Лица присутствовавших немного посветлели. Легат схватился за кубок, тем самым дав разрешение продолжить трапезу.
На корабле Иуда вынужденно довольствовался морским рационом, в дороге – походным, что было, собственно, одним и тем же набором продуктов: хлеб, сыр, куски вяленого мяса, соленая рыба, сушеные финики, вино, вода с уксусом. Ели путешественники, сидя на палубе или на земле. В полноценной застольной римской трапезе зелот участвовал впервые и боялся ударить в грязь лицом: вдруг квириты принимают пищу иначе, нежели иудеи, и посмеются над его неуклюжестью?
Подданные Давида и Соломона утоляли голод, восседая на коврах. После вавилонского пленения евреи переняли у своих завоевателей обычай возлежать во время трапезы за столом на ложах. Греки придерживались схожих традиций со своими соседями с Востока.
Иуда несколько успокоился, удостоверившись, что хоть в этом важнейшем для человека деле – принятии пищи – римляне вели себя по-людски!
На столах перед Гаем и его сотрапезниками не красовалось никакой утвари, кроме общих блюд с яствами, принесенных из кухни, – ни ложек, ни ножей, ни тарелок. Вместо последних использовались тонкие раскатанные лепешки. На них клали еду – в данном случае маленькие кусочки заранее нарезанного мяса – и приправы. Хлеб разламывался и подносился ко рту правой рукой; предварительно его обмакивали в соус, молоко и уксус. Суп подавался в чашках, его не хлебали, а выпивали, как напитки в кубках. Ложки уже появились, однако еще не вошли в моду. Едоки возлежали на левом боку, поэтому все действия совершали только десницей.
Утолив первый голод, Гай взалкал дальнейших развлечений.
– Эй, Перо! – окликнул легат своего раба. – Тебе было велено купить последние «Акты»! Читай!
– Вот они, милостивый господин... – Секретарь развернул свиток и начал читать заголовок: – «Акта сенатус»...
–Дурак! На что ты выбросил сестерции?! – забрызгал слюной мгновенно взбесившийся военачальник. – В Тартар никчемные отчеты о заседаниях идиотского сената! Мне нужны «Акта попули»! Получишь тридцать плетей!
– Прости, доблестный легат! – привстал с ложа и поклонился Квинтилий. – Перо не виноват, это я перепутал. Я заказал ему купить для моего патрона «Акта сенатус», но забрал у него не тот свиток. Сейчас я принесу тебе «Ведомости».
– О чем крик? – спросил Лонгина удивленный Иуда, притворяясь, будто не понимает по-латыни.
– «Акта попули», или «Ведомости», – это регулярно публикуемый свиток, содержащий правительственные постановления, выписки из сенатских протоколов, известия о новостройках, событиях в императорской семье, важнейшие новости в городе. Оригинальный текст каждого выпуска составляется правительственными чиновниками, с него делаются многочисленные копии по частным заказам, а подлинник отсылается в архив. «Акта сенатус» – подробные отчеты о заседаниях сената. Перо начал читать легату не тот свиток...
– И чего же ищет твой командир в ведомостях?
– Как чего? Новости о предстоящих развлечениях. Да сейчас сам услышишь...
– Ладно, Перо, не дрожи! Тебя не будут бичевать.
Возьми «Акты» у Мнемона, посмотри: нет ли чего интересного? – Волчий рык Гая превратился в кошачье мурлыканье.
– Новое постановление: запрещена продажа печеной и вареной пищи в харчевнях, – произнес Перо.
Вернувшийся Квинтилий перевел эту фразу Иуде. Тот заметил, что секретарь Гая бросил на эфиопа взгляд, полный благодарного обожания. Как потом узнал Гавлонит, Мнемон соврал, чтобы спасти Перо от предстоящей расправы за небольшую, в общем-то, провинность, и отдал Гаю «Акта попули», купленные им для Вара.
– К чему такой запрет? – шепотом подивился Иуда.
– Август старается блюсти древние нравы, согласно коим пища готовится только дома. На самом же деле харчевни служат местом сборищ недовольных. Запрет глупый и бесполезный: народ все равно толпится в корчмах для того, чтобы выпить вина и поболтать, пусть и без печеной и вареной пищи...
– Мне плевать на кабаки! – шлепнул ладонью по столу Гай. – Ищи, не предвидится ли каких забав на Гемонии или у Вала Тарквиния. Может быть, весталка дала себя попробовать ухажеру? Или кому-нибудь шьют кожаный мешок?
– Объясни, – снова попросил иудей эфиопа.
– Гемония, или «Лестница рыданий», – спуск с Капитолийского холма к Тибру, по которому крючьями тащат тела казненных. На Вале Тарквиния у Коллинских ворот заживо погребают в землю согрешивших весталок – служительниц богини Весты, обязанных соблюдать девственность. Их выбирают из девочек возрастом от шести до десяти лет, и они служат до тридцати лет.
– И что потом с ними происходит?
– Живут в почете до старости на государственном коште, имеют право даже выйти замуж.
– Кому же нужны пожилые тридцатилетние девицы?
– Да никому! Именно поэтому желающих отдать дочерей в весталки так мало, что год назад к этому важному сану стали допускать даже девочек из семей вольноотпущенников.
– Легат упоминал еще какой-то мешок...
– А, это древняя казнь за отцеубийство. Осужденных зашивают в кожаный мешок вместе с собакой, змеей, петухом и обезьяной – животными, являющими собой пример непочтительности к родителям, и топят в реке или в море.
– А гладиаторских игр не предвидится в ближайшее время? – продолжал допытываться Гай у секретаря, торопливо пробегающего свиток глазами. – Триумфов? Казней государственных преступников? О чем вы там
