Рид выглядел так, словно мысли раздирали его на части. Селина и не подозревала, что перед ним возникнет такая проблема.
– Да, я смогла перекусить. Тетя и бабушки снабдили меня множеством советов, как справиться с тошнотой. Кроме того, большинству женщин приходится терпеть это, но ни с ними, ни с их детьми ничего не происходит.
– Знаю, знаю, – перебил Рид. – Но, как врач, я знаю, какие осложнения могут возникнуть впоследствии.
Селина переполнилась боязнью за ребенка.
– А разве есть какие-нибудь причины подозревать, что эти осложнения могут возникнуть у меня?
Он покачал головой.
– Нет. Ты совершенно здорова, к тому же тебе еще не исполнилось тридцати.
Селина облегченно вздохнула, но тут же на ее лицо вернулась раздраженная усмешка.
– И вскоре буду самой несчастной. Когда твои медсестры и Бренда узнают о моей беременности и станут подозревать, что ты не рад этому, слухи распространятся по городу быстрее, чем пожар в прерии.
– Тогда лучше заранее принять меры, прежде чем мне придется объяснять причины своего недовольства двум разгневанным девушкам, – отозвался Рид. – Подожди здесь.
Значит, предположение Селины о том, что Рид сожалеет о браке с ней, оказалось неверным? Но я еще позабочусь, чтобы он понял, у него нет никаких обязательств ни передо мной, ни перед моим ребенком, пообещала себе Селина.
Она вновь взглянула на дверь, когда та резко открылась. Селина поспешила убрать с лица враждебное выражение, увидев, как в кабинет вошли Гленда, Карин и Док в сопровождении Рида. Рид встал рядом с Селиной, а остальные выстроились напротив.
– Я хочу извиниться за мое сегодняшнее поведение, – произнес Рид. – Знаю, я был резковат, но во всем виноваты нервозность и смущение. – Рид остановился и улыбнулся – той самой улыбкой, от которой сердце Селины всегда начинало биться быстрее.
Глядя на остальных, Селина заметила, что обе сестры тоже улыбаются, и поняла, что они неравнодушны к очаровательной улыбке врача. Док сохранял на лице снисходительное выражение, но в его глазах Селина заметила беспокойство.
Рид обнял Селину за плечи и широко улыбнулся.
– Сегодня утром мы обнаружили, что вскоре станем родителями, – объявил он.
Он выглядит встревоженным, но гордым будущим отцом, отметила Селина. Несмотря ни на что, она была благодарна Риду.
– Так вот почему вы весь день были не в себе, – кивнула Гленда и, повернувшись к Селине, добавила жестами: – Давно известно, что из врачей получаются самые беспокойные пациенты, а по собственному опыту могу судить, будущие отцы из них выходят еще более нетерпеливые. Они тревожатся о каждой мелочи.
– Это точно, – подтвердила Карин, и обе женщины подошли обнять Селину и поздравить ее.
Поздравив Рида, обе сестры вернулись к работе, но Док остался в кабинете. Дождавшись, пока закроется дверь, он внимательно посмотрел на Рида и Селину.
– Надеюсь, ваш брак оказался неплохим, – произнес он. – Мне была бы ненавистна мысль, что вы сожалеете о своем поступке, совершенном по моей вине.
– Вы предложили нам решение, и мы приняли его, – ответил Рид. – Мы – взрослые люди. Вы не несете ответственности за то, что случилось. Селина получила то, чего хотела, и если мне удастся заключить контракт, тогда все наши цели будут достигнуты, а больше нам нечего пожелать.
Док нахмурился.
– Я надеялся, что ваша сделка превратится в настоящий брак, – с сожалением заметил он. – Похоже, из меня вышла никудышная сваха.
– Напротив, прекрасная, – заверила его Селина. – Я ни о чем не жалею. – Но признание Рида еще мучило ее. Твердо сжав зубы, она вновь поклялась найти способ убедить Рида, что он ничего не должен ни ей, ни ее ребенку.
Док перевел взгляд на Рида.
– Эта беременность подтолкнет Брайана к заключению контракта с тобой.
– Тогда мы получим все, чего добивались, – ответил Рид. Он понимал, чего ждет Док – старому врачу хотелось убедиться в том, что сделка оказалась удачной, но Рид не мог помочь ему в этом. Он никогда не ожидал такого сильного чувства ответственности перед Селиной и ребенком. Похоже, мне действительно не чуждо ничто человеческое, решил Рид. Желая избавиться от неловкости, он взглянул на часы. – Меня ждет пациент. Увидимся позже, – произнес он и вышел.
Когда за Ридом закрылась дверь, Док повернулся к Селине.
– Он хорошо обращается с тобой?
– Просто замечательно.
Облегчение на лице Дока тут же сменилось разочарованием.
– Похоже, к старости я стал страдать сентиментальностью, но я надеялся, что ты сможешь пробиться сквозь скорлупу, которой окружил себя Рид. Он хорошо скрывает это, но, когда мы говорим о пациентах, в его глазах я вижу неподдельную тревогу.
– Жизнь приучила меня и к радостям, и к бедам, – мягко ответила Селина. – Ты предложил мне возможность получить то, о чем я мечтала, так, чтобы этот способ оказался приемлемым для моих родных.
