человек со светло-каштановыми волосами в двуколке, на фоне гор и кактусов, деталей не разобрать, так как снимок сделан почти против света.
СПАЛЬНЯ СЕНЬОРИТЫ, 1937 ГОД
Справа от входа полутораспальная кровать, придвинутая изголовьем к стене, над ним распятие с бронзовым Христом на деревянном кресте. Слева от кровати маленькая библиотека на четырех полках, заставленных учебниками для педучилища и несколькими романами. Учебники обернуты коричневой бумагой с приклеенной надписью: «Мария Мабель Саэнс – училище Богоматери дель Пилар, Буэнос-Айрес». Справа от кровати ночной столик, на нем лампа с абажуром из белой газовой ткани в зеленую крапинку, такие же занавески на окнах и покрывало. На столе под стеклом фотографическая открытка с видом бульвара Ла Перла в Мар-дель-Плата, открытка с мостом Инки в Мендосе и фотография грузного молодого человека в аккуратном загородном костюме возле лошади и пеона, затягивающего подпругу. На полу у кровати кроличья шкурка с белыми, черными и коричневыми полосками. На противоположной от кровати стене – окно, по одну сторону от которого полочка с куклами, все они с натуральными волосами и закрывающимися глазами, а по другую – комод с зеркалом. На комоде набор с зеркальцем и щеточками с бархатными ручками, расположенными вокруг рамки из выпоротка с фотографией сидящей девушки – платье с мягкими складками на груди, жемчужное ожерелье, волосы прямые, с пробором посередине и завитые на концах. Другие украшения на стенах: крестильная купель из перламутра, три студенческих вымпела, резная деревянная фигура святой Терезы и композиция из четырех фотографий в застекленной рамке, сделанных во время сельской пирушки с жареным мясом при участии грузного молодого человека в аккуратном загородном костюме. Посередине гладкого потолка люстра; противоположная от входной двери стена целиком занята платяным шкафом. Кровать, ночной столик, комод, зеркало, люстра и платяной шкаф в так называемом провансальском стиле или «рустик», темного дерева и с рельефной фурнитурой; полочка и книжные полки, напротив, гладкого, светлого полированного дерева. В шкафу висят платья, пальто и два белых плиссированных и накрахмаленных передника. На перекладине с вешалками подвязан шелковый узелок, полный душистых засушенных цветов лаванды. В том же шкафу сбоку рядами расположены ящики, забитые бельем, блузками, платками, чулками, полотенцами и простынями. Между вышитыми льняными простынями спрятан чехол для грелки из цветастой шерсти с кружевными кромками. Внутри чехла две научные книги, озаглавленные: «Воспитание для брака» и «Правда о любви». Меж указанных книг заложена фотография, на которой запечатлена молодежь на загородном пикнике, на переднем плане, у скатерти сидит пара: у девушки отсутствующий вид, юноша нацеливается вилкой в тарелку. На обороте фотографии читается следующий текст: «Любовь моя! Это был самый счасливый день в моей жизни. Разве мог я мечтать, что ты будешь моей! День весны. Спрячь эту фотографию, пока все не уладится. Пишу тебе эти нискромности нарочно, чтобы ты никому не могла ее показать, а то в этой позе я выгляжу недоумком и малость навеселе. Сама знаешь, тут распускают слухи, будто я не дурак выпить.
Сейчас взял бы тебя за руку и унес бы на небо или хоть куда-нибудь подальше отсюда. Помнишь плакучие ивы у озерка? Я их никогда не забуду.
Люблю тебя все сильнее и сильнее, Хуан Карлос, 21 сентября 1935 года».
