
Возмущенная до глубины души, она подошла ближе и сунула куртку чуть не в лицо Джесси.
— Что за… — резко повернулся он.
Теперь Ренни удалось рассмотреть его собеседницу. Это была промокшая до нитки, испуганная пожилая женщина.
— Простите, мадам. Я подумала, что ему все — таки надо укрыться от дождя, а то сам он ничего не чувствует. Не могли бы вы поговорить в машине с включенной печкой? По крайней мере не замерзнете.
— Конечно, так было бы удобнее, — согласилась женщина. — Можем сесть в мою машину, если не возражаете.
Она тут же устроилась на месте водителя, очевидно уверенная, что Джесси и Ренни последуют за ней.
Но Ренни вернулась в «БМВ» и решила ждать там. Джесси появился минут через двадцать.
— Как вы? — спросил он.
— Прекрасно. — Ледяной тон не соответствовал ответу.
Джесси еще не пришел в себя после столкновения, чуть не закончившегося аварией, поэтому не стал ломать голову, чем так недовольна Ренни.
Несколько миль они ехали в молчании, пока это не стало действовать ему на нервы.
— Что-нибудь случилось? — наконец спросил он, бросив быстрый взгляд на Ренни.
— Ничего такого, что было бы достойно вашего внимания, — сквозь зубы ответила Ренни.
Джесси крайне удивило явное ударение на слове «вашего».
— Вы чем-то расстроены? Если да, то скажите, в чем дело. Я сейчас просто не в состоянии задавать наводящие вопросы.
— Хорошо. За исключением того, что вы даже не поинтересовались, как я себя чувствую, у меня все в порядке. Спасибо, что хотя бы с опозданием, но все-таки спросили.
Джесси положил руку на ее плечо.
— Извините, — сокрушенно произнес он. — Я решил, что все нормально, иначе бы вы сказали. Вы ударились? Вам больно? Может, заедем в больницу? — Карие глаза тревожно осмотрели ее.
— Никаких опасных для жизни повреждений, если вы спрашиваете именно об этом. Столкновение было слишком незначительным, мне даже показалось, что оно приснилось. — Ренни сидела выпрямившись, скрестив руки на груди и смотрела в окно.
Джесси начал раздражаться.
— Почему же вы злитесь?
— Ничего подобного.
— Как бы не так! От вас исходит поток ледяной ярости. Мне было гораздо теплее на улице. — Он едва сдержался, чтобы не перейти на крик.
Ренни медленно повернулась и насмешливо посмотрела на него. В каждом произнесенном ею слове таился яд.
— Честно говоря, я несказанно удивлена, что вы до сих пор не торчите под дождем, осматривая свой драгоценный автомобиль: вдруг на нем появились царапины или, не дай Бог, какой-нибудь негодяй заляпал его грязью.
— На что вы намекаете, Ренни?
— Ни на что я не намекаю, Джесси. Просто эта машина значит для вас гораздо больше, чем я. Или любой другой человек.
— Неужели?
— Когда нормальные люди попадают в аварию… — Судя по ее тону, он к этой категории не принадлежал. — …они первым делом убеждаются, что у их попутчиков все в порядке, а потом уже принимаются осматривать железо. И они дважды подумают, стоит ли вытаскивать пожилую женщину под дождь, хотя она и является виновником аварии.
— Я ведь уже покаялся. Вас осчастливят повторные извинения?
— Можете не трудиться. Я вам больше не верю.
— Почему? — настаивал он.
— Робин вел себя так же, его извинения всегда были неискренними. И когда он опаздывал, и когда забывал про годовщину свадьбы, и даже когда не заметил, что родилась его дочь.
— Вот об этом я и говорю. За его ошибки и промахи вы ругаете меня. — Он до боли вцепился в руль.
— Трудно этого не делать, если вы поступаете таким же образом, — резко ответила Ренни.
— Черт побери, женщина! Когда вы поймете, что я не ваш муж? — Джесси почти кричал.
— Слава Богу, и никогда не были.
— Можете поблагодарить и за то, что не собираюсь.
После этих слов он замолчал, уставившись на дорогу.
Наконец Джесси взял себя в руки, и злость понемногу утихла. Довольно быстро они доехали до нужного поворота и через несколько минут остановились у дома Ренни. Он вздохнул, откинулся на сиденье и прикрыл глаза. Когда он посмотрел на спутницу, та старательно рассматривала свои руки.
— Что теперь, Ренни?
Она подняла глаза. Они казались огромными, в них стояла боль.
— Не знаю. Думаю, мне надо идти домой, не провожайте меня, не надо. Пока, Джесси.
В ее словах прозвучала какая — то испугавшая его обреченность.
— Подождите, — сказал он. — Пожалуйста. — Она молча села на место. — Послушайте, наверное, мы оба сегодня устали и перенервничали.
Вместо ответа Ренни подняла брови, на губах возникло слабое подобие улыбки.
— Ну хорошо, я перенервничал. Но, думаю, и вы тоже, хотя здесь в основном моя вина. — Джесси нахмурился, пытаясь разобраться в собственных чувствах. — Мне очень понравился сегодняшний день, во всяком случае, до того момента, как мы сели в машину, и я не хочу, чтобы из-за какого-то недоразумения мы перестали встречаться. — Он коснулся ее щеки.
У нее в глазах мелькнуло нечто вроде сожаления. Так ему показалось.
— Не думаю, что это недоразумение, Джесси. Скорее, напоминание о том, как мы с вами не похожи, и ценности у нас совершенно разные.
