— Да нету у него булавы, — признался Эмка, выбираясь из воды. В лесу раздавался скрип: Котигорошек никак не мог выломать очередное дерево. Увеличилась она в размерах, так что ему не удалось ее из земли выдернуть. Поэтому мы пошли так.
— А ты вообще кто такой? — подозрительно поинтересовался Змей.
— А я так, прохожий.
— Ну и ладно, — чудовище как-то сразу успокоилось, притихло. — Это даже хорошо, что мы наконец разобрались. Я сейчас улечу отсюда, а ты ему скажешь, когда вернется, что издох я и в пепел рассыпался, по ветру развеялся. Главное, чтобы сказка нормально закончилась. А то… — и Змей испуганно оглянулся. Жить-то всем охота, правильно я говорю?
— Ты о чем? — удивился Эмка.
— О Книгоеде… — Змей осекся, насупился, посмотрел на мальчика. — Короче, ты запомнил насчет меня? Издох, в пепел рассыпался, по ветру развеялся. Именно в таком порядке, не перепутай!
— А…
— А остальное забудь. Тебе, прохожему, оно ни к чему, — и с этими словами Змей улетел за Черную речку.
Эмка же отправился в лес, спасать от Котигорошка деревья.
Затем они отыскали в Змеевой пещере братьев и сестру, и все вместе отправились домой.
А потом Эмка проснулся.
'Фу, ерунда какая, — решил мальчик. — Наслушался библиотекаря, теперь всякая чушь снится'.
Он посмотрел на полку: 'Украинские народные сказки' стояли на прежнем месте, как будто и не пропадали никуда.
'Наверное, мама нашла и поставила на полку, пока я спал'.
Эмка взял книгу, раскрыл на странице со сказкой про Котигорошка, смотрит страницы как новые и булава на картинке нормальная.
'А ведь в «Сказках» что-то изменилось'.
И тут Эмку осенило.
'Так вот почему во сне у Котигорошка булава была здоровенная! Я ее сам и нарисовал такую!'
Но теперь-то в книжке красовалась нормальная иллюстрация, безо всяких излишеств.
'Вообще-то могла мама стереть', — подумал Эмка, а потом сам себе возразил: 'Нет, не могла. Я ж фломастером малевал, это, как в пословице, и топором не вырубишь'.
— Ничего не понимаю, — признался мальчик Мэлу Гибсону. Тот геройски подмигивал со своего места на стене — уж Мэлу наверняка было всё понятно.
— Ну и ладно, некогда мне сказки читать, — чуть обиженно сказал Эмка. — В школу пора.
Сегодня был последний день занятий, так что ничего неприятного не предвиделось. Можно и поторопиться.
Уроки прошли быстрей и веселей, чем вчера. Все откровенно радовались грядущим каникулам: учителя были милы, ученики — приветливы.
После школы Эмка со Славкой отправились к Костику Вышинскому, у которого дома был компьютер. Костик в честь лета пригласил приятелей поиграть в компьютерную игру, так что сидели у него в гостях до позднего вечера.
— Ну, ты завтра в футбик придешь играть? — спросили у Костика на прощанье.
— А как же! Последний матч, потом разъедемся кто куда… — и он вздохнул, то ли радостно, то ли огорченно. Костика родители высылали к бабушке послезавтра.
Зато Славка с Эмкой оставались в городе еще на целый месяц! Родители, словно сговорившись, отправляли их в лагерь аж на вторую смену.
За ужином мальчик спросил у мамы с папой, не они ли нашли 'Украинские народные сказки'. Мама покачала головой, папа хмыкнул: 'Да ну, ты, наверное, вчера плохо искал'.
Ну и ладно, плохо так плохо. Хотя Эммануил-то не сомневался: искал он вчера как следует. Но есть вещи, о которых взрослым говорить не стоит — всё равно не поймут и не поверят.
Размышляя об этом, Эмка разделся и лег в постель.
И приснилась ему яхта с гордым названием «Победа». Будто сидит Эмка на палубе и удивляется: яхту взял на буксир какой-то катер, а толку — никакого. Стоит «Победа» у берега, словно вросла в него, — даже не шелохнется.
'Может, якорь забыли поднять?' — подумал он.
Пригляделся — нет, якорь подняли и с парусами полный порядок.
И тут над ухом мальчика сердито гаркнули:
— Старший помощник Лом! Поч-чему на судне лишний пассажир?!
Только Эмка подумал, что это о нем спрашивают, как яхта накренилась — и у него закружилась голова. Но вот всё прошло — смотрит: берега поменяли очертания, нету провожающих на берегу, в воде плавают головные уборы и рядом же качается на волнах будка с мороженым.
'Ого! — догадался Эмка. — Так это же 'Приключения капитана Врунгеля'! Вот здорово!'
Мальчик огляделся.
Яхта как яхта — прямо как в книжке! И даже борта у нее в корешках: всё правильно, она же ими к берегу приросла, потому и сдвинуться с места не могла, потому и катер брал на буксир.
Старший помощник Лом тоже заметил корешки и сунулся было очищать от них борта проросшей яхты, но с капитанского мостика внезапно приказали зычным голосом:
— Да не беда! Отставить, старший помощник Лом! Сами отвалятся.
Ну кто еще способен отдавать приказы таким голосом — разумеется, капитан Врунгель.
Эмка восторженно смотрел на этого низкорослого человечка, который сейчас оставил штурвал и спустился на палубу.
А спустившись — пододвинул в тенек от парусов раскладушку и улегся на нее, забросив руки за голову.
Эмка почесал затылок: 'Что-то тут не так. В книге всё по-другому было'.
Тем временем Врунгель, не поворачивая головы, с ленцой в голосе обратился к мальчику:
— Молодой человек, я там курс на карте проложил — так вы передайте ее Лому. Пусть постоит на вахте, а мы с вами пока рому по рюмочке выпьем.
— Непьющий я, — растерялся Эмка.
— Не беда. Научим.
Не переставая удивляться, мальчик сбегал на капитанский мостик за картой и передал ее Лому:
— Это вам.
А Врунгель уже поднялся с раскладушки, похлопал Эмку по плечу:
— Идемте-идемте, молодой человек. Лом — моряк бывалый, справится и без нас.
Вслед за капитаном мальчик спустился в кают-компанию, где Врунгель привычным движением откупорил бутылку.
— Вас как звать-то? — спросил он, роясь в буфете.
— Эммануил. Но можно просто Эмка.
— 'Эммануил'… Красивое имя. У судна тоже название должно быть красивым. Вот, например, назовите его «Геркулес» или «Богатырь» — перед ним льды расступятся сами, а попробуйте назовите свое судно «Корыто» — оно и плавать будет, как корыто, и непременно перевернется где-нибудь при самой тихой погоде. Поэтому-то я и назвал свою яхту «Победа». Вот славное имя для славного корабля! Имя, которое не стыдно пронести по всем океанам!
С этими словами капитан налил и выпил рюмку рому. А выпив, пробормотал: 'У нас, у моряков, говорится: 'Не выспаться всегда успеешь'!' — бухнулся в кресло и тут же захрапел.
Опешивший Эмка оглядел открытую бутылку, но пробовать напиток желания не возникло, поэтому мальчик отправился обратно на палубу. Там он увидел, что прямо перед носом «Победы» встает и ширится полоска берега.