беседка над кручей… Великолепно! Чье это имение? — спросила женщина, показав на большой дом с черепичной крышей в глубине ухоженного сада за беседкой.
— Доктора Леванцевича.
— Тебе приходилось бывать в его доме?
— Приходилось, — без особого энтузиазма ответил мужчина. — Вместе с Грюнбергом, когда тот у него лечился.
— Грюнберг теперь за границей и лечится у других докторов.
— Не думаю, что там он только лечится…
— Ты еще веришь, что он вернется на свой завод?
— Не потерял такую надежду.
Мужчина достал из кармана театральный бинокль и навел его на сад.
— Значит, не теряешь надежду, — задумчиво произнесла его спутница. — А вот Заблоцкий ее потерял.
— Какой Заблоцкий?
— Твой однофамилец. Купил мыло по дешевой цене, погрузил на плот и отчалил, надеясь в другом месте продать его с выгодой. Но в пути плот залило водой и мыло растворилось. Вот и говорят теперь: заработал, как Заблоцкий на мыле…
— Есть вещи, которые не растворяются в воде, — загадочно ответил мужчина и спрятал бинокль в карман.
В беседку вбежала девочка с книгой в руке. Бросив книгу на столик, она энергично замахала руками: очевидно, делала спортивную зарядку.
— Это дочь Леванцевича?
— Возможно. Я ее впервые вижу. Ведь столько времени прошло… — не сразу и как-то нехотя отозвался мужчина.
— Шустрая девочка…
На дорожке от дома появилась высокая женщина. Она шла спокойно, осматривая сад. Остановилась у клумбы, что-то поправила, понюхала цветок и пошла дальше. Войдя в беседку, она повернулась лицом в сторону пригорка.
— Пойдем, милая, на нас уже обращают внимание… — Это жена Леванцевича?
— Не похоже — Анна ниже ростом и полнее. Я ее и видел-то один раз, когда они вернулись из-за границы. Скорее, это его сестра. Но пойдем отсюда. Она заметила нас…
— А почему нам не зайти в их сад? Посмотри, сколько там цветов. А, Сережа?
— Что ты! — почему-то испугался муж. — Целую вечность не был и вдруг… Нет, нет, это невозможно. — И он, взяв жену под руку, увлек ее к тропинке, которая вела к городу.
Лешка лежал на дне яра, едва дыша. Лицо его было в крови и сильно болел бок: мальчик ударился об острый ольховый пень. Попробовал пошевельнуться, но не смог.
— Листрат, — простонал Лешка.
Но тот не отозвался. Отыскав в чаще свою корову, он погнал ее подальше от этого места.
— Воды… — снова простонал Лешка.
Вода была близко. Совсем рядом журчал ручей.
Надо было как-то доползти до него. Лешка приподнялся на руках, но, ощутив сильную боль в боку, только ойкнул.
Послышались шаги. «Кто это? А вдруг тот дядька с зонтом?» Лешка притих. «Кто же это?»
— Листрат, — чуть слышно позвал Лешка.
— Меня зовут Юрка. Тебе помочь? — раздался доброжелательный голос.
Не дожидаясь ответа, Юрка побежал к ручью. Вернулся оттуда с полной шапкой воды.
— Пей, потом я обмою тебе лицо.
После нескольких глотков воды Лешке стало легче. Юрка помог ему доползти до ручья, вымыл лицо и дал в руки плоский камень, чтоб приложить к больной щеке.
Лешка уже смог разглядеть Юрку. Это был мальчик немного повыше его, одетый по-городскому: короткие штаны, белая рубашка. На шее у него был повязан красный галстук. Когда Юрка наклонился над ручьем, чтобы взять другой, более холодный камень, Лешка увидел на его рубашке знакомую полосу через всю спину: это был тот самый мальчик, которого он стеганул кнутом. Как стыдно!.. И может, он попросил бы у Юры прощения, но в этот момент его словно обожгла мысль: а где Маргарита?
Шкодливая корова могла забраться в сад Гапея. Ничего страшнее этого Лешка не представлял себе. Мальчик вскочил на ноги, но его пронзила острая боль в боку, и он прислонился к дереву.
— Не знаешь, где Маргарита? — чуть слышно спросил он у Юрки.
— Это твоя сестра?
— Она может залезть в сад. Будь другом, возьми кнут и пригони ее сюда.
Юрка понял, что речь идет о скотине.
— Коза, корова? — переспросил он.
— Корова, Маргарита, бурая, со сломанным рогом. Яр большой, отыскать корову среди зарослей не так легко.
— На, — Юрка протянул Лешке камень, — садись и прикладывай к щеке, а я сейчас найду твою Маргариту.
Юрка выбрал самую высокую ольху и полез на нее. Несколько минут было тихо, только шумел ручей.
— Вижу! — наконец крикнул Юрка. — В саду пасется корова.
Он быстро спустился на землю, схватил кнут и побежал.
— Она сейчас будет здесь.
«Только бы он успел, — молил Лешка, прижимая камень к щеке. — Только бы Гапей не загнал ее в свой хлев».
Лешка пережил уже однажды тяжелый день, когда его отцу пришлось идти за коровой к Гапею и расплачиваться за потраву.
Боль в боку вынудила Лешку заглянуть под рубашку и посмотреть ушибленное место. Бок оказался весь синий, из раны сочилась кровь.
Невольно потекли слезы. Перед глазами всплыли лица родителей, Маргарита со сломанным рогом, потом поплыли какие-то круги…
Очнулся Лешка от толчка в плечо.
— Ты что, оглох? — услышал он над собой чей-то голос. Не сразу понял, что это Листрат.
— Где мой кнут?
— Кнут?.. Где-то тут… валяется.
— «Валяется»!.. Я тебе дал в руки — и ты мне верни в руки.
— Не могу встать…
— Встанешь! — Листрат схватил Лешку за ворот. Лешка вскрикнул.
В этот момент над Листратом просвистело пуговье и обожгло его спину. Листрат взвизгнул и отскочил в сторону. Оглянулся, чтобы посмотреть, кто его так стеганул, и увидел Юрку с кнутом в руке. Впервые Листрат почувствовал, как больно жжет пуговье, которым он не раз бил Лешку.
— Пильенер…
Перекосившись от злости, Листрат начал оглядываться, где бы схватить камень или палку. Но Юрка не дал ему опомниться, начал стегать раз за разом, и Листрат кинулся наутек.
— Не пильенер, а пионер! — крикнул вдогонку Юрка.
… Лешка, прижав камень к ушибленному месту, с интересом наблюдал за смелым мальчиком в красном галстуке.
— Пионер, — повторил он тихо, словно стараясь понять значение этого слова.
— Он думает, что оскорбил меня. Дурень. Знает ли он еще, что такое пионер? — злился Юрка. — А ты знаешь?
— Знаю, — ответил Лешка. — Пионер — это… ну такой…
