стреноженные.
Самураи легко уходили от зашедших к ним в хвост американских машин, крутились, как змеи, кидались на врага со всех сторон, а, вырвавшись из гущи схватки, находили несколько минут, чтобы налететь на рвущиеся к цели торпедоносцы и выпустить в «Девайстетеры» пушечно-пулеметную очередь. Пилоты морской пехоты закрывали атакующих товарищей чуть ли не собой, но вся их отвага оказывалась бесполезной против более верткого и скоростного истребителя врага. Последний из торпедоносцев с «Хорнета» рухнул в океан, не дойдя до японских кораблей примерно трех миль.
– Теперь наша очередь, – мрачно сообщил лейтенант Эммен. – До цели десять миль. Приготовиться к бомбометанию!
– Готов я, Берни, – погладил прицел штурман. – Давно готов.
Их полет пока еще проходил спокойно: ввязавшиеся в бой с «Уайлдкэтами» и «Буффало» японцы, казалось, не замечают подкрадывающихся с юга бомбардировщиков. До цели оставалось только пять миль. Огромные корабли с ровными летными палубами различались уже вполне ясно. Их было три: два шли почти рядом, и еще один виднелся намного дальше, почти у самого горизонта.
– Бомбить будем ближний, – сообщил Эммен. – Постарайся попасть в люк самолетного лифта. После этого авианосец уже не жилец. По крайней мере, без долгого и серьезного ремонта. Палубу корежить бесполезно. Закроют листами и снова лететь начнут. Еще можно надстройки разворотить, но лифт надежнее.
– Сам знаю, – огрызнулся младший лейтенант Баррет, вглядываясь во вражеские корабли.
– Японц-ы-ы-ы!!! – неожиданно завопил в наушниках Френк, и тут же по ушам ударила пулеметная очередь. Окрысились огнем и самолеты идущих впереди лейтенантов Вебера и Уэртела.
– Откуда? – только и успел спросить Дуглас, когда от остекления фонаря Вайта Уэртела полетели в стороны серебристые крошки. Стрелок, раскинув руки, откинулся назад, а машина, противно взвыв, провалилась вниз.
Капрал Джон Айтон, в горячке боя забыв о всякой осторожности, лупил из пулемета куда-то над головой Бесселя прямо сквозь хвостовое оперение, разнося его в клочья, но спасти самолета не смог: на крыле одна за другой пыхнули белые облачка, лопасть обломилась, и пикировщик Уэртела тоже выпал из общего строя.
Зато сержант Мултон, сидевший за спиной капитана Титса, сумел всадить заряд свинца точно в двигатель японского истребителя – «Зеро» беспорядочно закувыркался, а три других с ревом пронеслись вперед и заложили крутые виражи, намереваясь снова вцепиться в «Донтлесы».
– Атакуем ближний авианосец, парни! – открытым текстом сообщил Титс. Соблюдать режим радиомолчания стало бессмысленно. – Метимся в носовой самолетоподъемник. Ставлю выпивку тому, кто попадет в него первым! И разрешаю напиться тому, кто попадет вторым.
Круглолобый «Зеро» уже мчался навстречу самолету лейтенанта Эммеля и стрелял изо всех стволов, как показалось Бесселю, точно ему в лоб. Но тут лейтенант, инстинктивно пригнувшись, толкнул штурвал, их бомбардировщик клюнул носом, и смертоносная очередь пронеслась над головой. Злорадно заорал Френки, загрохотал пулемет.
Эммель потянул рычаги на себя, занимая место за пикировщиком ведущего. Капитан Титс продолжал держаться в воздухе.
– Ну же, парни, на нас смотрит вся Америка! Осталось пролететь всего три мили!
– А-а-а! – Френк Бу орал во всю глотку, грохоча пулеметом. – Идите сюда, узкоглазые!
– Джим! – спохватившись, закричал по рации Бессель. – Джим Грей, выручай! Мы на юге! «Донтлесы» с «Хорнета»! Спасай наши задницы!
Слева превратился в огненное облако младший лейтенант Эванс, трассирующие пули чиркнули по самому фюзеляжу, заставив Эммеля испуганно шарахнуться в другую сторону. Но секундой спустя он справился со страхом и упрямо вернулся на свое место за капитаном Титсом.
– Ну, штурман? – требовательно спросил он. – Где эти чертовы «Уайлдкэты»?
Японцы опять проскочили вперед, отвернули влево и начали стрелять, отбивая чье-то нападение. Дуглас Бессель перевел дух: до вражеской эскадры оставалось меньше двух миль, а они все еще оставались живы. Похоже, их быстроходные «Донтлесы» оказались для «Зеро» куда более крепким орешком, нежели древние, отлетавшие много лет торпедоносцы.
