— Ну что ж. Тогда подождем, — сразу согласился Янка. — Он все равно должен будет вернуться за тележкой.
— Вот именно. Наберитесь терпения, — сказал Сергей Петрович.
Но он и сам уже беспокойно переминался с ноги на ногу. Легко сказать «Наберитесь терпения», когда тебя самого так и подмывает рвануться с места и бежать за скрывшимся в темноте Симгаем. Всякий, кому приходилось пребывать в подобном состоянии, знает, как это бывает трудно. А когда ждешь развязки таинственной истории — в сто раз труднее… Какое там в сто, в тысячу!
— Он пошел на разведку, не иначе, — предположил Янка.
— Скорее всего это так, — согласился Сергей Петрович.
Невольно улыбнувшись, он поймал себя на мысли, что не меньше мальчишек увлечен всей этой штукой.
Янка продолжал стоять впереди всех, часто шмыгая носом, который, как назло, оттаял в то время, как руки и ноги замерзли. Нахлобучил шапку на самый лоб. Теперь свет лампочки не бил в глаза, можно было дальше видеть.
— Что такое? — вдруг вздрогнув, проговорил Янка. — С кем это он там разговаривает?
— Тебе померещилось, — неуверенно возразил Генка.
Хотя он был и не из трусливого десятка, но тут слегка испугался. Кто его знает? Может, это Симгай разговаривает с магистром, который не умер, а лежал в летаргическом сне. Генке приходилось читать романы, в которых действовали потусторонние силы. А вдруг и здесь что-нибудь вроде этого?.. Какая-нибудь чертовщина…
Сергей Петрович прислушался. Со стороны собора доносился глуховатый мужской голос.
— Это действительно он.
— Кто? Магистр? — прошептал Генка.
— Симгай, — спокойно ответил Янка. — Откуда мы знаем, какой голос у магистра?
Счастье Янки было в том, что он не читал романов Кржижановской-Рочестер и пребывал в блаженном неведении насчет материализации духов, кармы, черной и белой магии и прочих ужасов, при воспоминании о которых у Генки по спине начинали ползать мурашки. Янкина серость оказалась на этот раз для него спасительной.
— А может быть, кто-то Симгая уже перехватил? — высказал предположение Генка. У него больше не было сил томиться в неизвестности.
— Вряд ли, — возразил Янка. — Это он сам с собой разговаривает… Для храбрости… У меня тоже такая привычка есть.
— Сейчас мы все узнаем, — успокоил друзей Сергей Петрович.
— А что если увести у него тележку? — не унимался Янка, которому кипучая энергия не давала покоя. — Вот удивится-то, когда придет и увидит, что тележка — тю-тю!
— Не болтай глупостей, — уже довольно сердито сказал Сергей Петрович. Столь продолжительное отсутствие Симгая начало его нервировать. — Бери пример с Генки. Видишь, какой он тихий!
«Эх, если бы вы знали, почему я тихий», — невольно подумал Генка. Ему стало слегка стыдно за себя. Он уже собрался было тоже внести какое-нибудь дельное предложение, но в эту секунду Сергей Петрович дернул его за рукав.
— Т-с-с!..
Внимание всех привлек новый подозрительный шум. Но он доносился уже совсем с другой стороны. Кто- то приближался к ним, разговаривая сам с собой. Янка сжал кулаки. Генка застыл в стойке, как борзая.
Прежде чем они успели что-либо сообразить, из-за угла вышел крепыш-мальчишка, одних лет с Генкой и Янкой.
— Сергей Петрович, — приглядевшись к мальчишке, зашипел Янка, — ведь это же Рыжий!
— Рыжий! — удивленно повторил Генка.
— Тише, тише! — сказал Сергей Петрович. — Спрячьтесь!
Друзья замерли.
Рыжий шел, опустив голову, как ищейка по следу, и бормотал слова, которые Генка однажды уже слышал возле домика Симгая.
— Врешь, — в каком-то исступлении приговаривал Рыжий, — не уйдешь.
Тут он увидел тележку Симгая и бросился к ней.
— Ага, ворюга! Пришел все-таки!
Присмотревшись, он заметил возле тележки отпечатки здоровенных Симгаевских башмаков. Снежок еще не успел их припорошить. Удовлетворенно буркнув что-то, Рыжий пошел по этим следам и быстро исчез в темноте.
— Ущипните меня, я не верю своим глазам! — возмущенно прошипел Генка, который первый пришел в себя. — Что надо этому презренному Рыжему?
— Второй раз он пересекает нашу дорогу! — изрек Янка, и в тоне его голоса звучал суровый приговор нарушителю.
— Теперь я окончательно уверен, что этот паренек занимается тем же, чем и мы, — сказал Сергей Петрович.
— Чем же? — спросил Янка.
— Следит за Симгаем с какой-то определенной целью. Во всяком случае, можно утверждать с полным основанием, что он не сообщник Симгая и наконечник вернул в музей наверняка не он… Вы знаете, друзья, — все это по-настоящему любопытно!
— Но что же все-таки нам делать? — опять спросил Янка.
— Ждать, ждать и еще раз ждать.
Сколько после этого прошло времени, никто не знал. Даже Сергей Петрович начал было подумывать о том, не подойти ли к собору поближе.
В ту самую минуту, когда он решил предложить это разведчикам, из морозной темноты вышел Симгай. Он шел необычно для него легко и быстро, чуть прикасаясь к земле, почти на каждом шагу озираясь, и вообще совсем не походил на неуклюжего пьяницу, каким его знали разведчики. Симгай подошел к тележке, быстро повернул ее и укатил в темноту, из которой только что появился. Все это совершилось настолько стремительно, что когда Симгай скрылся, Генка даже протер глаза — не померещилось ли?
— Ну, теперь — внимание! — торжественно сказал Сергей Петрович. — Через несколько минут Симгай вернется вместе с тележкой, и тогда… тогда… А ведь я и сам не знаю, что будет тогда! Задержать Симгая мы не имеем права.
— Как не имеем? — дружно возмутились Янка и Генка.
— А так и не имеем, — подумав, ответил Сергей Петрович. — На каком основании? В чем мы его можем обвинить?
— В том, что он по ночам магистров из земли выкапывает! — выпалил Янка.
А Генка добавил:
— Правильно! Мы скажем: «Отдай магистра, он не твой, он — исторический!»
— Т-с-с, — внезапно зашипел Янка, у которого слуховой аппарат, очевидно, был устроен более совершенно, чем у Сергея Петровича и Генки. — Идет! Слышите?
Все трое повернулись и стали напряженно всматриваться в темноту. Из темноты показался Симгай.
Он медленно двигался, с трудом катя перед собой тележку.
На тележке стоял гроб.
Когда Симгай приблизился, вступив в освещенный круг на мостовой, оказалось, что это не гроб, а большой, схваченный деревянными обручами, дорожный сундук с полукруглой крышкой.
Сергей Петрович и оба друга отпрянули назад. Затаились в подворотне, чтобы Симгай их не заметил, когда будет проходить мимо. Но он не свернул в их сторону, а покатил тележку прямо по той улочке, где находилось отделение милиции. Прижимаясь к стенам домов, наблюдатели двинулись следом.
Симгай катил тележку, держась середины пустынной, слабо освещенной улицы. Временами он что-то бормотал себе под нос. Слов не было слышно.
— Что же дальше? — не утерпев, шепнул Генка Сергею Петровичу, когда они прошли за Симгаем целый квартал.
