– Скажите мне, майор, что значит буква К?
Зак потащил к себе мокрую сеть, и Доминик радостно закричал при виде маленького голубого краба, застрявшего в ячейках.
– Ксавье, – ответил майор, доставая добычу уверенными движениями.
Эммануэль зачарованно смотрела на его сильные мускулы, которые перекатывались под кителем.
– Согласитесь, странное имя для потомков многих поколений пуритан Новой Англии.
Зак подошел к корзинам, чтобы положить в одну из них краба.
– Мой дед по линии матери был испанским губернатором Кубы.
От удивления Эммануэль чуть не уронила шляпу.
– Ваша мать была испанкой?
Зак поднял голову – ее реакция насмешила майора.
– Знаете, вы не единственная, у кого родители были очень разными. Мой отец регулярно плавал в Гавану. Во время одной поездки губернатор совершил ошибку, пригласив офицеров корабля на бал, который давали в честь рождения короля. Поскольку моей матери в тот момент исполнилось шестнадцать, ей разрешили присутствовать. Через неделю, когда мой отец отплывал из города, она отправилась с ним.
– Так быстро?
– Она сказала, что уехала бы за ним после первой ночи.
Эммануэль пробежала пальцами вдоль мягкого края страусового пера на шляпе.
– Но почему? – негромко спросила она. – Как можно узнать человека за такой короткий срок?
– Она прислушалась к голосу своего сердца.
Эммануэль заметила, что майор внимательно смотрит на нее.
– И она никогда не жалела о своем решении?
Зак отрицательно покачал головой:
– Я как-то спрашивал ее: как она могла покинуть дом с человеком, которого плохо знала, и уехать туда, где до этого ни разу не бывала?
– И что она сказала?
– Лишь улыбнулась.
Эммануэль молча глядела на жесткую линию его губ, понимающие глаза, в которых таилась легкая чувственность. Возникла неловкая пауза, которую нарушали лишь разбивающиеся о береговые столбы волны и дуновение теплого ветра. Они многого не сказали друг другу в это мгновение, но поняли все и без слов.
Молчание прервал всплеск и ликующий крик Доминика:
– Мама! Посмотри, в сети два краба!
Они отвернулись друг от друга; волшебное очарование, длившееся всего несколько секунд, исчезло.
Потом они сидели в тени ивы и ели вареных крабов, яйца, чуть завядший салат-латук и сыр из корзины для пикников. Подкрепившись, Доминик взял ведро и лопату и направился к воде.
– Думаю, моллюски в двухстворчатых раковинах здесь несъедобны, – сказал Зак.
– Это так. – Эммануэль достала из корзины спелый апельсин и начала его чистить, быстро поворачивая в изящных, но сильных пальцах. – В них слишком много грязи из озера.
– Тогда почему он их ищет?
– В качестве наживки для креветок, – ответила Эммануэль. – Он разбивает их и бросает на дно, а когда снова забрасывает сеть, то вытаскивает креветок, которые приплывают пообедать.
Эммануэль разделила апельсин на дольки, и воздух наполнился приятным ароматом.
– Итак, вы собираетесь показать мне, что хранится в вашем рюкзаке? – поинтересовалась Эммануэль.
Зак повернул голову, чтобы прямо поглядеть ей в лицо. Их глаза встретились. Эммануэль поднесла дольку ко рту, и Зак вдруг обнаружил, что внимательно следит, как она вонзает ровные белые зубы в мякоть. Он откинул крышку солдатского ранца и вытащил обитый медью дубовый ящик.
Эммануэль быстро вдохнула. Недоеденный апельсин так и остался лежать в ее безвольно висящей руке.
– Это набор для убийства вампиров, который принадлежал Филиппу, – прошептала она. – Где вы его нашли?
– В ящике в шкафу его комнаты. Прошлой ночью.
– Но… – Она отрицательно покачала головой и судорожно сглотнула. – Это невозможно. Я все осматривала там в тот день, когда Генри был убит. Ящика не было.
– Но потом вы слышали, что кто-то приходил в ваш дом ночью.
Отложив апельсин, Эммануэль протянула руку к ящику. Майор молча наблюдал, как она откидывает застежки и поднимает крышку. Несколько мгновений Эммануэль молча смотрела внутрь, затем дрожащей
