чем найти ответ на эту малость. После этой бессмысленности мы разошлись в разные края, чтобы нести учение Мага Двух Драконов во все концы света, а самый сильный и великий из нас остался на Саксонских островах, попавшись в капкан такой вот шальной глупости. Вы представляете, он влюбился! Величайший маг истории, потрясатель основ, автор трех Пророчеств из пяти, случившихся за нашу историю и повернувших ее в новое русло, – влюбился, подобно простому школяру!
– Темный Лорд дал три великих Пророчества? – не поверил своим ушам недоморф. – Не может быть! Какие?
– Все три последних, ставших поворотными точками в истории человечества. Пророчество о Большой Войне, сбывшееся, то самое, что мы не смогли предотвратить. Потом, когда стала литься кровь, многие говорили, что предугадать войну было нетрудно, что росли противоречия, на Земле стало тесно, что нравы разных родов стали нетерпимы друг для друга. Что это не Пророчество, а так, просто понимание ситуации. И тем не менее никто, кроме Эдрижуна, Большой Войны не предсказал. Затем было услышанное Пророчество Единения. Потеряв миллионы жизней, маги поняли, что таких трагедий допускать больше нельзя, и заключили Хартию. Пятое Пророчество предупреждало о том, что в наше время смертные накопят слишком много своих, упрощенных знаний, и смогут истреблять магов так же легко, как самих себя. В это отказывались верить почти все… Пока последняя свара смертных не превратила мимоходом в пепел несколько десятков магов и сразу три семьи. Теперь, как уверил меня наш уважаемый директор, в деле успокоения смертных ведется очень активная работа сразу многими орденами. Кровавый Лорд – а отнюдь не Темный, юноша, – Кровавый Лорд никогда не ошибался в предсказаниях. Если бы маги приняли Пятое Пророчество и вовремя воспрепятствовали смертным, трагедии бы не случилось.
– А как же пророчество о возвращении Темного Лорда?
– Кровавого. Или просто Лорда, юноша, – опять поправил учитель. – Так вот, это совсем не пророчество. Это всего лишь предупреждение. Он вернется. И он будет мстить. Про это знают виновные, этого они и боятся. Уходя в мир духов, мой друг всего лишь предупредил врагов, что не умирает. Он не собирался умирать, и он не умер. Маг Двух Драконов вернется. И избавит меня, наконец, от этой проклятой цепи!
– Значит, он все-таки ушел в мир мертвых за неведомыми заклинаниями! – торжествующе воскликнула Горамник.
– За заклинаниями? – удивился историк. – Нет, зачем они ему? Он и так остается сильнейшим из магов записанной истории. К тому же он овладел тайной призывания первородных духов, которых так любят называть демонами. Причем он вызывал кого-то из самых могучих, самых древних, из тех, что жили еще до создания мира. С их помощью он пару раз стер в порошок собранные ненавистниками армии, и те больше не решались на открытую борьбу.
– И поэтому его назвали Кровавым? – сделала быстрый вывод рыжая отличница.
– Вот на таких постулатах и основаны идиотские статьи ваших справочников, – ткнул в нее пальцем мсье Гроссер. – На самом деле прозвище Кровавый было самым что ни на есть уважительным.
– Как это может быть? – хором удивились Генриетта и Битали.
– Вспомните, с чего я начал рассказывать об Эдрижуне! – недовольно повысил голос учитель. – Он стал известен, как ученый, исследователь родства разных животных видов и просто людей, непревзойденный мастер по определению чистоты крови. Это свое знание он сделал частью своего оружия. До сего дня никто, кроме Кровавого Лорда, не был способен создать заклинаний, амулетов, предметов – да чего угодно, способного определить чистоту крови своего владельца и в зависимости от этого служить хозяину или убить его. Вы даже не представляете, как много замков или домов стоят заброшенные потому, что заговоренные моим другом двери и ворота отказались открываться перед новыми владельцами, как много друзей или просто слишком дальних родственников умерло, попав в предназначенные чужакам ловушки. Сколько позора обрушилось на те семьи, где законный наследник не мог извлечь из ножен отцовского меча, не признавшего чистоты крови принца, а потом с легкостью ложившегося в руку какого- нибудь пастушка или бродяжки! Но преимущества заговоренных или сделанных Лордом вещей давали семьям так много преимуществ, что они все равно постоянно обращались к нам за этими сокровищами. Уверен, до сего дня в мире еще существуют сотни таких смертоносных амулетов. Обручальные кольца, высушивающие хозяек в случае измены мужу; диадемы, испепеляющие всех, кроме старших женщин рода; ожерелья, удавливающие модниц не из рода заказчиков; браслеты, убивающие воров и грабителей или невинных слуг, решивших втихаря примерить хозяйскую вещицу; мечи и ножи, не признающие руку тех, в жилах кого течет чужая кровь, и способные зарезать незаконного владельца; эфесы, обжигающие ладонь полукровки. Такие амулеты стали для многих колдунов главным доказательством их чести и права на главенство в семье. Женщину, носящую кольцо Кровавого Лорда, никто не посмеет заподозрить в неверности, а графа, вскинувшего над головой меч, созданный Магом Двух Драконов, никто не назовет прижитым на стороне выродком. За умение проследить и доказать чистоту крови, нашего друга и начали называть то хозяином крови, то правителем крови. Но получалось неблагозвучно, пока кто-то не назвал его Кровавым Лордом.
