было неудивительно: речь шла о ребенке. Всеслава присела на корточки у ближнего озерца, отделенного от других оградой, и любовалась на купающихся гусей.
— Хоть с ней все в порядке, — вздохнул Олег. — Может, кто-то еще?
Очень хотелось высмотреть старосту, но Борис не показывался. Зато у колодца Середин увидел одного из «сыновей» — тот стоял на посту, закинув на плечо лук. Ведун снова подумал об ауре, и она послушно показалась. Даже во сне Олега затошнило — так мерзко выглядели истлевшие, обглоданные останки того, что некогда было сутью живого человека.
Воин будто почувствовал внимание, вдруг оглянулся, уставился прямо на Олега. Ведун отошел в сторону и облегченно вздохнул: стрелок продолжал пялиться на пустое место. Решив больше не рисковать, Олег отправился к собственному телу, мирно дремлющему в траве. Тропинки ему были не нужны, но привычка заставила двигаться, как обычно, по утоптанной земле. Тут он и увидел Раду.
В отличие от Всеславы, девушка имела хорошо развитую, достигающую трех с половиной метров в диаметре ауру. Олег пошел за ней, любуясь радужными переливами. Черный пузырь, пролетавший мимо, потянулся было к лакомству, но Рада взмахнула рукой, будто отгоняя комара, и перепуганная сущность, ворующая энергию, испуганно шарахнулась прочь, прямо к ведуну.
— А ну, не замай! — Олег разрубил пузырь проекцией своей сабли и даже зажмурился от яркой вспышки. На звук, неслышимый в обычном мире, со всех сторон так и прыгнули такие же черные пузыри. Они закрутились на месте гибели товарища, жадно втягивая рассеянную в воздухе энергию. Вздохнув, Олег двинулся дальше, но снова остановился, привлеченный струйкой серого тумана, которая, словно ручеек, убегала от деревни к молоденькой рощице.
Стараясь не коснуться морока «ниточкой», что соединяла путешественника с телом, Олег поискал причину такого явления. Она обнаружилась в кустах — там сидел по-турецки не кто иной, как Ратмир. Мальчишка держал на коленях толстый потрепанный том и нараспев бормотал какие-то заклинания.
— Ах ты, поганец! — возмутился Середин и встал у него за спиной.
Прочесть в книге ему ничего не удалось — символы оказались незнакомы. Ручеек морока, стекающего с холма, образовал перед Ратмиром нечто вроде лужи, в ней копошилось что-то непонятное. Осерчав, ведун проекцией верной сабли разрубил поток в нескольких местах. Морок, словно живой, задергался, снова соединился и быстро заструился обратно к колодцу.
— Что-то не так! — почувствовал Ратмир и горестно обхватил голову руками. — Опять не получается…
— Получится, когда я с тебя штаны спущу! — пообещал ему ведун. — Мало мне неприятностей, еще ты пакостишь!
Ратмир вздрогнул, огляделся. Он не мог ничего услышать, и Олег присмотрелся к парню повнимательнее. В ауре малолетнего колдуна-самоучки сильно выделялись фиолетовые тона. Ведун не мог точно сказать, что бы это значило, но предположил, что Ратмир наделен определенными способностями. Надо к нему приглядеться получше, было бы время…
Солнце преодолело уже около четверти своего дневного пути, и Олег решил, что пора бы навестить собственное тело. Как оно там, лишенное пригляда? Эта мысль пронзила тревогой: в самом деле, сможет ли аура, настроенная словно охранная система, вовремя оповестить душу ведуна об опасности, если она гуляет по деревне? И не успел Середин подумать об этом, как оказался рядом с самим собой, вовсю похрапывающим на солнышке.
— Развалился-то! — неодобрительно покачал головой Олег-проекция и слился с собой настоящим.
Олег-настоящий немедленно проснулся. Ярило, сияющий в небе, сильно напек голову, и ведун первым делом переместился в тень кустарника. Потом, пошарив руками, нашел кувшинчик и с жадностью допил молоко.
— Это что же мне приснилось такое?
Привстав, Олег осторожно раздвинул ветви, посмотрел на деревню. Сидела у озера Всеслава, играя веточкой с котенком, спускалась по тропинке между огородами Рада, помахивая пустыми ведрами. Все было очень похоже. Неужели он и правда успел побродить невидимкой?