– Берни, слева! – похоже, их кормовой стрелок окончательно разучился разговаривать нормальным тоном, и только орал.
Дуглас повернул голову в указанном направлении и увидел несущуюся поперек курса пару японских истребителей. И опять все случилось так быстро, что он ничего не успел предпринять: вспышки на крыльях «Зеро», в фонаре кабины как раз между ним и Эммелем появилась аккуратненькая дырочка, над двигателем взметнулся кусок оторванной прямым попаданием обшивки, и враги промелькнули у них над головами.
– Разворачиваются! – заорал в наушниках Френки. – Я как раз обойму поменял! Сейчас встречу!
До кораблей охранения оставалась уже меньше мили, и Бесселя наполняла уверенность, что они все-таки доберутся до вражеских авианосцев.
Опять загрохотал пулемет – на этот раз с каким-то странным позвякиванием. Бернард, втягивая голову в плечи, попытался оглянуться, не зная, что делает атакующий в спину враг. Но тут снаряды начали алыми искрами мелькать справа, слева и, прежде чем он успел хоть чего-нибудь сделать, один из них вошел в моторный отсек.
Б-бах! – в стороны полетели куски тщательно отполированной фанеры, белое облако выросло и тут же улетело назад, а вместо него повалил густой, черный масляный дым. В кабине запахло бензином и жженой резиной, самолет затрясло. И все-таки встречный воздух сносил дым назад, а потому они могли видеть оголенный блок двигателя с торчащими в стороны трубками, бьющую вверх тонкую струйку жидкости. Но самое главное – летчики увидели, что не падают, а продолжают двигаться вперед.
– Да! Да! Так вам всем, узкоглазые! – восторженно орал Френки. – Трусы! Желтые шакалы! Они уходят, парни! Они бегут! Мы сделали их! Мы сделали это!
Но Дуглас Бессель, в отличие от кормового стрелка, знал, что «Зеро» отступили не из трусости. Просто на пути между пикировщиками и авианосцем находилось два эсминца и крейсер – корабли уже открыли заградительный огонь, и японские пилоты просто не хотели мешать своим зенитчикам.
До этой секунды младший лейтенант Бессель считал, что главным врагом бомбардировщика является истребитель – настигающий в любой точке огромного неба и безжалостно расстреливающий почти в упор. Но когда он увидел, как прямо в воздухе выросла плотная, почти черная стена из сотен разрывов, то сразу поменял свое мнение. «Донтлес» тряхнуло раз, другой, что-то со страшной силой заколотило в кресло. Дуглас мысленно вознес благодарственную молитву изобретателю бронеспинки. Самолет стал ощутимо заваливаться на левое крыло. Лейтенант застонал от натуги, пытаясь удержать машину в горизонтальном положении. Жилы у него на шее натянулись, как тетива лука, громко заскрипели плотно стиснутые зубы.
Они буквально вывалились из завесы в кусочек чистого неба: яркое солнце, пенящийся внизу океан, совсем близкие надстройки какого-то крейсера. Самолет капитана Титса исчез. Идущий внизу миноносец, увидев американский бомбардировщик, тут же выплеснул фонтан огня и стали, «Донтлес» снова затрясло. Внезапно по лицу хлестнуло режущим порывом ветра: пилотский фонарь бесследно исчез. Одновременно Бессель понял, что больше не слышит ни криков Френка Бу, ни грохота его пулемета.
– Целься, Дуг! – простонал Эммель. – Ну же!
Они уже не летели, а просто падали, судорожно трясясь из-за изувеченного двигателя, переломанных лопастей винта и перебитых рулей управления. Но падали через авианосец!
Хорошо понимая, что на электрику в такой ситуации рассчитывать нельзя, Бессель схватился за торчащий между колен рычаг ручного сброса, прильнул к окуляру бомбового прицела. Через прицел кораблики показались неожиданно маленькими, да еще скакали из-за тряски из стороны в сторону по всему объективу, не желая попасть в тонкое перекрестье из паучьей нити.
– А-а-а!!! – внизу показалась ровная палуба, забитая десятками самолетов, изрезанная шлангами подачи топлива, заваленная бомбами, торпедами и пулеметными лентами. Какой лифт? Какая бомба? Для разгрома японцев сейчас хватило бы одной спички! Но перекрестье прицела прыгало по палубе от края и до края, выхлестывая за пределы цели, и он никак не мог понять, куда же целиться. – А-а-а!
