Первая попытка оказалась неудачной — на глубине в полметра Варнак обнаружил изуродованную гранату от РПГ. Тротила в ней, как известно, немного, а вот донный взрыватель, не сработавший на мишени, способен на сюрпризы. Второй находкой оказался стомиллиметровый осколочно-фугасный снаряд «Бахчи» — тринадцать килограммов смертоносного железа… в котором спрятано два кило драгоценной взрывчатки. Третьим подарком стал тридцатимиллиметровый снаряд от той же «Бахчи», и четвертым — еще один стомиллиметровый «фугас». Дальнейшие поиски смысла не имели — двадцать шесть кило груза через плечо он себе уже обеспечил, больше снарядов ему будет банально не уволочь.
Спустя два часа Варнак вернулся к «Хаммеру», осторожно переложил добычу в багажник и перебрался в салон, устало упав на сидушку:
— Поехали! Куда-нибудь километров на десять к северо-западу.
— Почему к северо-западу? — завела мотор Геката.
— Дикая степь. Хочу закончить самую нудную часть подальше от глаз. Там в снарядах взрыватели закисли. Не открутить. Почему не сработали, непонятно. Зачем рисковать? Взрывчатку сольем и выбросим.
— Какой риск? — пожала плечами толстушка. — Нас с тобой такой ерундой не убить. Хотя нет, прости. Ты же вместе с волком. Вот его бы, коли жить хочешь, лучше отпустить в сторонку.
— Ноги жалко. Как остановимся, тогда и отбежит.
Остаток дня больше напоминал пикник, чем диверсионно-подрывную работу. Толстушка, раздевшись, устроилась в шезлонге, загорая на солнышке и попивая мятный коктейль из запотевшего стакана. Варнак кипятил на портативной газовой плитке ведро с водой и одновременно, поставив мангал на пять шагов в сторону, жарил шашлыки. Просто для еды — все же весь день в степи, кушать хочется. Вывей, носясь вдалеке, пытался найти сочных сусликов, но зверьки успешно прятались, оставляя после себя только густой запах сырой пряности.
В ведре варился снаряд. Этому самому безопасному способу переплавки тротила их обучал еще в училище майор Косухин, проведший в поле больше времени, нежели дома. Как взрывчатка ни безопасна — от искры способна и шарахнуть. Незаряженное оружие раз в год стреляет, негорючая взрывчатка раз в год детонирует. Посему боеприпас лучше опустить в воду целиком. Тем более, что ТНТ ее не боится.
Хорошенько прокипятив снаряд, Варнак аккуратно перелил его содержимое в двухлитровую бутылку из-под кваса, опустил в ведро второй. К тому моменту, когда закончились шашлыки — он тоже прогрелся и безропотно расстался со взрывчатым содержимым.
— Вот и все, — бросив на землю опустевший корпус, поднял перед собой бутылку Еремей. — Прошу любить и жаловать: тринитротолуол, температура плавления восемьдесят один градус, нечувствителен к ударам, нагреву, старению и механической обработке, на открытом пространстве горит желтым коптящим пламенем, химически инертен, не меняет своих свойств при намокании. Самое популярное орудие убийства у современного человечества.
— Если этот панегирик должен был меня впечатлить, ты зря старался, — ответила с шезлонга Геката. — Мог бы просто сказать, что нам можно ехать. Желательно сказать это с колена, поднося мне еще бокал ледяного вина.
— Вина нет. Так что коктейль-бар закрыт.
— Тогда ты прав. Давай грузиться.
Вечер и ночь они провели все в том же ресторане. Кабинет, откровенно предназначенный для альковных утех, чем-то привлекал Гекату, побуждая использовать его вместо гостиницы. И вряд ли тем, что здесь не нужно платить за номер — в деньгах триединая затруднении явно не испытывала.
— Ты где-то работаешь? — не удержался от нескромного вопроса Варнак. — Просто интересно, как смены между телами распределяешь?
— Конечно, работаю, — ответила Геката голосом «лягушонки». — Когда требуется кто-то особо умный, либо просто слегка бессмертный. Но ты не беспокойся. На случай простоя у меня имеются некоторые сбережения. Частью в ценностях, частью в самих смертных.
