останется равнодушной к твоим чарам, – пробормотал он с едва заметной улыбкой. – Впрочем, возможно, тебе лучше устроиться в Винчестере. Я не хочу отвечать на досужие вопросы о причинах своего пребывания в здешних местах.
– А как ты его объяснил?
– Тем, что у меня здесь дела.
Йен ответил понимающим взглядом:
– Предсказуемо.
– А это означает, что правдоподобно, – разумно заметил Фредерик.
Йен ответил кривой усмешкой. Его длинные пальцы принялись равномерно барабанить по подлокотнику мягкого кресла.
– Твой отец был… просто в восторге, когда я появился у дверей, – сообщил он без предисловия. Его золотистые глаза смотрели внимательно и настороженно. – Сказать по правде, он не хотел меня отпускать, пока я не отведал его отличного бренди, он за это время ухитрился задать мне дюжину вопросов.
Фредерик замер:
– Каких вопросов?
– О твоей жизни в Лондоне. Ну, счастлив ли ты? – Улыбка Йена стала шире и насмешливее. – Есть ли у тебя особенная привязанность к женщине? Не нуждаешься ли ты в чем-нибудь? И мне не показалось, что он к тебе так равнодушен, как я полагал.
Фредерик скорчил гримасу:
– Я готов признать, что с момента моего прибытия сюда он ведет себя очень странно. Если бы я осмелился, то сказал бы, что он испытывает чувство вины за то, что в последние десять лет забыл о моем существовании.
Йен встретил и удержал его взгляд:
– Ты уверен, что он забывал тебя?
– А как же иначе?
Фредерик зашагал по комнате. Он был как сжатая пружина, потому что ему не хотелось принимать в расчет чувства своего чертового отца, будь он неладен.
– Лорд Грейстон не счел нужным ни разу за эти десять лет нацарапать мне хоть записку. Даже когда бывал в Лондоне. Едва ли такое поведение достойно любящего отца.
– Возможно, нет, но…
Фредерик предостерегающе поднял руку.
– Все это не важно, Йен. Я здесь не для того, чтобы добиваться его привязанности. Я здесь для того, чтобы узнать, почему он добровольно выплатил Даннингтону эти двадцать тысяч фунтов за молчание.
В золотистых глазах Йена сверкнул огонь:
– А как насчет того, чтобы соблазнить некую хозяйку гостиницы?
Порция.
С шумом втянув воздух, Фредерик направился к двери. Черт возьми! Он позволил Йену отвлечь себя. Ему надо было избавиться от этих бесчувственных джентльменов прежде, чем они создали для нее сложности.
– Оставайся здесь, – сурово скомандовал он. – Я сейчас вернусь.
Глава 13
Порция сохраняла внешнее спокойствие, командуя Куином и распоряжаясь, чтобы он нашел слуг бесчувственных джентльменов. С минимальной суматохой трое дворян были отнесены в ожидавший их экипаж, и общие комнаты гостиницы приняли вид, близкий к нормальному.
Порция боролась с обуявшей ее и удивительной для нее самой яростью против этих идиотов. Как они посмели явиться в ее гостиницу, как посмели оскорблять Фредерика и нападать на него? Неужели они вообразили, что стоят выше джентльмена, сумевшего построить солидный капитал, не имея ничего, кроме собственных мозгов? Неужто они сочли, что обладают еще какими-то достоинствами, кроме имен?
Чего они добились в жизни, кроме успеха в кутежах, азартных играх и разврате?
Боже мой! Да Фредерик стоил дюжины таких бесполезных фатов.
Ухитряясь тем не менее улыбаться и болтать с оставшимися гостями, Порция проявила находчивость и двинулась к двери, едва заметила Фредерика, шедшего по коридору.
– Где тела? – спросил он, и глаза его потемнели от гнева.
Взяв Фредерика под руку, Порция спокойно повернула его в сторону от общей комнаты и направилась с ним к кухне. Хотя Фредерик, благословение Господне, был выше глупостей, присущих большинству мужчин, он явно был разгневан и разгорячен. И она сочла за лучшее поговорить с ним наедине.
– Я приказала бросить их в ближайший колодец, – поддразнила она, тщетно надеясь развеять шуткой его мрачность. – Не думаю, что местный судья станет их там искать.
Но он продолжал хмуриться, ничуть не оценив ее юмор.
– Что?
Порция испустила тяжелый вздох:
– Я велела их слугам забрать господ и отправила их восвояси. Это не первый случай, когда мне приходится иметь дело с грубыми мужланами или видеть за завтраком матч по боксу.
На щеке у него задергался мускул, Фредерик пытался подавить кипевший в нем гнев.
– Простите, что я стал причиной безобразной сцены, разыгравшейся в вашем заведении.
– Вина не ваша, Фредерик. – Порция остановилась и повернулась лицом к нему. – Такие люди, как они, всегда найдут способ причинить неприятность.
