была в искусстве, Дуничка в морали и связана была любовью к брату, а Маша любила свободно. Дуничка пряталась, как бы виноватая тем, что сама не жила для себя и боялась жизни. Маша была правая, свободная, неземная.
Ком. Лебедев вчера говорил, что с крестьян теперь берут вчетверо меньше, чем в Империи (тогда брали 25 р. в год), он поддержал мою мысль, что Учред. Собрание должно отдать Россию за долги и что Сов. власть сейчас держит Россию.
Вот урок: большевики, подымая восстание, не думали, что возьмут и удержат власть, они своим восстанием только хотели проектировать будущее социальное движение, и вдруг оказалось, что они должны все устраивать: роман быстро окончился оплодотворением, размножением и заботами о голодной семье: не ходи по лавке, не перди в окно.
Истоки моих занятий литературой.
Васил. остр., 14-я линия{82}.
Мать, беременная дочь, горбунья, акцизный, Филипьев (Лидочка — Козочка), я — все чужие, как родня, Анна Ив., генерал, дочь, Каль, неудавшееся свидание{83}, приезд Ефр. Павл. Мороз и Сережа больной. Поездка в Москву (Петровское, дача Шабалкина). Японская война. Человек, продающий сыр. Лебедевы. Лесной — старуха — рюмка водки. Смерть Сережи и Елка{84}. Аппендицит.
Убил зайца, который теперь стоит более 20 тыс. рублей (8 ф. мяса по 2500 р. и мех).
Имена известных людей, которых мне в жизни моей приходилось видеть:
Розанов, Мережковский, Ремизов, Гиппиус, А. Белый, Сологуб, Бальмонт, Брюсов, Ал. Толстой, Куприн, Б. Зайцев, Клюев, Есенин, Иванов Вячеслав, Иванов-Разумник, Горнфельд, П. Струве, Т. Барановский, Философов, Карташов, К. Чуковский, Милюков, В. Чернов, Керенский, Миславский (Мстиславский), М. Горький, Л. Андреев, С. А. Венгеров, И. Игнатов, М. Гершензон, Н. Бердяев, А. Коновалов, Бабушка Брешко-Брешковская, Л. Троцкий, Савинков, Мечников, Бонч-Бруевич, Н. Семашко, С. Маслов, Мария Спиридонова, А. Блок, графиня С. А. Толстая, Ф. Шаляпин, худ. Петров-Водкин, И. Билибин, гр. Map. Ник. Толстая, Оптин. старец Анатолий, протоиерей Устьинский, Легкобытов, М. Кузмин, Н. Лосский, Авг. Бебель, Либкнехт, проф. Вунд, проф. Оствальд, проф. Бюхер, Шмоллер, Вагнер, проф. Вальден, Зиммель, имп. Вильгельм, В. Фигнер, Н. Морозов. Худ. театр: Немир. — Данченко, Бутова, Н. Н. Лопатин (Дедещевы).
Сферы: 1) Аристократия земельная и бюрократическая, 2) Ученых и писателей, 3) Революции, 4) Уездного дворянства, 5) Мужики, 6) Гор. мещане, 7) Купцы, 8) Деятели сект народных, 9) Духовенство, 10) Дети, 11) Женщины, 12) Евреи, 13) Эмигранты.
К. А.: Авксентьев, (Минор), Добролюбов (писатель).
Дворяне. Лопатин, Дедещевы, Толмачевы, Ростовцев-Джек, Ростовцевы-соседи, Боборыкин (славяноф.), Кузьмин
Стрелок и загонщик. Пасха 18 Апр. Страст. 11 Апр. Масленица 21 февр. — 6 мар., через месяц.
— 9 Р. — Наст. Пятница — 17 Р. Наст.
Купцы:
Заусайлов, Романов, Глушков, Н. А. Ростовцев, Ксения, Ростовцев-голова, Иванюшенков, А. А. Петров (строитель храма — голова и пр.), Петров (аэроплан), Черникина (Катерина), Жаворонков, Меркулов, И. И. Игнатов, Горшковы — Варгунин (переход в интеллигенцию).
«Он просто глядел в свою жизнь» («Двор, гнездо»).
Хорошо, что вспомнилось в этот день, вернее, не вспомнилось, а встало, потому что вспоминается это всегда и всегда будет, но вставать нет, придет час, захочется, а не встанет, вспомнишь, а не встанет… Я читал Карамзина о Париже, и вот воробей в Люксембургском саду встал передо мной в ярком первовесеннем свете, какая-то дама бросала ему крошки хлеба, я загляделся, и вдруг она в розовом, вся смеющаяся пришла{85}.
«Вы запоздали», — сказал я. «Так нужно, — ответила она, — нельзя же мне первой…» Правда: первой на первое свидание, как это можно! Нам, неопытным и выученным по романам, кажется, что женщины должны стремиться ко лжи и т. д., между тем они искренни до такой степени, что мы и вообразить это себе без опыта не можем; только эта искренность, сама искренность, совсем не похожа на наше понятие о ней, мы смешиваем ее с правдой. Ну, вот мы пошли, и сколько было светящейся зелени и мрамора! Я не помню ни одной фигуры в Люксембургском музее скульптуры, но мрамор, какой-то бело-ярый мрамор чувствую и посейчас…
Ночью. Звезды горят, как лампады. Я достал 3 ф. керосину, у меня горит 5-лин. лампа и это… ведь, звезды, вы не даете мне возможности читать и писать, ну, а лампа дает… Простите! но я остаюсь при лампе. И потом у меня тепло, там кусается мороз, нет! Решительно, звезды, я остаюсь в тепле при лампе. — А что доказали? — Я ничего не хотел доказать, просто, при выборе звезд и мороза, я выбрал печку и лампу, как человек. (Батюшка, наверно, скажет: «Ежели хорошенько подумать, нет противоречия между звездами и керосиновой лампочкой».)
Приходили ко мне две какие-то, и одна, белокурая, говорила очень умно против другой и навстречу мне: я спокойно ее подпускал, как зайца, шагов на пятнадцать. Она была так умна, что я заинтересовался и спросил, как ее фамилия.
— Флистер, — сказала она…
— Вы?!
— Я… еврейка.
Тогда мне все стало понятным и стало горько: русская, значит, не может быть такой умной.
Написано после прогулки под звездами в состоянии качания.
Решено вести более подробный дневник природы.
Время голубых теней. Что радоваться о свете, когда все свет, а вот теперь после тьмы вот радость! В час, когда бывало уже темно, теперь стоишь, и кажется, кто-то ушел от окна, а небо как открылось. Вечером видел первый раз, как горела заря на деревьях рощи, и хотелось мне опять, как бывало, оставить, забыть человека и быть со всем миром и в мире.
