Пойдем, Алекс, покажу тебе, как это делается.
Мы прошли в дальний конец столовой, где размещалась кухонная машина. Технология получения пищи оказалась очень простой – засунуть тарелку в машину, нажать кнопку, дождаться, когда загорится зеленая лампочка, забрать полную тарелку и идти обратно к столу. Пожалуй, я бы и сам разобрался.
– Ты на Пола не сердись, – сказал профессор, когда мы шли обратно. – Он и так нервный, а со вчерашнего дня вообще с катушек съехал. И еще он голубых очень не любит.
– Я не голубой, – заявил я. – Один раз в жизни случайно скачал голубую порнуху, копы написали в моем досье, что я голубой, а теперь приходится всем доказывать, что я не верблюд. Как меня это достало…
Профессор хихикнул.
– Алекс, скажи всем, – потребовал он, когда мы вернулись к столу.
– Я не голубой, – послушно сказал я.
– Вот видишь, Пол! – воскликнул профессор. – Никогда нельзя торопиться с выводами.
– А мне наплевать, – буркнул Пол.
– Честно говоря, мне тоже, – подал голос третий мужчина, очень тощий, бритоголовый и с маленькой бородкой без усов, как будто к подбородку присохла какая-то гадость. – Никогда не понимал ни голубых, ни гомофобов.
– Правильно, Генрих, – кивнул профессор. – А теперь попробуй объяснить это Полу.
Значит, тощий – это Генрих, а профессор – стало быть, Иоганн. Вот я и разобрался, как кого зовут. А то Сара перечислила их имена такой скороговоркой…
– Что-то Мэри задерживается, – заметил Иоганн. – Но это неудивительно. Алекс, ты в курсе, что у нас произошло, пока ты дрых?
– Более-менее, – ответил я. – Рядом с лифтовой шахтой упал метеорит…
– Это одна из версий, причем не самая правдоподобная. В этой звездной системе нет пояса астероидов, а следовательно, и метеоритов почти нет. Я покопался в справочниках, метеорит такого размера ударяет в Мимир раз в сто – сто пятьдесят лет, а вероятность того, что он попадет в заданную точку…
– Математик хренов, – прокомментировал его слова Пол.
– Да, математик, – кивнул Иоганн. – Генрих, кстати, программист, а Пол раньше был мэром в небольшом городке в Канаде. Я сижу за разжигание классовой розни, Генрих был наркоманом, Пол проворовался.
Он замолчал, явно ожидая, что я начну рассказывать о себе. Я вспомнил слова Мамы, вздохнул и сказал:
– Я учился в аспирантуре Йеля, прикладная социология.
Пол протяжно присвистнул.
– Ох, не завидую я тебе, – сказал он.
– Почему? – спросил я. – Что такого в моей специальности?
Пол пожал плечами и ничего не ответил. Ответил Иоганн.
– Тебя учили управлять большим коллективом, – сказал он. – Сам подумай, куда тебя надо назначать, исходя из здравого смысла.
– Исходя из здравого смысла, меня надо назначить на какую-нибудь незначительную должность, например, дежурным по канату. Приглядеться, что я собой представляю, дать время притереться к коллективу…
– Это понятно, – кивнул Иоганн. – А потом?
– Потом… гм…
– Вот именно. Потом тебя нужно назначить на место Сары, а в перспективе – и на место Мэри. Вряд ли ты хуже справишься с обязанностями главы колонии, чем две старые шлюхи.
Странно было слышать такие слова от такого благообразного старичка.
– Ты на Мэри не наезжай, – подал голос Генрих. – Она неплохо справляется.
– Я и не наезжаю, – сказал Иоганн. – Я это слово иронически употребил. Алекс, знаешь, кем Мэри была на Земле?
– Неужто проституткой? – удивился я.
Пол скорчил презрительную гримасу и многозначительно хмыкнул.
– А ты рожи не корчь, – посоветовал ему Иоганн. – Алекс все правильно понял, ну, почти правильно. Мэри была гейшей.
– О как… – пробормотал я.
Сразу все стало понятно. Ее непонятная красота, которую не портят ни непропорционально большие кисти и ступни, ни неправильные черты лица, ни уродливые соски. Гейша на то и гейша, чтобы быть прекрасной вне зависимости от того, чем ее одарила природа. И то, как она строила разговор, как она всегда понимала, что я думаю и чувствую…
– Из гейш получаются хорошие менеджеры, – продолжал Иоганн. – Но самые лучшие менеджеры – профессиональные. Если бы не вчерашнее, даже не знаю, что бы с тобой случилось. Скорее всего, отправился бы в холодильник из-за пустяковой ошибки или несчастного случая.
– У вас так просто убить человека? – спросил я. – Маме достаточно просто показать пальцем и все?
