Дебеус обернулся. В его сузившихся глазах явственно читался гнев. Отец Лафили был исключительно хладнокровен для своей семьи, но все-таки он был Абриелом.
- Ты знаешь Плакиа с самого детства. Кроме того, ты была на ее корабле. После всего этого ты считаешь половину себя таким человеком, Абриел Неи Дебруск Borl Paryun [788] Лафиль? Ответь честно.
- Нет, - повесила голову Лафиль. - Она была совсем не такая.
Некоторое время Дебеус сверлил дочь глазами. Наконец он, видимо, почувствовал ее искреннее раскаяние.
- Ну хорошо, Onyu[789] . Но никогда больше не говори таких глупостей.
- Ладно... - Лафиль по-прежнему была не в силах поднять голову. - Можешь мне еще одну вещь сказать? Ты не знаешь, что Kyua[790] про меня думала?
- Она неофициально говорила со мной о тебе... она сказала, что гордится тобой.
- Она гордится мной...
Перед глазами Лафили промелькнули те счастливые дни, которые она провела с Плакиа. Воспоминания о человеке, которого на планетах называли бы ее матерью. Сплошь счастливые воспоминания...
Взгляд Лафили затуманился, она ощутила на своих щеках что-то теплое.
- Ты плачешь, Лафиль? - Дебеус заметил ее слезы.
- Я плачу, но не потому, что ты меня отругал, отец, - Лафиль всхлипнула, словно ребенок.
- Значит, ты оплакиваешь смерть Плакиа?
Лафиль не могла говорить - она всеми силами пыталась не разрыдаться. Она просто молча кивнула.
- Я тобой разочарован. Похоже, я где-то ошибся, воспитывая тебя, - сказал Дебеус, но голос его был полон теплоты. - Я не видел тебя плачущей с тех времен, как ты выросла из подгузников, Sok Jenna[791] .
Дебеус обнял Лафиль.
- Послушай, наша семья имеет репутацию, которую надо поддерживать. Мы холодные Абриелы, мы бессердечные Абриелы, мы Абриелы, которые глазом не моргнут даже от смерти близкого друга или любимого человека. Что станет с этой нашей дурной репутацией, с таким трудом созданной нашими предками, если люди узнают, что Абриелы могут плакать? Сердиться можно; улыбаться иногда тоже можно. Но рожденный Абриелом не имеет права плакать. Нельзя ослаблять бдительность даже в кругу семьи. Если тебе действительно нужно поплакать, плачь там, где тебя никто не увидит.
- Ты несправедлив, отец, - Лафиль подняла заплаканное лицо с груди Дебеуса.
- Почему?
- Почему ты не научил меня, как плакать без слез?
***
В комнате, куда Spunej[792] провела Джинто, их уже ждал человек в форме.
- Это Roibomowas[793] Билскуус из Ryuazornyu Spaude Rirrag[794] , - представила его Spunej[795] . - Roibomowas[796] , объясните Jarluk Dreu Haider[797] текущее положение.
- Есть.
В центре комнаты появилась Ja Fe[798] . На схеме отображался весь освоенный человечеством космос. Окрестность Sord Sufagnaum[799] подсветилась красным.
- Здесь было сражение. Я думаю, вы об этом знаете. Labule[800] одержали победу, и мы вернули себе Loebehynu Sufagnaum[801] .
Между Loebehynu Sufagnaum[802] и Dreuhynu Vorlak[803] вспыхнула красная точка.
- Это Sord Kikotosokunbina Keik[804] ; именно здесь враг проник на нашу территорию. Как показала разведка боем, проведенная Jadbyr Usem [805] Футюне...
От Sord Kikotosokunbina Keik[806] через Fek Irik[807] протянулось несколько красных линий. Все Сорды, через которые проходили эти линии, также меняли цвет на красный.
- ...все Сорды поблизости превращены врагом в военные базы, так что передвижение в этом регионе полностью заблокировано. С этим, однако, Labule[808] было бы нетрудно разобраться. Проблема в том...
С противоположной стороны от Sord Sufagnaum[809] появилась еще одна красная область. В нее входили несколько Сордов, но четко очерченных границ эта область не имела. Из области выдвинулась красная стрела и устремилась к Sord Irik [810] , вратам в Лакфакалле.
- ...что враг направился на Arosh[811] , силами примерно сто двадцать Jadbyr[812] . Их операция близ Loebehynu Sufagnaum[813] была не более чем отвлекающим маневром. Мы это предвидели, но мы не ожидали, что они явятся через Fek Irik[814] .
Из Sord Irik[815] вышла синяя стрела и врезалась в красную.
- Мы нанесли встречный удар силами в сто сорок Jadbyr[816] под командованием Feia Glaharerl Rue Byrer[817] . Нам удалось одержать победу, но при этом мы понесли очень тяжелые потери. Погибло много хороших людей и хороших кораблей.
Ja Fe[818] исчезла.
- Больше нам сейчас ничего не известно. Мне сообщили, что в настоящее время Rue Labule[819] ведут разведку захваченной врагом области, готовясь к контрудару. Но враг, без сомнений, уже укрепил свою оборону на обоих направлениях. Наши силы сейчас не в состоянии провести полномасштабную военную операцию, которая будет необходима для возвращения захваченных врагом территорий. Нам необходимо восстановить боевую мощь Labule[820] , выслать войска на защиту границ и проверить, не сумел ли враг вторгнуться где-то еще. В общем, у нас уйдет минимум три года на то, чтобы создать флот, способный прорвать стены, возведенные врагом в Fek Irik[821] . По ту сторону этих стен у нас кораблей всего на одну Jadbyr[822] , и то только если их собрать вместе. Поскольку единого командования у них нет, против любого реального наступления врага они будут бессильны.
Джинто подумал о том, что для него означают эти слова. Dreuhynu Haider[823] лежало по ту сторону линии фронта.
- Мне очень жаль, Jarluk Dreu[824] , - с искренним сочувствием сказала Императрица. - Я не желала в ответ на ваши хорошие новости огорчать вас плохими, но правда есть правда. Мы не можем подвергнуть опасности всю Frybar[825] во имя спасения небольшой ее части. Связь с вашей Aith[826] прервана и вернется очень нескоро.
Джинто стоял как громом пораженный. Он лишился связи не только со своей родиной Dreuhynu Haider[827] , но и со второй родиной, Dreuhynu Vorlak[828] , где жили все его друзья. Он потерял все, что связывало его с прошлым... и совершенно не был этим опечален.
Полное отсутствие чувства горя - вот что озадачивало и одновременно шокировало его.
