Механик в бараньей шапке занял свое место у мотора. Юра и Валерка поднялись наверх. Фармаз вежливо пропустил их и поднялся за ними.
Туман немного рассеялся. Он рвался на дымные клочья, уползал белыми змеями, обнажая черную поверхность воды. Дул слабый ветер.
Юра посмотрел, как Фармаз с помощью бритоголового матроса ставит парус. «Торопится, — подумал он. — Под мотором и под парусом сразу… И почему идет без огней?…»
Впрочем, на корме горел слабый, еле заметный огонек — огонек масляной лампочки в нактоузе, у компаса. Юра шагнул, мельком взглянул на компас. Тут же высокая фигура стала между ним и нактоузом, загородив спиной компас. Юра поднял глаза на рулевого, и ему стало жутковато: на него смотрело лицо, обезображенное длинным шрамом — наискось, от уха до подбородка.
Юре все меньше нравилось это судно. Он подошел к Фармазу, который стоял возле трюмного люка, и спросил:
— Куда идешь? — Он показал на компас: — Астара? Фармаз закивал:
— Астара.
«Врешь, собака, — подумал Юра. — Если бы ты шел в Астару, на компасе было бы двести семьдесят или в этом роде. А ты держишь десять. На север идешь…»
— Астара, — сказал Юра. — Мне нужно в Астару, понимаешь?
Фармаз вдруг махнул рукой кому-то за Юриной спиной. Юра не успел оглянуться. Сильный удар в спину сбил его с ног. Он полетел вниз, в зловонную темноту трюма.
Когда мужчины вышли из каюты, Рита прежде всего заперла дверь на задвижку.
— Напрасно Юра сделал это, — тихо сказала она. — Нам нужно держаться вместе.
— Ты думаешь, есть какая-нибудь опасность? — спросила Валя.
— Надеюсь, что нет.
— Я ужасная трусиха, — призналась. Валя. — Уж ты меня не пугай, Рита.
— Я не пугаю. Но Юрик бывает очень беспечен.
— Это правда. — Валя села на табурет и повертела в руках гибкую трубку кальяна. — Он легкомысленный, и вообше…
— И вообще тебе будет с ним хорошо, — улыбнулась Рита.
— Ты думаешь? — Валя наклонила голову и тихонько засмеялась. — Посмотри, какой шикарный кальян. А ведь простые рыбаки…
Они расстелили Валино одеяло поверх койки и легли, обнявшись.
Было тихо. Из-за двери неслись неясные шорохи, слабо плескалась вода за бортом. Прошло полчаса или больше. Судно качнуло, и из-под койки выкатился алюминиевый бидон. Он ударился о табурет, соскочила крышка. Рита встала, подняла бидон. Лицо ее стало сосредоточенным.
— Что ты там нашла? — сонно спросила Валя.
— По-моему, это опий. — Рита показала ей бидон с коричневой пастой, издающей сладковатый запах.
— Опий? — удивилась Валя. — Никогда не видела. Он похож скорее на клубничный джем.
— Опий для курения, — сказала Рита. Она нагнулась под койку. — О, здесь полно бидонов! — воскликнула она. — Вот еще опий. Шарики, чтобы глотать… А в этом бидоне анаша. Видишь? Желтая крупка…
— Зачем им так много опия? — растерянно сказала Валя, вставая с койки.
Рита распахнула дверцу стенного шкафа. Полки были набиты бело-синими картонными коробочками. Рита взяла одну, посмотрела и швырнула ее обратно.
«Такая же коробочка с ампулами, какая была там, в подземной лаборатории», — подумала Валя. Она знала от Юры о пристрастии Ритиного мужа к этому снадобью.
— Это судно набито наркотиками, — с ненавистью сказала Рита. — Негодяи! Никакие они не рыбаки.
— Ты думаешь, они…
— Конечно! — У Риты глаза потемнели от гнева. — Они везут эту отраву к нам. Контрабандисты проклятые! Надо сейчас же разыскать Юру.
Она направилась к двери, но Валя схватила ее за руки и зашептала:
— Умоляю тебя, не будь безрассудна! Подождем, пока Юра и Валерка вернутся.
— Нет, — сказала Рита. — Мы должны их немедленно разыскать. Это бандитское судно, понимаешь?
Она прикрутила краник карбидной лампы и бесшумно подошла к двери. Прильнула к замочной скважине.
В соседнем кубрике было двое. Один из них, с черной всклокоченной головой, сидел на корточках, привалившись спиной к мачте, основание которой проходило сквозь кубрик. Второй, тощий, с бритой головой, слез с койки, достал что-то из кармана и положил в рот. Затем опустился на корточки рядом с черноволосым и угостил его тоже.
— Что ты видишь? — прошептала Валя. — Что они там делают?
— Погоди…
Несколько минут те двое молча сидели на корточках. Вдруг они очнулись от дремоты, подняли головы, тихо заговорили. Встал на ноги один, потом второй. Беззвучно смеясь, они принялись подталкивать друг друга. Черноволосый, тихо напевая, начал приплясывать на месте, бритый щелкал в такт пальцами и притопывал босой ногой.
— Дай мне посмотреть, — шепнула Валя.
Она заглянула в скважину и отпрянула от двери:
страшная пляска, лица, искаженные нечеловеческим весельем, испугали ее.
— Они нажрались наркотиков, — тихо сказала Рита. — Сейчас у них эйфория, возбуждение… Ах, проклятые!
Двое за дверью кружились в дикой пляске. Черноволосый хрипло запел:
Вдруг застучал мотор, палуба мелко задрожала под ногами. Плясуны остановились, прислушались. Перекинулись несколькими словами. Затем бритый нехотя полез по трапу наверх. Черноволосый снова уселся на корточки.
— Караулит нас, — прошептала Рита.
— Ты слышишь? — радостно сказала Валя. — Ребята пустили мотор. Сейчас они вернутся, нам не надо выходить…
— Надо, — сказала Рита. — Надо.
Она еще раз заглянула в замочную скважину, затем решительно выдвинула из-под койки бидон и набрала горсть опийных шариков.
— Не бойся и иди за мной, — шепнула она Вале.
И, резко откинув задвижку, шагнула в кубрик. Черноволосый вытаращил на нее глаза, поднялся и хрипло крикнул по-русски:
— Назад!
Рита протянула ему ладонь с шариками. Черноволосый, увидев предмет своей страсти, щелкнул языком. Глаза его загорелись. Но он еще колебался.
— Фармаз-ага, — проговорил он, нерешительно оглядываясь на трап.
