Рик снова зевнул.
– С ней случился сердечный приступ во сне, – продолжил он. – Легла спать и не проснулась. Очень странно.
– Почему странно? – не понял я.
– Она провела на станции меньше пяти месяцев. Когда она вошла в прыжок, сердце у нее было здоровое, иначе она умерла бы еще там, на борту корабля. А за четыре с небольшим месяца ни одна сердечная болезнь не успевает развиться, – он снова зевнул.
– Может, какая-нибудь аневризма хитрая? – предположил я, с трудом сдерживая зевоту.
– Может быть, – безразлично ответил Рик.
Я почувствовал, что сейчас засну прямо здесь. Ну и ладно. Какая разница, где спать?
ГЛАВА ВТОРАЯ
МИМИР: ИСХОД
Я проснулся оттого, что во сне затекла шея, я пошевелился, потерся щекой обо что-то жесткое и волосатое и это что-то вдруг подпрыгнуло подо мной, да так, что у меня клацнули зубы.
Я тоже подпрыгнул, открыл глаза и обнаружил, что смотрю прямо в глаза Рику. В них отчетливо читалось недоумение, переходящее в испуг.
– Ты что здесь делаешь? – спросил он.
Мне потребовалось секунд пять, чтобы сообразить, где я нахожусь и что я тут делаю. Нахожусь я в комнате Рика, а с какой целью… я к нему зашел вчера вечером поговорить… о чем-то важном, кажется…
Рик вдруг криво улыбнулся.
– Ты точно не гей? – спросил он.
Я демонстративно пощупал собственную задницу.
– Вроде нет, – сказал я.
Рик заржал.
– Извини, – сказал он. – Опять глупо пошутил. Что-то нас с тобой сморило вчера.
Рик протянул руку, пошарил по стене у изголовья кровати, чего-то не нашел и стал растерянно озираться. Свои действия он комментировал следующим образом:
– Столик забыл откинуть… Куда же я часы подевал?
– Они у тебя на руке, – подсказал я.
Рик посмотрел себе на правую руку, потом на левую, обнаружил часы и засмеялся.
– Гениально! – провозгласил он. – Поздравляю вас, Ватсон!
Бросил еще один взгляд на часы и встревожено добавил:
– Однако пора на завтрак бежать, а то опоздаем. Блин, побриться не успеваю! – он почесал щетину на подбородке.
Я тоже пощупал подбородок и не обнаружил там никакой щетины, а обнаружил вполне нормальную курчавую бороденку.
– Мне бы тоже не мешало побриться, – пробормотал я. – И помыться. Е-мое! Сколько ж я не мылся- то…
Рик шумно принюхался и скорчил брезгливую гримасу.
– Пованиваешь, – согласился он. – Сразу после завтрака сходи в душ, у нас с этим строго. В такой тесноте хочешь – не хочешь, а за гигиеной следить надо. И побрейся, тебе борода не идет.
– Угу, – буркнул я, почесывая бороду. – Но это потом. Пойдем завтракать.
Иоганн с Генрихом выглядели не выспавшимися и очень возбужденными.
– Как дела? – спросил Иоганн, когда я плюхнулся на стул рядом с ним. – Как самочувствие?
– Нормально, – ответил я. – У вас что-нибудь получилось?
– Получилось, – кивнул Иоганн. – А ты выглядишь не очень. Глаза красные, какой-то весь дерганый…
Я пожал плечами.
– Наверное, адаптация, – сказал я. – Или отходняк от дэйтдрага никак не пройдет.
– Непохоже, – покачал головой Иоганн. – Когда Йоши Пола дэйтдрагом накормил, у него такого не было.
Пол злобно зыркнул на Иоганна, но сразу опустил взгляд в чашку с кофе. Мне вдруг стало жалко Пола. Я представил себе, как здоровенный Йоши пристраивается к нему сзади, а тот под воздействием наркотика радостно постанывает… брр… Правильно, что за такие дела казнят.
Я решил сменить тему разговора.
– У вас всегда завтрак такой паскудный? – спросил я. – Чашка кофе, три бутерброда…
