ноготком. Ноготь почти коснулся горла, и Кро сразу померещилось, что красный он отнюдь не от лака.
– Сэр Уоллес удалил с урока… Из-за отсутствия тотемника… – Близость ногтя к горлу вызывала очень неприятные ощущения.
– Почему не в стропильной? – На губах девушки играла милая улыбка, но в голосе прорывались угрожающие змеиные, шипящие нотки.
– Уже… – тем не менее соврал Кро. Не убьют же его за нежелание иметь живой тотем?
– Тогда идите к себе в комнату… – Профессор отвела руку и прошла по кругу, явно принюхиваясь. – У вас две минуты, мсье Битали Кро. Проверю.
Девушка исчезла так же стремительно, как появилась, а мальчик, решив не искушать судьбу, направился к себе в башню, побродил от стены к стене, выложил на стол амулеты: алый и бледно-розовый. Повесил на шею боевой, схватился за него руками, рывком развел в стороны. В крепко сжатых кулаках оказались широкие, но короткие – с локоть – стальные полумесяцы со сверкающими серебром кромками и тонкими шипами на остриях. Он скрестил руки, закрывая стальным щитом голову и грудь, сделал выпад вперед, рубанув воздух сразу двумя огромными ножами, снова закрылся, сложил руки, плавно выдыхая и вызывая в душе чувство умиротворения. Послушные команде клинки сжались, спрятавшись в алый рубин. Битали убрал его в кофр, взялся за амулет розового цвета. Сжал в кулак, развел руки…
Клинки явились, послушные приказу, – но вместо сверкающей кромки по краю полумесяцев шла черная полоса воронения. В остальном оружие никак не отличалось от боевого: та же форма, тот же вес, точно такая же балансировка. Мальчик сделал несколько выпадов и закрытий, покрутил клинки мельницей. Спрятал, пожав плечами:
– Что же, совсем неплохо. Корову на куски порубят, коли снова понадобится.
– Ты здесь?! – Надодух взмахнул руками, удерживая равновесие над водяной ловушкой, и спрыгнул вперед. – Ты понимаешь, что это значит?
– Ты о чем?
– Забыл, сосед? О твоих тотемниках! Ты сам всего час назад признал, что у тебя за несколько лет погибли три тотемника! А что нам говорил сэр Уоллес? Если хочешь убить врага, сперва нужно убить его животное-хранителя. Тогда у мага не останется энергетической подпитки для душ в случае телесной смерти, они оторвутся и уйдут в мир духов! Убил тотемника, убил мага – и он мертв, окончательно и безвозвратно. Иначе тело всегда можно восстановить и оживить. Теперь смотри… – Недоморф начал загибать пальцы: – Ты сам говоришь, что несколько раз горел – а это способ убийства мага. У тебя трижды умирали тотемники – а это тоже путь к убийству чародея. И, наконец, именно тебя пыталась забодать дохлая корова! Получается, на тебя объявлена охота, Кро! До твоего появления в школе здесь все было тихо, и только теперь в замок вдруг пробился черный маг, который опять устроил нападение именно на тебя!
– Случайность. Налоби ведь сказал: хулиганство бывшего ученика.
– Какая случайность?! – схватился за голову недоморф. – Ты чего, не понимаешь? На тебя охотятся! Охотятся совершенно точно! Наверное, этот колдун, напугавший домовых, и есть Темный Лорд! Кто еще, кроме Темного Лорда, станет убивать детей?
– Расслабься, сосед, – усмехнулся Битали. – Думаю, у легендарного Темного Лорда, буде он явится в мир, найдутся куда более важные жертвы, нежели ученик пятого курса одной из школ.
– Но ведь он охотится на тебя, именно на тебя! – продолжал горячиться Надодух. – Тотемники, пожары, корова… Значит, есть повод! Возможно, ты принц, и он хочет убить тебя, пока ты не сел на трон?
– Комиксов насмотрелся, сосед? – покачал головой Кро. – Тебе с первого дня принцы и заговоры вокруг мерещатся. Должен тебя разочаровать. Если бы я был принцем, то кое-кто об этом бы совершенно точно знал. Я сам!
– А может, это тайна? Может, тебя берегут от Темного Лорда, скрывают!
