Свой - чужой

бизнес-жизни. Во-вторых, – возможность читать умные книжки. В СИЗО я почти что получил высшее гуманитарное образование. В-третьих, я понял, чего стоят те или иные люди. В общем, как всегда, как водится: спасибо моей «Матросской Тишине».

А.П. Недавно я написал передовицу: «Тюрьма-матушка и ее сын Ходорковский». Мне кажется, я кое-что угадал.

М.Х. Тюрьма, как я уже сказал, стала для меня своего рода освободительницей. От груза ненужных обязательств, мутных заблуждений и дурацких предрассудков. В «Матросской Тишине» я окончательно пришел к ряду выводов, которые буквально подталкивают меня в спину, позволяя жить, действовать и уповать на лучшее.

А.П. Вы сбросили с себя бизнес, как сбрасывают балласт на воздушном шаре, и воспарили в политику. Может, сбросите и политику?

М.Х. Многие годы я находился в позиции, так сказать, «активного политического наблюдателя». Поддерживал тех, кого считал правильными профессиональными политиками. Потому что быть бизнесменом и политиком одновременно – почти невозможно. Бизнесмен просто вынужден отстаивать, в первую очередь, свои доходы и собственность, а не идеи и убеждения. А политика так не делается. Государству очень легко указать предпринимателю его специфическое место, пригрозив арестом счетов или других активов. Настоящий же политик должен быть свободен от всей этой ерунды. Только тогда он может называть белое – белым, а черное – черным.

А.П. Мне кажется, что ваш «левый поворот» – это лишь фаза в вашей мировоззренческой эволюции. Вас ждет осознание философии «национально-освободительной борьбы», осознание «Большого проекта» для всей нации в целом, – всех слоев, всех классов, всех культур и конфессий.

М.Х. Что же касается «левого поворота», то я уверен, что он и неизбежен, и необходим России. И дело вовсе не в том, поможет ли такой поворот в политике заключенному Ходорковскому быстро выйти на свободу. Сегодня перед Россией объективно – подчеркиваю, объективно, независимо от того, что думают по этому поводу Ходорковский, Путин или Проханов, – стоят гигантские задачи. Первая: сформулировать стратегию национального развития на 100120 лет вперед. Стратегию, которая будет предполагать прорыв в постиндустриальный мир, отказ от сырьевого характера экономики в пользу экономики знаний, форсированное развитие Сибири и Дальнего Востока, повышение численности населения хотя бы до 220–250 млн., а лучше – 300 млн. человек. Вторая: мобилизовать народ и сплотить его вокруг политической элиты ради реализации такой стратегии. Но в условиях, когда политическая элита рассуждает только в категориях «ты мне – я тебе», «зачем тебе это нужно?», а народ держит за бессловесное стадо, ни новая стратегия, ни национальная мобилизация невозможны. Левый поворот будет означать как радикальную модернизацию элит – то есть приход новых людей, ориентированных на долгосрочное созидание, – так и преодоление катастрофического отчуждения между элитами и народом. Для этого и нужна активная социальная политика, народ должен понимать, что все граждане России решают общие задачи, и у нас у всех в конечном счете общие интересы, связанные с возрождением великой страны. Кто не хочет называть такой поворот левым – пусть не называет. Дело не в терминологии. Да и делать его должны не только коммунисты и не только левые.

Как политик, и я буду всем этим заниматься. И для меня в принципе не важно, что говорят по этому поводу владельцы заграничных замков. Многие из них считают меня дураком, потому что я не сбежал из России и не вывез миллиарды, а потерял их. Пусть считают.

А.П. Как разбудить полузадушенный народ? С каким призывом к нему обратиться? Как сделать «Большой проект» народным проектом?