– Так он Кровавый Лорд или Темный? – так и не понял недоморф.
– Он просто Лорд. Или просто Маг. Часто произносить имя Маг Двух Драконов несколько затруднительно, юноша, – улыбнулся Гроссер. – Мы его чаще называли просто Эдрижуном. Враги это имя из памяти старались стереть. «Кровавый Лорд» им тоже не нравилось. Больно зловеще звучало. А страх был их любимым оружием, делиться таковым они не хотели. Поэтому они стали называть Лорда Темным, или Черным. Дескать, дяденька плохой, а мы хорошие. Сторонников проще вербовать. Среди тех, кто не понимает, в чем дело.
– Огромное спасибо, мсье Гроссер! Это было очень интересно и познавательно, – поднялась Анита.
– Подожди, ты чего?! – возмутился недоморф. – Мы же еще не узнали самого главного!
– Мы вообще ничего еще не узнали, мсье Сенусерт, – решительно парировала рыжая. – Но еще пять минут, и мы опоздаем на урок. Простите, мсье Гроссер.
– Нет-нет, ты права, девочка, – кивнул историк. – Опаздывать на уроки не стоит. А я… – Он печально подергал свою цепь. – Я готов продолжить нашу беседу в любое удобное вам время. Идите, ко мне по времени сейчас спустится новый класс.
– Вот видите, – поднимаясь по ступеням последним, сказал Битали. – Оказывается, Темный Лорд не такой темный и не такой злой, как рассказывают в страшилках. Вряд ли такой маг станет устраивать охоту на ни в чем неповинных школьников.
– Только на тебя, сосед, – культурно поправил недоморф. – Никого другого он пока не тронул. Цивик не в счет. Разве ты не слышал, что этот маг был большим спецом по родословным? Может быть, твоя вина лишь в том, что семьсот лет назад твой прадедушка наступил на ногу большому другу нашего историка? И хотя твои родичи пытаются тебя спрятать, дергая из школы в школу, Лорд тебя все равно вычислил.
– Ты с ума сошел, Надодух! – возмутилась Генриетта. – Тебе же сказали, что Маг Двух Драконов хотел избавить мир от насилия и жестокости. Такой не станет мстить невинному человеку за грехи его прапрадедов!
– Ну, не знаю, – высказала свое мнение и Анита Горамник. – Пока что мсье Гроссер подтвердил все факты, изложенные в статье про Темного Лорда. И про натравливание дохлых зверей на смертных, и про аморальность с распущенностью, и про то, что он научил смертных убивать нас, чистокровных магов с тремя душами. Уверена, что и про истребление всех колдунов и ведьм на Саксонских островах и севере Европы тоже окажется правдой.
– Что же ты его не спросила? – попрекнул недоморф.
– А ты что, времени не чувствуешь? Время урока по гендерным искусствам подходит. Гроссер так длинно про каждый пустяк рассказывал, что на новые вопросы времени не осталось. Это убийство у него, дескать, для добра совершено, это прелюбодеяние – для укрепления дружбы, этот кошмар – во имя всеобщего миролюбия… Дружка своего выгораживал. Мы, кстати, без обеда остались. Если Битали насчет корсовинга не передумал, еще и ужин пропустим. Нужно что-то придумывать. У меня уже под ложечкой сосет.
– Ты можешь и не ходить, – тут же посоветовала Вантенуа. – Проведем обряд без тебя, на втором корсовинге несчастных случаев почти не бывает.