– А заодно и от самого себя, – скривился Битали. – Надодух, ты просто не понимаешь, о чем говоришь. Ты наследник древнего рода, поместий, замков и легенд – вот тебе принцы за каждым углом и мерещатся. Мы же, соседушка, рождены среди бродяг. Ни земли, ни семьи, ни родословной. Чтобы заработать денег нам на жизнь и получить право собирать силу, мой отец нанимается в малочисленные семьи, ведущие войну с соседями. Вся наша жизнь – это переезды с войны на войну, из страны в страну. Да еще бегство от мстителей. Отец, знаешь ли, очень хороший воин, лишил жизни немало известных противников, и многие семьи имеют на него ядовитый зуб. Понятно? Ни в одной школе вокруг меня пожары не случались, только дома. Так что, если на кого и охотятся, то только не на меня. А тотемники, что ни говори, это просто животные. Они часто дохнут и без посторонних стараний. С коровой же мне просто не повезло. К ней под копыта еще и Цивик попал. Его ты ведь за принца не считаешь?
– Ну, сравнил, – упавшим голосом ответил недоморф. – Цивик, он… В общем, это Цивик.
– Лучше быть просто Цивиком, чем любимой жертвой непобедимого Темного Лорда. И принцем… посмертно. Чем вы там у сэра Уоллеса занимались, когда я ушел?
– А, ничем, – отмахнулся сосед. – Учились вынимать мечи и обратно прятать.
Надодух сунул руку за пазуху, отпрыгнул и выдернул длинный, в два локтя, клинок, из-за воронения по обеим сторонам напоминающий шило. Широко рубанул им воздух, потом взялся за оголовье рукояти и самое острие пальцами, свел ладони вместе и вернул амулет на место.
– Вот так… Хорошо, Цивика не было. Все так лихо мечами размахивали, что ему бы наверняка чего- нибудь отрубило. С его-то везением. Чего ты такой грустный?
– Отца вспомнил, – вздохнул Битали и отошел к окну. – Когда расставались, сказал, что без меня они опять переедут, чтобы я их не искал. Если все будет хорошо, перед шуликовыми1 праздниками сами приедут и заберут. Пишет, что все в порядке. Похоже, он опять куда-то нанялся.
– Пишет? – встрепенулся недоморф. – Так ты по почтовому штампу посмотри, откуда письмо!
– Какие штампы? – покачал головой Кро. – Мы через почтовую тетрадь переписываемся. Я пишу, чего хочется, закрываю тетрадь – и письмо проступает в его тетради. Он пишет или мама – их письма у меня проступают.
– А-а-а… – сник недоморф. – А я так, через почту смертных, когда нужно, пишу.
– Смотри, какая погода стоит в этом году. – Мальчик попытался открыть окно. – Октябрь на дворе – а тепло и солнечно, как летом.
– Мы во Франции, Битали! Это в Шотландии полгода слякоть и морозы. У нас же круглый год тепло. Снег раз в десять лет выпадает. Ну, и профессор Бронте погоду подправляет слегка. Чтобы уличные занятия удобно было проводить. С колдовством там, гендерным искусством, другими разными метаморфизмами. В общем, все нормально. Может, перекусим пойдем? А то чего-то в животе подвело. Потом по лесу прошвырнемся, хочешь? Ты ведь вроде ни разу за стены не выходил? Свежим воздухом подышишь, на вечернем солнышке брюшко погреешь… Ой, чего-то опять в нем заурчало.
– Коли заурчало, тогда пошли, – согласился Кро и приложился лбом к прохладному стеклу.
Погоду Надодух сглазил. Пока мальчики, найдя в толкучке свободный уголок, отъедались в подземелье двора – небо затянуло, заморосил противный дождик. Поэтому Битали никуда не пошел, да и сам недоморф остался дома и весь вечер прыгал по комнате, то вытаскивая, то пряча меч и ожесточенно рубясь с воображаемыми врагами. За окном же становилось все темнее, крупные капли громко стучали по крыше замка и окнам башни, иногда даже доносилось грозное грохотание, хотя никаких вспышек над окружающим школу лесом видно не было. В этот день, видимо, магическое мастерство директора спасовало перед силами природы. Окрестности не просто залило – в комнатах стало настолько холодно, что недоморф даже развел в камине огонь, для запаха спалив в очаге свои старые конспекты и учебники первого курса.
Тем не менее в башне все равно было зябко, а потому, погревшись перед огнем с накинутыми на плечи одеялами, мальчики забрались в постели еще задолго до полуночи и, после предыдущей бессонной ночи, мгновенно провалились в сладкую дремоту.
– Битали! Битали, ты чувствуешь?
Кро тряхнул головой, приподнялся на локтях над подушкой. В комнате царила непроглядная тьма, за окнами продолжал шуметь дождь, камин успел погаснуть и уже не грел, а скорее высасывал из воздуха остатки тепла.
– Битали, чувствуешь?
– Чего, сосед? – протяжно зевнул Кро. – Спи, Надодух.