М.Х. Только мобилизационный проект, если мы хотим построить современную экономику, нам придется стряхнуть с себя сонное оцепенение последних лет. Никакие PR-ухищрения уже не помогут. Но проект не может быть связан с идеей выживания – только с идеей процветания. Если бороться за то, чтобы «не было еще хуже», – очень скоро окажемся под пятой стремительно растущего Китая и прекратим существование в качестве независимого государства. «Только бы не хуже» – это лозунг сегодняшнего Кремля. Дескать, не трогайте нас, не спрашивайте, что мы делаем и собираемся делать, не мешайте делить нефтяные сверхдоходы – а то станет совсем плохо. Взамен реальной программы развития подсовывается никому не понятное «удвоение ВВП» – фактически средство объявляется целью, а достичь эту цель-средство обещают тогда, когда путинского творческого коллектива уже не будет у власти. Я твердо уверен: только инвестиции в национальную инфраструктуру, в дороги и коммуникации, развитие высокотехнологичного сектора, в том числе – выросшего из «оборонки», которая изначально создавалась как инкубатор лучших знаний и ведущих технологий, позволят России не рухнуть в XXI веке. Тогда и только тогда, когда наши молодые соотечественники будут знать, что у них есть будущее здесь, в России, что у государства есть эффективная социальная политика, они будут рожать детей. Значит, без мобилизационного проекта и решение проблемы депопуляции невозможно.

А.П. Какой политический строй адекватен «мобилизационному проекту»?

М.Х. И этот мегапроект как раз требует президентско-парламентской республики, о которой я выше сказал. Сочетание стабильности и непререкаемого авторитета верховной власти – собственно Президента – с гибкой, динамичной, по-настоящему демократической системой формирования ответственного правительства партиями, представленными в парламенте. Такая система позволит провести модернизацию элит без подрыва власти в целом.

А.П. Мне известно, что судьба свела вас в камере с полковником Квачковым. Как вы общались? Как враги? Оппоненты? Товарищи по несчастью?

М.Х. Я очень высоко ценю Владимира Ивановича как военного специалиста. Думаю, его знаний и идей очень не хватало нашим войскам в Чечне. Многие исторические и политические идеи полковника Квачкова тоже кажутся мне интересными. Мы, конечно, изначально были и остались оппонентами, но это не значит, что в будущем у нас не может быть общих проектов и задач. Когда Квачкова переводили в другую камеру, он сказал мне: «До встречи на баррикадах!». Хочу сегодня ответить: «До встречи на свободных демократических выборах!». С таким человеком можно, что называется, ходить в разведку.

А.П. Кого вы видите своим противником, своим врагом? Кто, как вы полагаете, к вам тяготеет?

М.Х. Я никого не обсуждаю и никого не обвиняю. Тюрьма учит не делать поспешных выводов. Сегодняшняя власть скоро уйдет, и меня гораздо больше интересуют следующие поколения политических лидеров, которым придется возложить на себя бремя управления страной – со всеми ее тяжкими и экстренными проблемами.

Что же касается политиков, которые не торопятся меня принимать... Некоторые отнеслись к моим шагам с ревностью – все роли в современной российской политике расписаны, согласованы с Кремлем, а тут вдруг появляется что-то внесистемное. Но после выхода статьи «Левый поворот» поток писем поддержки в мой адрес из регионов России очень серьезно вырос. А ведь еще далеко не все письма до меня доходят. Так что патриотическая общественность, если понимать этот термин в широком смысле, а не как синоним некоторой части политической бюрократии, тоже тяготеет ко мне. Эта сила тяготения и поможет нам вместе преобразовать Россию. Спасибо всем, кто меня поддерживает!

2005

Владимир Квачков: «НАЦИОНАЛЬНОЕ ВОССТАНИЕ – ДА!»

Александр Проханов: Владимир Васильевич, как вы оцениваете произошедшее с вами? Чей это замысел?

Владимир Квачков: Думаю, что до 17 марта 2005 года замысла как основания плана операции против меня и моих товарищей-офицеров спецназа не было. Была повседневная деятельность ФСБ и других, возможно, частных спецслужб, отслеживающих на национально-патриотическом поле наиболее опасные для власти политические течения и направления. В их числе был и Военно-Державный союз, возглавляемый генерал-полковником Л.Г.Ивашовым, в работе которого я принимал участие. Безусловно, моя почти тридцатилетняя служба в соединениях и частях специального назначения Вооруженных Сил, личный боевой опыт в Афганистане, Таджикистане, Чечне и других «горячих точках»