– Да. Но эти шуты – друзья моего… братца, – проскрежетал он сквозь зубы. – И я подозреваю, что они намеренно выбрали гостиницу «Герб королевы», потому что узнали, что я остановился здесь.
Порция ощутила некоторое смущение, и по спине у нее поползли неприятные мурашки.
В выражении его лица она заметила мрачную решимость и жесткость, вовсе не свойственные ему.
– Что же, если и так?
– Порция, может, было бы лучше, если бы я остановился в другой гостинице?
– Нет. – Она сжала руки в кулаки. – Это абсурд, Фредерик.
– На самом деле в этом большой здравый смысл. – Его губы сложились в безрадостную улыбку. – Если друзья Саймона желают осложнить жизнь мне, я не хочу, чтобы в это были замешаны вы и ваша гостиница. Они могут нанести вашему делу серьезный урон.
Неужели Фредерик собрался оставить ее гостиницу и никогда больше сюда не возвращаться?
Нет. Это немыслимо.
Никогда больше она не увидит это изящное, красивое лицо? Никогда больше он не станет вмешиваться не в свое дело? Никогда больше она не почувствует эти умные, опытные пальцы на своей коже?
Порция проглотила комок в горле. Позже она поразмыслит над своей странной панической реакцией. Гораздо позже.
На мгновение она захотела удостовериться в том, что он не исчез в облаке ослепительного благородства и славы.
Мужчины – такие идиоты!
– У меня есть кое-какие связи и кое-какая власть, Фредерик, и я не хочу, чтобы вы защищали меня от этих мелких негодяев. – Она смотрела на него с выражением уязвленной гордости. – Я уже много лет справляюсь с делами гостиницы без вашей или чьей-либо помощи и участия.
Он смутился и нахмурился:
– Порция…
– Только что прибывший джентльмен – ваш друг? – перебила она и двинулась дальше по коридору.
Фредерик с отсутствующим видом пошел рядом.
– Он скорее мне брат, чем друг.
В его тоне она безошибочно расслышала теплоту при упоминании о неожиданно появившемся джентльмене.
– Ему понадобится комната на ночь, или он здесь проездом?
– Он остановится в Винчестере. Порция…
– Я должна поговорить с миссис Корнелл о сегодняшнем обеде, – пробормотала она, прежде чем он успел что-нибудь добавить. Однако ее собеседник имел совсем другие намерения. Едва она успела сделать хоть шаг, ее локоть оказался зажатым в его пальцах, крепких, как тиски, а Фредерик открыл дверь в узкий бельевой чулан.
Порция испустила испуганный вздох, когда Фредерик толкнул ее внутрь и стремительно последовал за ней.
– Фредерик, какого дьявола вы делаете?
Единственным ответом был щелчок захлопнувшейся двери, Фредерик властно схватил ее в объятия и прижал к груди. Даже в густой темноте его губы безошибочно нашли ее, и поцелуй был яростным, требовательным и почти грубым.
Несколько мгновений Порция просто позволяла себе наслаждаться жаром его тела и волшебством прикосновений. После столь долгого одиночества она не принимала как должное наслаждение, даруемое его ласками. И, к своему великому удивлению, находила странно волнующим пребывание в тесном бельевом чулане в то время, как всего в нескольких ярдах от них туда-сюда сновали слуги.
Потом, когда пальцы Фредерика нежно заскользили по ее раскрасневшимся щекам, она нашла в себе силы отпрянуть.
Нельзя было доверять его странному настроению.
– Фредерик?
– Ненавижу это, – пробормотал он, встретив на пути ее выставленные вперед локти. – Поцелуете меня?
– Господи! Нет!
Его ладони легко заключили ее лицо, как в рамку, теплое дыхание коснулось кожи.
– Плохо, что мы должны скрываться в этом бельевом чулане, когда мне захотелось вас поцеловать.
– Вы же знали, что я не могу рисковать скандалом…
– Ненавижу идиотов, испортивших чудесное утро, – продолжал он тихо и яростно.
Сердце ее сделало болезненный скачок.
– Да.
– Независимо от того, чего я достиг в жизни, я всегда останусь бастардом, презираемым обществом. – Пальцы его крепче сжали ее лицо. – А будучи хозяйкой гостиницы «Герб королевы», и вы оказываетесь под ударом, и вы оказываетесь запятнанной.
Она потянулась к Фредерику и схватила его за плечи, жалея, что в темноте он не может видеть ее помрачневшего лица.
– Чушь! – выпалила она.
– Чушь?
– Да. Думаю, мне лучше знать, окажусь я запятнанной или нет.
Где-то в глубине его горла зародился хриплый звук, означавший разочарование и бессилие.
– Господи! Я так хочу оказаться подальше отсюда, детка. Где-нибудь далеко отсюда, вместе с вами, чтобы мы могли забыть обо всем.
Сердце ее сжалось от острого приступа тоски и томления. О да! Остаться наедине с Фредериком далеко от этой гостиницы и тех, кто знает их обоих. Это было бы настоящим раем, но это неисполнимая мечта.
– Я…
– Я
