– Они перегреваются, начинают сеяться. Трах-та-да-дах! И всё вокруг в щепки!
– Откуда ты знаешь?
– Данила умный. Все остальные – глупые. Много зверя пропадает. А Данила кушать прилетает.
– Чего же ты сегодня прятался?
– Давно «трах-тах» не было. Опасно.
– Как скажешь…
Через прорубленную еще вчера просеку они выбрались к горам, и Создатель повернул караван налево.
– Ты бы слетал вперед, – предложил Олег малышу, – посмотрел, как дорога.
– Даниле нельзя, там орлы, там совы.
– Что-то я их до сих пор не видел…
Словно в опровержение, меж еловых вершин мелькнула распластанная тень, и крупная птица с кривым изогнутым клювом промелькнула над головой, круто развернулась…
– Данила, ты пропал! – завизжал малыш и зарыл мордочку Создателю в волосы.
Олег рванул вверх приклад, перехватил за цевье, толкнул пальцем вниз предохранитель, дернул затвор, вскинул оружие к плечу: та-та-та-та-та-та-та-та-та-та-та-та-та-та – загрохотала длинная очередь. Птица лениво качнула крыльями.
Та-та-та-та-та-та-та-та-та-та-та-та-та!
Опять мимо!
Олег втянул в легкие воздух, задержал дыхание, поймал орла на мушку и плавно потянул спусковой крючок…
Та-та-та… – автомат захлебнулся, но от цели-таки полетели в стороны клочья плоти и перья, и крылатый хищник рухнул на камни.
– Даниле нравится! – пискнул малыш и, быстро-быстро взмахивая крыльями, помчался вперед, спикировал на упавшего врага и ткнулся в него мордашкой.
«Однако моему зверью понадобится пища», – подумал Создатель и слегка ослабил мысленный поводок первого медведя.
– Данила, ты пропал! – шарахнулся в сторону малыш, которого зверюга едва не схавал огромной пастью вместе с ошметками орла. Один глоток – и птички не стало.
«Вечером косулю попробую подстрелить, – подумал Господь, меняя магазин автомата, – или пару зайцев. Надеюсь, топтыгиным хватит».
ИЮЛЬ
В один из дней, ближе к вечеру, Создатель облюбовал небольшую прогалину, вдающуюся в высокий бурелом. Он заставил медведей подняться выше на скалы, а затем привычно накинул мысленную петлю на ближние заросли. Почти сразу с ветвей посыпались птицы, заскакали мелкие зверьки.
Олег снял с плеча автомат, передернул затвор.
За прошедшие дни он привык, что более крупное зверье появляется не вместе с «мелочью», а спустя несколько минут. В отличие от мошкары, мгновенно облепляющей тело.
Эти предвечерние минуты были единственным удовольствием в долгом походе. Слишком уж простыми, даже скучными казались переходы. Как и предполагал Господь, между чащей и горными склонами постоянно оставался некоторый промежуток, по которому и двигался караван, только изредка вынужденный подниматься на скалы – обходить толстые завалившиеся деревья.
Раздвинулись ветви, на полянку выскочил крупный кабан. Как раз то что надо – на всех медведей хватит.
Создатель поймал дичь на линию прицела, плавно нажал спусковой крючок.
Та-та-та-та-та!
Хряк подпрыгнул, сделал два широких скачка и завалился на бок, мелко потряхивая ногами. На добычу немедленно спикировал Данила. Кровосос в таких случаях всегда успевал первым.
Создатель ослабил хватку, которой удерживал медведей, и те устремились вперед.
Б-ба-бах!
Взрывная волна швырнула Олега об валун с такой силой, что перехватило дыхание, посыпались сверху ветки и иголки, каменная крошка. Создатель машинально провел рукой по лицу, взглянул – вся ладонь в крови.
– Данила, ты пропал! – прорезался запутавшийся в ветвях кровосос.
Оглушительно треснула и медленно завалилась пересохшая ель.
И только громадный медведь с двумя ящиками по бокам невозмутимо рвал парное кабанье мясо.
– А где второй? – удивился Создатель, сел, морщась от боли, а затем задал себе сакраментальный вопрос Пятачка, лишившегося любимого шарика: – И что это так бумкнуло?
Теперь было поздно гадать, то ли второй мишка слишком резко прыгнул, то ли ударился ящиком о скалу, то ли уронил поклажу, но от огромного гужевого зверя даже мокрого места не осталось. Самое обидное: от одного из автоматов – тоже.
