лезть ему на глаза. И вот теперь Рид Прескотт смотрел на нее так, словно обвинял в вопиющем преступлении.
Рид отступил назад, когда Селина вскочила и повернулась к нему. Он заметил тревогу на ее лице. Вероятно, она знала, что подвергает Дебру Рэмси опасности, подумал Рид и помрачнел еще больше.
Селина расправила плечи. Очевидно, Рид Прескотт сердился на нее, но почему, она не имела понятия. Селина была уверена, что ничем не оскорбила этого человека.
Разглядывая Селину, Рид задумался, знает ли она язык жестов. Джош сказал, что Селина умеет читать по губам. Но Рид хотел убедиться, что она поймет, насколько серьезны предъявляемые ей обвинения. Порадовавшись тому, что он научился языку жестов для общения с глухими пациентами больницы, Рид задвигал руками:
– Вы были просто обязаны немедленно отправить Дебру Рэмси ко мне. И ей, и ее будущему ребенку грозила опасность. Мне следовало наблюдать ее с самого начала беременности…
Теперь Селина ощущала его гнев не только по выражению лица, но и по резким жестам рук – впрочем, скорее это была нескрываемая ярость. Уверенная в своей правоте, она вскинула голову:
– Сегодня утром она первый раз пришла ко мне. Я сразу сказала, что ей следует немедленно обратиться к доктору Джеймсу или к вам.
Рид скептически поднял бровь. Он не только не поверил этому заявлению – отчетливо произнесенные слова заставили его усомниться даже в глухоте Селины.
– Для глухой вы говорите слишком хорошо, – заметил он, размышляя, что за игру ведет эта женщина.
Селина проследила, как движутся его губы. Она не слышала голоса, но видела огонек недоверия в глазах.
– Мне было пятнадцать лет, когда это случилось, – ответила она, смущенная тем, что доктор нашел подозрительной ее речь, и раздраженная его враждебностью. – Я уже знала, как правильно произносить слова, и Док много занимался со мной, чтобы я не потеряла навык.
Рид был вынужден признать ее объяснение удовлетворительным. Стиснув зубы, он продолжал изучать Селину. Солнце играло на ее пепельных волосах, подчеркивая их рыжеватый оттенок. Риду казалось, что еще никогда в жизни он не видел глаз такого насыщенного каштанового цвета. Неожиданно он поймал себя на мысли, что находит Селину довольно миловидной. Но опасной, добавил он, замечая первые проблески гнева на ее лице. Запачканная землей щека Селины довершила ее сходство с беспризорником, готовым к драке. Рид опомнился: Селина представляла собой опасность, но не для него, а для людей, которые считали ее целительницей.
– Мисс Уорли, я не верю в способности таких знахарей, как вы. Я знаю, чем это может кончиться. Однажды ребенок умер у меня на руках потому, что родители сначала отнесли его к целителю, вместо того чтобы сразу обратиться к врачам. Больше я этого не допущу. – Рид одновременно говорил и пользовался языком жестов. Закончив, он с силой ударил кулаком по собственной ладони, чтобы подчеркнуть свою решимость.
– Селина никогда бы этого не сделала, – возразил Джош.
Занятая разговором с Ридом Прескоттом, Селина совсем забыла про мальчика. Увидев, что внимание Рида отвлеклось, она тоже повернулась и обнаружила, что Джош подступил к ней поближе, словно пытался защитить.
Рид заметил, что мальчик оказался рядом. Люди в этом городишке держатся друг за друга как приклеенные, подумал он, даже если им от этого никакой пользы.
– Надеюсь, ты прав, – вежливо отозвался он, но перед его мысленным взором все еще стоял умирающий ребенок. Резко повернувшись, Рид прошагал к своей машине и уехал.
Селина ощутила легкий удар по плечу и вздрогнула. Она так засмотрелась на Рида Прескотта, что забыла о Джоше. Поражаясь тому, как мог врач полностью завладеть ее мыслями, она потрясла головой.
– С тобой все в порядке? – спросил Джош.
Селина улыбнулась, видя его обеспокоенное лицо.
– Конечно. Я никогда не обращала внимания на задир.
Джош нахмурился, и на его лице отразились одновременно смущение и беспокойство. Пользуясь жестами, которым научила его Селина, он сказал:
– Первый раз вижу, как доктор Прескотт вышел из себя. Мне всегда казалось, что он отличный парень – спокойный, вежливый…
Селину возмутили обвинения Рида Прескотта. Но она заставила себя вспомнить, какая боль появилась в его глазах, когда он упомянул про умирающего ребенка.
– Он просто заботится о своих пациентах, – возразила она, удивляясь тому, что решила встать на защиту врача. Но он действительно прав, уверяла она себя, однако не удержалась и добавила вслух: – Хотя ему следовало бы проверить факты, прежде чем кого-либо обвинять.
– Только не расстраивайся, – заботливо попросил Джош, подкрепляя слова решительными жестами.
Селина улыбнулась. У Эмили Сейер отличный сын, подумала она. Будучи матерью-одиночкой, от которой отказались все родные, Эмили вырастила Джоша сама.
– Давай работать, – предложила Селина, всем видом пытаясь убедить мальчика, что она решила полностью забыть об инциденте с доктором Прескоттом.
Джош кивнул и ушел за угол дома.
Но едва Селина принялась за работу, как вновь вспомнила о том, что мучило ее уже несколько месяцев. Она решительно сжала зубы, отложила тяпку и сняла перчатки.
