Дневники 1928-1929

Получил достоверные сведения (от Яловецкого), что еще токуют тетерева и бекасы, в лесу цветут весенние цветы ландыши и желтые бубенчики, а в поле только виднеются летние: ромашка и другие… А в рыбном царстве еще удивительней: каждому известно, что налим идет только по мутной воде, с Николы налиму обрез, потому что вода становится светлая. А ныне налим все идет, потому что от непрерывных дождей вода все еще мутная.

29 <Июня>. Наконец-то два дня, среда и четверг, вышло благополучно в природе и обошлось без дождя. Сегодня с утра все небо закрыто, неужели опять будет дождь.

Вчера ездил в Москву за ружьем. Купил двадцатку Лебо за 350 р., новая двадцатка, но была в плохих руках, и есть в стволах пятна.

Переезд в Федорцово назначен на понедельник.

Давно меня интересует вопрос, почему сложилось такое мнение, будто все охотники врут. Я долго этим занимался, изучал типы охотников, проверял и убедился: действительно, за небольшим исключением, врут. Проверял самого себя: я, бывает, совру. В конце концов, разбирая причины своего собственного вранья, наконец, я дознался, почему охотники врут. Все происходит от скуки!

В наших редких дичью огромных пространствах надо очень много ходить, чтобы добраться до стрельбы, бывает, целый день ходьбы, и нет ничего. Не одаренный воображением охотник, в конце концов, начинает развлекаться стрельбой по воронам, сорокам и бутылкам. Охотник с воображением сочиняет от скуки на ходу, расскажет сначала как бы шутя, второй раз посерьезней, в третий раз рассказывая, сам верит, будто с ним все такое сочиненное им от скуки было в действительности.

31 <Июня>. Был у меня Горский^{29} . Из этой беседы мне стало понятно, почему я не пишу романов («Кащеева цепь» — не роман, это жизнь). Начиная с «Онегина» Пушкина русский роман отрицает роман (мысль Горского). Происхождение этого в распаде религии: наука — мертвая вода, искусство — сознательная иллюзорность (пример: роман). Отсюда и мое устремление сделать искусство методом исследования жизни.

Пристрелка ружья Лебо 20 к.

Левый ствол:

Заряд 1) 1,3 — порох Валдроде — 27 дробь № 7.

Число дробин из 270 попало 197 — 73 %.

2) 1,2 — 28

186

3) 1,2 — 26

181

Правый ствол:

1,3 — 27

115 — 40 %.

Первый ствол плохо пристрелян, разбрасывает, на 50–60 шагов стрелять плохо, но оставить таким для охоты с собакой на близком расстоянии и отчасти потому, что скорей <1 нрзб.> одну цифру с левым 1,3.

1 Июля. Все теплеет. Видно, предсказание метеорологии правильно.

Вчера я сказал Ефр. Павл.: «Тебе кланяется Пендрие». Она удивилась. Я пояснил: «Я ему сказал, что еду с женой; он удивился и говорит: «Всю жизнь мечтал о такой жене, чтобы ездила со мной на охоту, как у вас хорошо, кланяйтесь Ефр. Пав.». Услыхав это, Павловна сказала: «Ты бы ему сказал, что она не только на охоту, она может за мной и в огонь и в воду»…

День сборов. Завтра в 6 утра уезжаем.

Отбирают всюду дома. Одного попросили «подвинуть дом в сторону». Заключенные сидят, несмотря на все хлопоты Горького. Сам Горький пишет в «Известиях» сегодня «о наших достижениях»: призывает к героизации страны: «У него (Ленина) и надо бы учиться этому искусству нарушения законов физики, да и вообще всяких законов старины».

Горький говорит о нарушении законов физики <не> в смысле: героического «смертию смерть поправ», а в «физическом» плане — Сергиевское О. К. X. предлагает владельцу дома передвинуть его в сторону.

Всякое продвижение героя хотя бы на один сантиметр сопровождается великим страданием внизу.

Но… засмеять Горького легко. Надо или согласиться с ним (пусть с поправками), или его спасительному плану противопоставить свой, конечно, с готовностью принять на себя все последствия.

Горький барин, мы мужики. У барина слова без дела, у мужика дело без слов: не понимают друг друга.

<Приписка на полях> Спасение спекулянта.

Рассказ Яловецкого о том, как дядя Максим в притоках Дубны в голодное время провозил спекулянтов. Раз он поехал на рыбу, а спекулянта отправил с девочкой. Слышит крик (в протоках). Видит: человек затонул, девочка по шею в воде, спекулянт по грудь. Оба держатся за ветки ивы. На берег выйти нельзя (топь). Спекулянт потянулся к лодке Максима, тот взмахнул веслом (утопит): если он шевельнется, убьет веслом. Посадил девочку, потом спас спекулянта. Дома дал спекулянту одежду, самовар поставил. Спекулянт стал протягивать ниточки по всей избе и, протянув, развесил на них для просушки все свои синенькие, красненькие и зелененькие миллионы и миллиарды.

(К этому сюжету взять материал у самого Максима.)

<Приписка на полях> На вечерке.

Бывает, к вечеру ляжет туман. В тумане показывается чудовище, быстро приближается и потом оказывается ирландским сеттером. Минут через сорок после этого обыкновенно появляется из тумана доктор, хозяин сеттера, и спрашивает, не видал ли кто его Джека.

Максимов покон. Это значит утка Максимовой породы.

<Приписка на полях> Трактир Ремизова как место общения всего края.

В трактире у Алексея Ремизова я привязал собак к ножке стола и велел им лежать, Кента улеглась, а Нерль стояла. Я сказал:

— А ты чего торчишь, Нерль!

— Так это Нерль! — воскликнул Алексей Ремизов.

— Нерль, а вы как знаете?

— Читал о ее рождении в журнале «Охотник».

2 Июля. Выехал с Ченцовским ямщиком. По пути надумали вместо Федорцова поселиться в Переславище. В ? 8-го выехали, в 3 были на месте. Сняли квартиру, и вечером я ходил с собаками краем полей. Нашли петуха, бекаса, кроншнепов, ежа и гадюку. Нерль пустилась за кроншнепом. Пришлось наказать. Когда вернулся, Е. П. убрала комнату цветами. Так много цветов! Такая радость: рожь цветет.

Тишина и цветы — вот прелесть пустыни. Я думал: о подвиге без самозабвения, о возможности религии без попов, об аскетизме, что аскетизм духовный в физическом плане выражается главным образом в семье. (Вспоминаю, как на мои хорошие слова о Труновых ответили: «Как и не быть хорошими: