Бывает, бывает – все это прекрасно знают… А потом приезжают те же самые хлопцы, участливо смотрят в глаза, гладят по плечику и сообщают: тут на вас фигуранты нашей разработки нападение готовят… Но вы шибко не расстраивайтесь, все у нас под контролем, везде схвачено, заточено и подмазано…
– Наш куратор – жутко здоровый человек, – успокоил начштаба Иванов. – Его ломом не убьешь. Ты нас потерпи пару дней, мы тут будем как тени, даже пахнуть нами не будет. Если выяснится, что ничего такого нет, просто уедем, и все. А если вдруг будет подтверждение… Тогда операция будет проводиться с официальными санкциями и всеми сопутствующими бумагами. А ты за содействие и обеспечение получишь орден. Это я тебе железно гарантирую…
Команду игнорировать не стали: отвели помещение в штабе и даже поставили на довольствие. Глебыч – друг, только поэтому. Иначе вышибли бы сразу и не пускали бы до официального распоряжения. И предупредили: никуда не лезть, в блоки со спецконтингентом – ни ногой, через два дня – свободны. И на том спасибо…
Лиза тут же включила свой прибор и поставила заряжаться аккумуляторы, а Петрушин с Васей залезли на водонапорную башню, где сидела дежурная снайперская пара, – поглазеть на окрестности и заодно составить схему и «набить» обстановку на карте. Вернувшись, Петрушин сообщил неутешительные новости:
– Тут не так уж и неприступно, как кажется… Полоса безопасности есть, это да… Но подходы хорошие. Масса балок, всяких складок, бугров, повсюду посадки понатыканы… Короче, гулять можно в полный рост.
– Это точно, – серьезно подтвердил Вася. – Я бы запросто прополз ночью к самому забору, преодолел заграждение и вырезал бы, на хер, всю смену часовых. Надо только послушать, когда у них доклад. Если через полчаса – мне бы хватило.
– Будем надеяться, что у них нет таких, как ты, – сказал Иванов. – В противном случае жизнь станет просто невыносимой…
– Зато у них есть такой, как я, – мило улыбнулся Глебыч. – Придет и тихонько все взорвет, на фиг…
А тринадцатого, прямо с утра, образовался «маяк»… Пришли с завтрака, Лиза включила прибор и тихо ойкнула. В восточном секторе, совсем недалеко от центра экрана, ярко мигала красная точка.
– Оба-на! – рявкнул Петрушин.
– Совсем рядом, – сказала Лиза, справившись с волнением. – Чуть более двухсот метров. Сигнал какой- то интенсивный… Как будто два маяка рядом. Или больше…
Минут пять потратили на внутрисемейные разборки. Некоторые товарищи (не будем называть фамилии) выразили желание немедля все бросить и немного пострелять. И гранаты имеются – тоже неплохо… Другие товарищи, более хладнокровные, возражали: пострелять – это хорошее дело. Но если есть возможность организовать вдумчивое наблюдение и потом разом накрыть всю банду…
– Будем наблюдать, – прекратил дебаты Иванов. – Не думаю, что они прямо сразу бросятся штурмовать объект. Такие вещи сразу не делаются, обычно этому предшествует длительная подготовка.
Петрушин с Васей забрали у Сереги двадцатикратный бельгийский бинокль, опять полезли на водонапорную башню, потеснили снайперов и принялись наблюдать.
Через некоторое время маяки тронулись с места, быстро направились на восток и вскоре пропали с экрана.
– Поехали в сторону Мекенской, – взбудораженно доложили прибывшие уличные наблюдатели. – Белая «Нива», пятидверная. Мы угадали! Там были Аюб, Шах и еще какой-то член. Члена не опознали.
– А у них были плакаты – «Шах», «Аюб» и «Член»? – как всегда, усомнился Иванов.
– А это на что? – Вася вернул Сереге бинокль. – Это не наши восьмикратные дедушки. Эти уроды были как на ладони. Двести пятьдесят метров всего! В принципе, мы бы могли снять их прямо с башни…
– И мы их так просто отпустили? – Петрушин кровожадно цыкнул зубом. – Может, пока не поздно – на броню, и…
– Они вернутся, – покачал головой Иванов. – Если собираются разрабатывать объект, то обязательно вернутся. И не раз…
Спустя часа три, уже ближе к сумеркам, маяки вновь возникли на экране прибора. Петрушин с Васей взяли у Сереги бинокль и уже привычным маршрутом помчались на водонапорную башню. Серега посунулся было следом – не взяли, там, типа того, и так тесно.
