умею стряпать. И еще потому, что хозяин пекарни итальянец, смуглокожий. Честно говорю, Майк. Если бы это была работа носильщика, ни за что не пошел бы без тебя.
Оправдание было слабовато. Луи следил за Майком волнуясь. Поступил он скверно и знал это. Останется ли Майк ему другом?
— Давай сюда картошку, — сказал Майк.
Все было в порядке.
Они пошли в парк и сели вместе у ног какого-то мраморного джентльмена. Вдруг они заметили Джин и Мейбл, а те — их, хотя не подали виду. Девушки не уходили.
— Может, угостим их картошкой, Луи?
— Еще чего! У этих куриц вместо сердца — льдышки.
Луи скомкал пакет из-под картошки и запустил его в цилиндр, украшавший голову мраморного джентльмена. Потом, стараясь говорить обыденным голосом, спросил:
— Ты не устроился еще с работой, Майк?
— Ты же знаешь, что нет.
— А я знаю, что да! — завопил Луи и пустился в пляс вокруг статуи, вызывая улыбки у прохожих.
— Чего-чего?
— Ты можешь взять мою работу. Дарю ее тебе. Сможешь работать у мистера Пилетто. Я все устрою. Познакомлю тебя с ним, как собирался познакомить меня твой дядя Дэйв. Ведь у тебя нет астмы, правда?
Майк растерянно глядел на Луи.
— Он не может брать астматиков из-за мучной пыли. Ты не обкусываешь ногти. У тебя нет родинок, нет кожных болезней. Ты привык вставать рано, когда разносил газеты.
— Но это твоя работа! Не могу я ее взять.
Луи объяснил, какая путаница произошла с датой его рождения, так что теперь придется ему еще год ходить в школу.
— Возьми мою работу, Майк. Честно, хочу, чтобы ты взял ее. Только ты должен сказать ему, что всю жизнь мечтал стряпать.
— Но это неправда.
— А ты сделай вид. Ты же умеешь готовить.
— Только яйца всмятку.
— Надо иметь в запасе особые блюда для мистера Пилетто. Как мои бананы с рисом по-карибски. Вот что. Пошли в библиотеку. Раскопаем там какие-нибудь рецепты. Это произведет впечатление на мистера Пилетто, точно!
— Умею еще жарить картошку.
— Ну, дело в шляпе. Да, и не забудь: ты всегда моешь руки после того, как был в туалете.
— Пожалуй, я справлюсь и с пирогом по-пастушьи. Но слушай, Луи, это же жуть — еще целый год торчать в школе.
— Да ты не волнуйся, у меня есть планы.
— Какие?
— Школьная группа.
— Чего?
— Бонго. Бас-гитара. Соло-гитара. Ударные.
— Но ты же не играешь.
— Буду руководителем. Я уже все продумал. Найду же я четырех ребят, которые умеют играть.
— Но, Луи, все-таки… Скукота на уроках. И старик Чиддл с его гавканьем.
— Мыши, — сказал Луи. Он взобрался на колено мраморного джентльмена.
— Чего? — спросил Майк, устраиваясь на другом колене.
— Ну, для развлечения. Питер Данн разводит не только крыс, но и мышей. Не знал небось? Значит, притащит он несколько штук и вроде как нечаянно отпустит их. Мышки шмыгнут в дырки. Там начнут плодиться. Миллионы и миллионы мышей! По всей школе. Замдиректора хватит инфаркт, точно говорю, — сказал Луи и расхохотался. — Ух, наведу же я шороха в школе, Майк. Уж если я должен там торчать, по крайней мере получу удовольствие.
Майк сначала не мог понять, что с ним. Но потом понял. Сожаление. Печаль. Зависть. Словом, он испытывал что-то в этом роде. Да, его печалило то, что он уходит из школы. Невероятно, но факт. Если бы ему сказали сейчас: «Вот что, придется тебе еще годик походить в школу», он взбесился бы. И все-таки…
И все-таки Майку было грустно. Он прощался с чем-то. Скоро он станет зарабатывать, станет взрослым, рабочим. Прощай, детство. Прощай, всякое баловство. Вот что печалило его. Он прощался со всякими розыгрышами. Он прощался с крысулей Питера Данна.
…— Мама, я буду помощником ветеринара-хирурга. Ветеринар-хирург — это как врач. Я буду носить белый халат. Помощник ветеринара-хирурга — очень нужный и уважаемый человек. Мой отец гордился бы тем, что его сын — помощник ветеринара-хирурга.
Тони закончил речь, которую помог ему вызубрить наизусть мистер Форбс.
— Ладно, мам? — с беспокойством спросил он.
— Конечно, Тони, — смиренно ответила она.
Стоя перед магазином мистера Пилетто, Майк и Луи восторженно хлопали друг друга по плечу.
— Ну, что тебе говорил? — вопил Луи. — Я же сказал, что все устрою.
Он был счастлив так, будто это все еще была его работа. А Майк улыбался так, что, казалось, лопнет его веснушчатое лицо.
— Слушай, Луи, купим этой несчастной старухе пирожное.
Они никак не могли выбрать. Безе? Или имбирное? Может быть, со взбитыми сливками? В конце концов, они выбрали нечто потрясающее. Пирожное состояло из зеленых, желтых и розовых слоев теста, да еще с толстым слоем фиолетового и белого крема. Оно продавалось на красочной бумажной тарелочке. Они пошли с ним на Хилл-стрит. Старуха примостилась на ступеньках дамского туалета. На этот раз она была в полиэтиленовом капюшоне от дождя. Они протянули ей пирожное. Старуха с подозрением посмотрела на них — уж очень давно никто не был добр к ней. Наконец, она погрузила в пирожное беззубые десны, пожевала, не переставая бормотать что-то, и застонала от наслаждения. Когда все было съедено до последней крошки, она спросила:
— Куда делась эта чертова вишня?
Примечания
1
Тарзан — герой приключенческих романов американского писателя Уилльяма Бэрроуза. Тарзан жил среди горилл в джунглях Африки, обладал необычайной физической силой, был отважен и благороден. Тарзан стал особенно известен по голливудским фильмам, когда его роль стал исполнять знаменитый пловец Джонни Вейсмюллер.
2
