– Отсюда? Полчаса.
– А число сегодня девятое.
– Девятое, – подтвердил Борис, отдуваясь и закрывая воду.
– Так… – Константин посмотрел на часы. – На все про все тебе пятнадцать минут. Бензин есть? Хорошо. Тогда хавай, и поскакали.
– Не понял. Я тебе кто – холоп?
– А тут и понимать нечего. – Возмущенный тон Костя пропустил мимо ушей. – Поедем с этим встречаться, с «больным Е.».
– Вы с ним как – созвонились, или ментальный контакт наладили? – С сарказмом произнес Борис.
– Ментальный. Все, что нас объединяет, – это участие в Народном Ополчении. Но улица может быть большая. Первый вопрос: где. Ну? Глухо? Пошевели извилинами.
– Я там был-то все пару раз…
– Ну и что? Я вообще не был. Я с тебя не место спрашиваю, а принцип. Допустим, решили мы друг друга найти. У какого дома искать будем? Ну?.. Если сегодня девятое.
– А-а… Понятно.
– Второй вопрос – во сколько.
– Ясно, ясно. В девять, да? А утра или вечера?
– В девять вечера мы будем стоять двадцать первого июля у дома номер двадцать один, – терпеливо объяснил Костя.
– Так ты целый месяц туда мотаться собираешься?
– Надеюсь, не придется.
– Нет, ты серьезно? Взял с потолка какие-то цифры, нагородил какую-то теорию… Да почему он должен следовать твоему графику?
– Потому, что другого в природе нет. Это единственная нормальная система. Я всю ночь голову ломал, ничего лучшего не изобрел. Если он не полный кретин, то наверняка додумается до того же. Ты ешь, а то не успеешь.
– На завтра перенести нельзя? У меня сегодня дела.
– Завтра – само собой. В десять ноль-ноль, у десятого дома.
К назначенному месту они прибыли без пяти. Борису это стоило недоеденного завтрака, но проигнорировать встречу двух пришельцев, пусть и маловероятную, он не мог.
Костя приказал ехать как можно тише, а сам, прильнув к стеклу, начал рассматривать прохожих. Ни одной кандидатуры. Люди по-муравьиному сновали туда-сюда и выходили за пределы дома номер девять – жилой семиэтажки бордового цвета с продуктовым магазином внизу.
Борис достиг перекрестка и, развернувшись, проследовал обратно. Пока он помалкивал, но частыми вздохами давал понять, что иного не ожидал. На третьем круге Константин попросил остановиться.
– Пойду, поторчу немного, – сказал он. – Вдруг они тоже на машине, или за углом где-нибудь.
– Ты в это веришь?
– А что мне остается?
Он забрал у Бориса темные очки-капли и, нацепив их на нос, вылез из машины. Борис недовольно побарабанил по рулю. Сзади приближался автобус – ему пришлось тронуться и проехать несколько метров. Как только он затормозил, правая дверь открылась, и рядом с ним уселся крепкий мужчина с недружелюбной физиономией.
Человек был примерно его возраста и телосложения. Борис отметил, что одет он дорого, но слегка неряшливо, хотя это можно было отнести и на своеобразие стиля.
– Вперед, – сквозь зубы велел незнакомец, и Борис неожиданно для себя подчинился. – Здесь, – мужчина показал на стоявшую чуть в глубине аптеку.
Борис растерянно посмотрел на Костю – тот шагал к магазину и ничего не видел. Кричать было стыдно, сопротивляться – страшно, поэтому он шумно проглотил загустевшую слюну и свернул в закуток. Первая посетившая его мысль касалась автомобиля, но даже в волнении он сумел сообразить, что древний чахоточный «Форд» угонщика не прельстит. К тому же, для ограбления все было слишком сложно и долго. Борис не понимал, чего от него хотят, и от этого боялся еще больше.
Незнакомец вынул ключ и положил его на приборную панель.
– Федеральная Служба Безопасности, – представился он, раскрывая красное удостоверение. – Майор Старшов.
Борис скользнул взглядом по каким-то словам и печатям – все было весьма разборчиво, но почему-то пролетело мимо.
– Я ни в чем не виноват, – с неподдельным удивлением признался он.
– Так не бывает, – улыбаясь, но не шутя, возразил майор. – Все мы в чем-то виноваты. Про первородный грех слышали?
– Это юмор, да?
– А что, вам смешно? – Спросил майор. – Посмеемся вместе. Вы в курсе, кого и зачем сюда привезли?
Борис потупился. Ему стало невыносимо жарко – носки облепили пальцы, как валенки, а из-под мышек по ребрам покатились крупные капли. Доигрался. Исследовательский пыл, туманивший мозги вот уже несколько месяцев, внезапно схлынул, и мысли приобрели необычайную четкость. Его ждали. За ним следили. Им все известно.
– Мало ли… подвез… – вякнул он. – Я иногда подрабатываю…
– И вместо того, чтобы брать деньги, раздаете пассажирам очки. Когда приедем, – хладнокровно сказал майор, – я вам покажу оперативную съемку. Там много такого, что требует ваших разъяснений.
– Случайно… вышло…
– Не знаю, как у вас, а у вашего подельника Роговцева случайностей не бывает. Если б не наши сотрудники, к вечеру в новостях показали бы новый труп. До появления здесь вас можно было обвинить только в укрывательстве, теперь же это прямое пособничество. А где пособничество, там и соучастие. Статья у Роговцева тяжелая, там наказание не делится на минимальное и максимальное. Срок там один. А пожизненно на двоих – это все равно пожизненно.
Майор Старшов говорил еще минут пять, пока Бориса, изведавшего несколько стадий отчаяния, не затрясло.
– В общем, положение у вас незавидное, – подытожил фээсбэшник. – С другой стороны, мы не формалисты и осознаем, что непосредственного участия в убийствах вы не принимали. Съемки свидетельствуют о том, что ваше общение с Роговцевым было не слишком продолжительным…
Борис вышел из оцепенения и часто закивал.
– Кроме того, существуют разного рода смягчающие обстоятельства, – проговорил майор. – Например, содействие следствию.
– Да, да… да, это я готов. Да, я согласен, – Борис затряс головой еще энергичней и с ненавистью посмотрел в зеркало. Константин все стоял у витрины, за которой громоздился огромный муляж сыра. – А вы его до сих пор не… того?
– Сейчас возьмем. С вашей помощью, или без – решайте.
– Да, да!
Сейчас Борис не возражал даже против недели или двух в лефортовской камере, только б потом все прояснилось. Он успел представить, с какой страстью сожжет свои еретические записи про трансформацию сознания и многослойность пространства.
– Что делать? – Напряженно произнес он.
– Подъехать и позвать его в машину.
Борис завел мотор, включил заднюю скорость и вырулил на дорогу. Пропустив длинный фургон, он пересек улицу и плавно остановился у магазина. Костя раздраженно отмахнулся, но, увидев внутри майора, расплылся в улыбке и побежал к «Форду».
Старшов распахнул дверцу и резво выскочил навстречу. Ожидаемых Борисом наручников и табельного оружия он не достал.
Костя с майором налетели друг на друга и крепко обнялись. Борис поглядывал на них со смешанным