Командир снайперской пары предложил Петрушину:
– Давай мы вас в ведомость запишем. Будете службу нести, а мы маленько отдохнем…
Наблюдали несколько часов – все глаза намозолили. Маяки никуда не пропадали, Лиза пару раз меняла в приборе аккумулятор. Судя по дистанции, носители маяков находились в одном из многоэтажных домов, расположенных неподалеку от штаба.
Прибыли уставшие торчать на башне Петрушин с Васей, подтвердили: фигуранты – в крайнем доме, ближнем к штабу. Приехали на двух «Нивах», опять трое, зашли… Через некоторое время из подъезда вышла семья: мужик, мальчишка и три бабы. Сели в одну из «Нив», уехали. Вторая осталась у подъезда. Еще через некоторое время вышел один – уже не видно лица было, темновато. Неподалеку от дома гаражи, он из одного выгнал «пирожок», в гараж поставил «Ниву». «Пирожок» бросил во дворе, зашел обратно в подъезд. Вот и все.
Ближе к утру Вася с Петрушиным организовали засаду. Или замаскированный пост наблюдения, это будет вернее. Засаживать никому пока не требовалось. Была мысль поставить маяк на «Ниву» поднадзорных товарищей, но сиюминутного воплощения она не получила: ехали сюда налегке, все оставили на базе. А сейчас надо было поудобнее расположиться за «полосой безопасности», чтобы в сектор наблюдения попадала большая часть поселка. Чтобы выяснить поутру, нет ли у товарищей в селе каких- нибудь «контактов».
«Силовики» прибыли к завтраку – это мероприятие нельзя пропускать, и сообщили следующее: контактов нет. Аюб поутру выгнал на рынок «пирожок», к нему подошли какие-то бабы с сумками, разложили на капоте вещи. Откуда прибыли бабы – непонятно. Но факт – Аюб сидит в машине, на рынке, а бабы торгуют. Больше пока ничего…
– Они здесь прописались, – удовлетворенно заметил Иванов. – Это просто отлично, коллеги! Эмм… Гараж запомнили?
– Обижаете, – Петрушин укоризненно покачал головой. – Вы за кого нас принимаете?
– Пока все идет отлично, – сделал вывод Иванов. – На рынке торчит – значит, ожидает какую-то свою «связь», с которой знаком лично. Иначе бы посадил кого-нибудь другого. В общем, ребята готовят операцию. Ну и мы начнем помаленьку – не будем отставать…
В тот же день, сразу после завтрака, все поехали в разные места – кроме Лизы и Сереги, которых приговорили бдеть у прибора. Петрушин, Вася и Костя взяли «бардак» и убыли в Ханкалу, за экипировкой. Иванов с Глебычем отправились в Моздок (тут недалеко), прихватив с собой начальника штаба. Выехали они примерно через полчаса после убытия «бардака» – потребовалось некоторое время, чтобы убедить начштаба прокатиться черт-те к кому без указания сверху и ввиду каких-то туманных перспектив. Зато уехали на удобной машине и с хорошим сопровождением. А Глебыч был нужен для дачи подробных комментариев по личности своего старого друга.
К исходу дня все благополучно вернулись на место. Иванов привез обширные полномочия, глубоко задумавшегося начальника штаба и почти новый «УАЗ». Ввиду утраты старого, Витя пожаловал с барского плеча, для оперативных нужд. Вернее сказать, плечо было не совсем барское, а скорее, родное армейское, и кто-то по данному поводу сейчас глубоко горевал: поступила команда по нисходящей и «УАЗ» отобрали в одной из воинских частей, дислоцировавшихся в Моздоке.
«Силовики» с Костей пригнали «КШМ» с Лизиным комплектом и всей необходимой экипировкой. Стационар развернули во дворе СИЗО, укрыв от нескромных взглядов масксетью. Оперативный центр готов, теперь можно работать в полную силу.
После ужина начальник штаба собрал в своем кабинете персонал, который по службе хоть как-то соприкасается с Сулейманом, и тех, кто заступает оперативным дежурным. Иванов, не вдаваясь в секреты, разъяснил ситуацию. После этого начальник штаба двинул скупую, но прочувствованную речь:
– Есть вероятность, что этот тип попытается вступить с кем-то из вас в связь. Не обязательно, но –