В том же ящике, под белой бумагой, прибитой обойными гвоздями и прикрывающей дно, спрятаны два номера журнала «Женский мир», вышедшие 30 апреля и 22 июня 1936 года. В рубрике «Сердечная почта» напечатаны вопросы читательницы за подписью «Смятенный дух» и ответы Марии Луисы Диас Пардо, редактора, ведущего рубрику. В первом номере дан следующий текст: «Дорогая подруга! Уже больше года я покупаю этот журнал и всегда читаю Вашу рубрику, как правило очень увлекательную. Но не думала, что в один прекрасный день мне придется просить у Вас совета. Мне восемнадцать лет, я учительница, только получила диплом, мои родители – обеспеченные люди. Меня любит хороший парень, но будущее его туманно. Он еще очень молод, и все может измениться, но моя семья не желает о нем слышать. Он работает товароведом, но не ладит с начальством из-за частых пропусков. Одно время его донимали постоянные простуды, и он нередко чувствует усталость. Я ему верю, но по расхожей версии он большой гуляка, любитель женщин и не реже раза в неделю напивается со своими дружками. Уже несколько месяцев он сопровождает меня на прогулки и на танцы, сначала я была уверена, что люблю его всей душой, но каждый день (он приходит под вечер, после работы, к двери на улицу, я жду его там, и тогда ему незачем входить и звонить в звонок, и мы бродим немного по улицам городка или по площади, а если очень холодно, укрываемся в парадном, и дальше этого наша интимность не распространяется), когда он уходит и я возвращаюсь домой, мне приходится сносить упреки родителей, упреки, которые точат камень, словно капля воды. Так что я с радостью жду его прихода каждый день, но, едва завидев вдали статную фигуру, начинаю нервничать от мысли, что может выйти мама или, хуже того, папа и потребовать от моего поклонника объяснений или задеть его обидным намеком, а потому он нередко застает меня в раздражении. Я ему объясняю, что это естественная нервозность моего первого года учительства, да еще в пятом классе. Но раздражение мое вызвано сомнением: люблю я его или нет? Последнее время в интриге появился новый персонаж: молодой помещик-англичанин, не такой видный, как „он“, но более приятный в обхождении, он воспользовался дружбой с папой, чтобы войти в наш дом и обратиться ко мне с галантными речами. Тут и возникает дилемма… молодой человек пригласил меня со спутницей (я выберу тетю по маминой линии) провести в его имении четыре праздничных дня начиная с 25 мая, и мои родители настаивают, чтобы я поехала, а „он“ против этого категорически возражает. Я решила… поехать, потому что тогда узнаю, скучаю я без „него“ или нет. А если „он“ сдержит свое слово и на самом деле, как он пригрозил мне, больше не посмотрит в мою сторону?
Дорогая подруга, жду Вашего ценного совета, Ваша
Смятенный дух (пров. Буэнос-Айрес)».
Редактор дает следующий ответ: «Достойный зависти смятенный дух! Завидую не смятенности твоего духа, а полноте твоей жизни. Думаю, ты не любишь своего поклонника настолько, чтобы пойти на разрыв с родителями. Твой случай типичен для девушек, выросших в лоне счастливой, благополучной семьи. Продолжать романчик (извини за определение) означало бы нарушить эту семейную гармонию, которая и так уже оказалась под угрозой. И поверь мне, мимолетный роман не стоит таких жертв. Ты еще очень молода и можешь ждать появления прекрасного принца, который придется по вкусу всем. Приятно тебе провести время в имении, учи английский и постарайся выучить напоследок, ни в коем случае не в начале, слово „yes“, означающее… да! Редко употребляя это односложное слово, ты покоришь мир и, что еще важнее, обеспечишь счастье свое и твоих родителей. Всегда к твоим услугам
Мария Луиса Диас Пардо».
В номере от 22 июня 1936 года напечатано следующее письмо: «Дорогая подруга! Жизнь сыграла со мной злую шутку. Вы дали мне верный совет, но возникли непредвиденные осложнения. Действительно, мой поклонник разозлился, узнав, что я поехала в имение, и этот инцидент привел к разрыву наших отношений. Признаюсь, пребывание в поместье оказалось не таким, как я ожидала, потому что мы проводили с этим джентльменом долгие часы лицом к лицу в полном молчании. При расставании он попытался вырвать у меня обещание, но я сказала, что не вижу в этом смысла, раз я не вдохновляю его на слова или жесты. Он ответил, что таков немногословный английский характер, что он завидует бойким на язык латинам, но ему со мной даже в тишине было очень уютно. В отношении жестов – это я так просто выразилась, в том смысле, что он не собирал для меня цветы или не подбирал пластинки по моему вкусу (вечно ставил только свои любимые мелодии), но он понял меня превратно, подумал, будто я недовольна, что он не позволяет себе распускать со мной руки. В связи с этим он пояснил, что если нашим жизням суждено соединиться, для этого еще будет время. Какой неромантичный, правда? Я искренне ждала от него страстного поцелуя, чтобы наконец понять, нравится он мне или нет. В общем, я ему ничего не обещала – что означает „yes“? мне это слово незнакомо! И, как Вы предупреждали, это возымело свое действие, потому что он написал моим родителям, приглашая нас на зимние каникулы, с 9 июля, на две полные недели. Возможно, мы согласимся. Но то, что мне предстоит рассказать теперь, особенно грустно и очень меня тяготит, даже не знаю, как это выразить.
Через несколько дней после возвращения из деревни папа отозвал меня в сторонку, у него в кабинете ждал наш семейный врач. Под строжайшим секретом он сообщил мне, что у моего бывшего поклонника не очень здоровые легкие, как показывают последние анализы, он страдает начальной стадией некоего весьма заразного заболевания! Я не могла поверить своим ушам и даже подумала, что это какая-то папина уловка. Врач добавил, что мне следует избегать его общества и под предлогом обиды, вспыхнувшей всего две