— Вот это ква так ква! — покачал головой Олег. — Ай да Середин, ай да сукин сын! Но, электрическая сила, я ведь видел всего трех нормальных людей: Славочку, Раду и Ратмира. Причем парня нормальным можно назвать только приблизительно… Во попал!
Решив больше ни за что не позволять себе таких путешествий — а ну как заметит кто из «сильных мира того», — Олег опять улегся. Он мог не спать по четыре-пять дней, сохраняя бодрость и ясность мысли, — но кто знает, когда именно ему понадобится применить эту способность. Пока дают есть и спать — надо есть и спать, потому что все хорошее обязательно однажды кончится, чего не скажешь о плохом. Врагов возникало слишком много, чтобы можно было рассчитывать на окончательную победу хоть когда-нибудь.
На этот раз Олег постарался, еще засыпая, вызвать в памяти воспоминания об оставленном где-то очень далеко родном городе. И это вроде бы удалось — но, шагая по знакомым с детства улицам, ведун в какой-то момент вдруг оказался совсем один. Не было ни машин, ни людей, вокруг повисла тревожная тишина. Середин поискал рукой саблю и с ужасом понял, что ее нет, — такого с ним давненько не случалось даже во сне!
Он хотел уже очнуться, благо было время отработать эту привычку. Но там, впереди, за старым, облупленным особнячком, кто-то стоял. Олег не мог рассмотреть его, не мог понять даже, человек это или какое-то животное, но твердо знал, что имеет дело с врагом. Не для того, чтобы победить, — для того, чтобы увидеть противника, ведун шаг за шагом медленно двинулся по пустынной улице. Вот и угол, а за ним — никого.
— Так вот ты откуда…
Шипящий и одновременно какой-то клекочущий голос раздался сверху. Олег задрал голову и увидел прямо над собой уцепившегося за карниз огромного паука. Он был размером почти с человека, множество холодных глаз с ненавистью смотрели на Середина. Непонятный, лишь во сне приходящий ужас приковал ведуна к месту.
— Ведун, далекий гость… Теперь я знаю.
— Кто ты?!
— Тот, кого ты ищешь.
— Умрун! — вспомнил Олег. — Как твое имя, чародей?
— Можно иметь одно имя или множество имен, а можно не иметь имени вовсе. Это неважно, коли ты слышишь обращенный только к тебе зов. Ты слышишь такой зов, ведун?
— Кто зовет меня? — Олег нашел в себе силы немного попятиться.
— Значит, не слышишь, — удовлетворенно пошевелил передними лапами паук. — Я могу убить тебя, знаешь? Могу выпить всю твою кровь, сразу или по капле, так же как выпил кровь множества других. Страшно ли тебе?
— Нет, — откровенно соврал Середин и даже смутился.
— Страшно! — не поверил паук. — Но это морок, морок. Все не так, как тебе кажется. Смотри, как оно на самом деле.
С непостижимой скоростью паук начал плести паутину, выпуская толстые нити откуда-то из груди. Быстро соорудив кокон, такой большой, что сам почти скрылся за ним, паук тут же начал его разрывать. С ужасом Олег увидел внутри мертвую девушку. Но вот свежий ветерок взметнул ее темные волосы, и у красавицы — а она была красавицей! — дрогнули ресницы. Девушка раскрыла глаза и потянула вниз паутину, поправляя на себе… белое платье. От паука не осталось и следа.
— Ведун, ты не должен верить всему, что видишь, — сказала красавица все тем же шипящим голосом и дотронулась холодной рукой до щеки Олега. — Не спеши. Все не так, как кажется.
— Кто ты? — опять спросил он, отступая еще на шаг.
Лицо девушки неуловимо менялось, подрагивая. Нет, пожалуй, не была она красавицей, как поначалу показалось Олегу. Совсем молоденькая, очень свежая, миловидная девушка…
— Я та, кого убили во славу добра. Видишь? — показала она на кровавое пятно, расплывающееся по белому платью у нее под грудью. — За что меня убили, ведун? Ответь!
— Я не знаю, — помотал головой Олег. Он уже очень хотел, но никак не мог проснуться. — Я ничего не понимаю. Как тебя зовут?