— Вот интересно, как тебя самого Укрон себе в воины ухитрился прибрать? — зевнула развалившаяся на альковном диване «деловая» ипостась. — Почему ты ему служишь?
— Я дал слово, — пожал плечами Варнак.
— О-о, честный смертный! — хмыкнула от стола толстуха, сидя перед ноутбуком. — Какой забавный случай. Немудрено, что ты так понравился нашему леснику.
— Ты никогда не встречала честных людей? — повернулся к ней Еремей.
— Никогда, — как это любила делать Геката, ответ был брошен ему в спину.
Но прежде, чем он оглянулся на «лягушонку», толстуха добавила:
— Смертные либо служат какой-то идее — по причине собственного сумасшествия, — либо ищут корысти по причине своей разумности.
— Смертный может предать за идею, — перекатилась по дивану «деловая».
— За любовь, — добавила «лягушонка».
— За деньги, — припомнила толстуха.
— Из карьеризма…
— По глупости…
— По пьяни…
— Но никогда по честности.
— Естественно! — устал крутить головой Варнак. — Честь и предательство понятия несовместимые!
— Нашла, — вдруг вскинула палец толстуха. — В новостях Пермского края позавчера мелькнула заметка о вырезанной «черными археологами» научной экспедиции. Вчера уже было опровержение, что погибших всего двое, а раскопки велись на Акчиме, выше по реке, столь популярной у любителей водного отдыха… Язык бы журналюгам вырвала за такие репортажи! Ничего не понять — кто, куда, откуда? Зато есть карта. Тоже, наверное, половину переврали, но хоть что-то. Иди сюда, служивый, посмотри.
Варнак, решив немного сквитаться с Гекатой за ее привычку говорить сразу со всех сторон, поднял волка. Вывей подошел к толстухе, поставил лапы ей на колени и заглянул в экран.
— Кроме двух деревень ничего не видно, — ответил Еремей.
— Вот от них и будешь плясать, — парировала толстуха. — Это ведь ты хотел найти усыпальницу. А меня вполне устроит привратник. Пошарю окрест и в ближних городах. Утром рванем. Как делимся?
— Чем? — не понял сразу Варнак.
— Телами, челеби! — презрительно фыркнула «деловая». — Ты уже забыл, что для безопасности наши части должны находиться на удалении? Хотя бы для того, чтобы не умереть от жалкого взрыва бутылки из-под кваса. Ты можешь поехать на машине, доверив волка поезду и моей худой части, либо ехать поездом сам.
— Я предпочитаю поехать сам на мотоцикле, — парировал Еремей. — Купить с утра что-то недорогое, но быстрое и к вечеру вас нагнать. На двух колесах всегда быстрее выходит.
— Отличная мысль. — «Деловая» снова зевнула и закрыла глаза. — Тогда зверь поедет в «Хаммере», а я с тобой.
Разумеется, понятие «я» Гекаты сильно разнилось с тем, как оно воспринималось окружающими. Утром выяснилось, что с бывшим лейтенантом остается не «деловая» ее ипостась, а «лягушонка». Впрочем, Варнака такие мелочи особо не беспокоили. Молодуха — так молодуха. Не дожидаясь отъезда «Хаммера», он взял такси, усадил в него спутницу и, сунув пакет с тяжелыми бутылками в ноги, легко разрешил все трудности, просто сообщив водителю:
— Нам нужен авторынок.
— Это который на Вологодской? — трогаясь, уточнил водитель.
— На котором мотоциклы.
— Вроде как были там «бешеные табуретки». Самоубийцы, елы-палы. Это каким нужно быть дураком, чтобы на таком убоище кататься? Это же считай, что голый… — С каждым новым словом таксист стремительно уменьшал размеры своих чаевых, и когда потрепанная «десятка» затормозила возле заставленного автомобилями переулка, сверх счетчика ему не причиталось уже ничего.
Как это обычно и случается в будний день, выбор техники был небогат. Полста начищенных до
