окажется такой же легкой.
Я тоже совсем не был в этом уверен. В позапрошлом году Лайлак попыталась захватить Лезень, потеряла пятерых лордов, но все силы ее клана, который она многозначительно назвала Megadeath, так и не смогли уменьшить число рыцарей Блаковича. В течение двух недель боевики леди Лайлак появлялись то тут, то там, убивая и разрушая, взрывая жилые дома и водонапорные башни, поджигая фермы и опрыскивая гербицидами поля. В ответ рыцари Блаковича начали террор на Московской трассе. Они минировали дорогу, расстреливали из пулеметов трейлеры, развешивали на придорожных столбах население целых деревень. Они ворвались на базу в Зенцово и устроили там кровавую бойню, уничтожив более пятисот человек, в основном женщин и детей. Три дня после этого вода в озере была красной. Лайлак бросила в бой главные силы, бронемашины кровавой леди прокатились по опустевшим улицам города, солдаты по традиции разграбили дома, но ни солдат, ни рыцарей Блаковича в городе не оказалось. Воины рыжего так и не вступили в бой, а рыцари ударили ночью. Никто так и не узнал, что происходило, но к утру Лайлак недосчиталась пятерых военачальников и не знаю скольких солдат. В полдень войска Megadeath покинули город, а через неделю леди и лорд заключили мирный договор. Я не знаю, почему Лайлак так и не нанесла решительного удара. Говорят, что рыжий волк имел тайный договор с Флопом, но я в это не верю – тогда Флоп устроил бы Лайлак «смерть через мандрачумба» в тот же день. Как бы то ни было, Лайлак могла захватить Лезень, пусть и ценой большой крови, и я не понимаю, почему она не стала этого делать. А сейчас у защитников этого города, по-моему, вообще нет никаких шансов.
– Кевин, тебе надо договориться с Лайлак. Ты проиграешь войну.
– Но Блакович год назад победил Лайлак, а я победил Блаковича позавчера.
– В позапрошлом году, а не в прошлом. Но тогда Лайлак была слабее, чем сейчас. В Начале фуры по Московской трассе почти не ходили, а сейчас Лайлак берет пошлины с сотни машин в день. Тебе не выдержать этой войны.
Кевин задумался. Он коротко переглянулся с Леммингом и встал.
– Лорд Рэйзор, мне нужно посовещаться с лордом Леммингом, – сказал он.
Я тоже встал и ответил, как полагается по этикету:
– Лорд Кевин, я буду рад продолжить разговор с вами.
Потом я сделал знак рукой, и Ольга-подлиза в компании Мухтара и Джульбарса проводила гостей до машины, а затем вернулась к мостику, отмечавшему границу территории замка.
Что такое Воздействие? Если кто-то вам начнет про это рассказывать, плюньте ему в глаза – он лжет. Лорды изредка говорят об этом, но всегда намеками и никогда ничего конкретного. Пейзанам о Воздействии не говорит никто и никогда. Среди пейзан ходит множество слухов, начинают формироваться первые легенды о Начале, но они похожи на правду не более, чем козел на канарейку.
Я тоже не буду исключением и промолчу почти обо всем, что я ощутил в тот вечер, когда, разъяренный тем, что не могу найти ошибку в собственном драйвере, полез в чат. Я поздоровался со всеми знакомыми, но не спешил влезать в разговор. Когда я зол и у меня плохое настроение, беседы получаются не очень хорошо. Так что я сидел и смотрел на тридцать разноцветных фраз на черном фоне, сменяющиеся каждые семнадцать секунд. И в какой-то момент увидел в одной из фраз ссылку. Я не помню, кто написал эту реплику, не помню, что он написал, я не помню толком, куда вела эта ссылка, да и неважно это теперь, я помню то, что на нее нажал, даже толком не рассмотрев.
И еще я помню слово intro. У меня было такое настроение, что я готов был идти куда угодно, чтобы только уйти от… не знаю, может, от самого себя? Короче, я нажал на ссылку, и на экран броузера вывалился диалог, оповестивший меня о том, что формат ссылки неизвестен. Я ради интереса посмотрел на этот формат и увидел, что ссылка указывает на какую-то обычную программу. Практически не думая о том, что делаю, я скачал эту программу на винчестер и запустил. Она потребовала виртуальный костюм и шлем. У меня не было ни того, ни другого. Я так и сказал ей, и программа попросила Direct X. Я снова послал ее подальше, программа скептически пошуршала винчестером и мрачно поинтересовалась, за каким хреном я ее вообще запустил. Я нажал на «ОК.», и она наконец запустилась.
Боги, что это было! Слова не дадут вам и миллионной доли моих ощущений. Представьте себе 3D-dazzle в режиме Тше Color. Представьте себе фрактал неописуемой красоты, неспешно разворачивающийся в обычном окне Windows и затмевающий весь остальной мир своим скромным изяществом. Представьте неземной узор, волшебным образом преобразующий двухмерное пространство окна не в трех – и даже не в четырехмерное…
Когда пространство и время распались и моя душа исчезла в бурлящем водовороте цветов, я ощущал… Нет, это невозможно описать словами! Это не было эйфорией, или оргазмом, или наркотическим кайфом, нельзя даже сказать, что мне было приятно. Череда образов, некоторые банальные, некоторые безумные, проносилась перед моими чувствами в быстром танце, казавшемся сумасшедшим, но исполненном глубокой гармонии.
Я распался на миллион личностей, одни были прекрасны, другие чудовищны, здесь были добрые и злые, сильные и слабые, счастливые и несчастные, мужчины и женщины, и они были все, и все они был я. Каждый из нас был верен себе, у каждого была своя звезда, и каждый шел за ее светом в страну единорогов, или на алтарь друидов, или бог знает куда еще. Они были я. И я был больше, чем они. И они вопросили меня… Что тебе надо, спросили они. И я ответил им, чего я хочу. И они дали мне, что я хотел. И мы стали я, и он ушел.
Я не могу точно сказать, сколько это длилось, но никак не больше пятнадцати минут. Когда я очнулся, то не видел в окне ничего, кроме банально-пошлого электронного калейдоскопа. И я выключил компьютер, и пошел домой, и думал по дороге о каких-то пустяках…
Мотор «Нивы» чихнул, а затем равномерно зафырчал. Вначале я подумал, что наши гости уезжают, но почти сразу же убедился, что это не так. Я не представляю, как они разведали про наш лазерный интерферометр, и знают ли они о нем вообще, но сразу понял, что не услышу, о чем они сейчас говорят.
Когда в машине работает двигатель, пусть даже на холостых оборотах, ее стекла дрожат так, что смодулировать отраженный луч и разобрать разговор в машине практически невозможно.
«Нива» пофырчала пару минут и затихла. Лорд Кевин и лорд Лемминг вышли из машины, перешли через мостик и в сопровождении дамы с двумя собачками вернулись на веранду. Ольга немедленно направилась к костру, который уже давно погас, и возобновила разговор с Дашкой, судя по их оживленной жестикуляции, весьма важный и животрепещущий.
Кевин подошел к столу, но садиться не стал. Лемминг остался стоять рядом. Кевин сказал:
