Скоблин был религиозным человеком и обладал главной мыслью, нет свидетельств. Близко знавшие его люди об этом не вспоминали. И в письмах его подобные тезисы не содержались. Второй муж Плевицкой не был поручиком артиллерии. «Курский соловей» не была в руках контрразведки белых. Ее сразу доставили в штаб 2-го Корнилов-ского ударного полка, и полковник Пашкевич был с ней очень любезен. Скоблин к этому делу вообще никакого отношения не имел. И это не Скоблин увлекся новой знакомой, а Плевицкая увлеклась им после гибели Пашкевича. Скоблин не был против уничтожения пленных, о чем свидетельствует доброволец Димитрий Лехович. Можно было продолжать и дальше, но нужно ли?
Все правильно. Если не вдаваться в детали. Во-первых, в архиве ФСБ «дела Скоблина» больше нет. Нынче оно почему-то в ГРУ. Доступа к нему нет. И сильно сомневаюсь, что когда-нибудь будет. Как говорят сами сотрудники архива ГРУ, «оно закрыто». Всем, кому интересна эта тема, посоветовали читать Мле-чина. Во-вторых, если все, что я привел в книге «ОГПУ против РОВСа», — ложь, значит нужно признать, что десятки исследований по этой теме являются ложью. И эту макулатуру нужно сжечь. Ценность тех свидетельств и тезисов, которые я привел, в том и заключается, что они основаны на открытых источниках. Это все не я ввел в исторический оборот. Я лишь только структу-ризировал их и снабдил комментариями. В- третьих, тезис про архивы замечателен. Однако авторы, видимо, не знают, что в современной России есть два превосходных грифа - «Особая папка» и «Выдаче не подлежат». И это спустя 70 лет после «русской войны в Париже». И после этого меня же упрекают в том, что я этим не пользуюсь! И это не говоря уж о том, что архив Главного разведывательного управления Генерального штаба закрыт для любопытных. На моей памяти туда допустили только израильского историка Городецкого, который по-русски читает по слогам. И только для того, чтобы разоблачить Виктора Суворова!
В русском зарубежье функционировали^ высшие военные курсы профессора Головина. Задумывались они еще бароном Врангелем в 1921 году. А открылись лишь спустя шесть лет, 22 марта 1927 года, вступительной лекцией Головина «Военная наука: ее подразделения, методы исследования и изучения». Евгений Карлович Миллер на них не преподавал, в отличие от Павла Николаевича Шатилова. Существовали курсы до немецкой оккупации Парижа в 1940 году. Лекции прослушало свыше 400 офицеров, из которых 82 получили высшее военное образование и были награждены академическим знаком.
Действительно, размах широкий. Только к Русскому общевоинскому союзу прямого отношения деятельность высших курсов Головина отношения не имела. Как не имели отношения и «Офицерская школа усовершенствований знаний», которая действовала в Париже в помещении «Общества галлиполийцев». А русские военно-учебные курсы в Ницце действовали под эгидой Союза младороссов.
Примерно такая же ситуация и с кадетскими корпусами. К примеру, финансирование Русским общевоинским союзом Крымского кадетского корпуса уже в середине 20-х годов носило чисто символический характер. Донской кадетский корпус был расформирован, остатки учащихся влиты в Первый русский великого князя Константина Константиновича кадетский корпус.
Деятельность Корниловского военного училища была свернута еще в 1927 году. Николаевское инженерное училище прекратило существование в 1924 году. Спустя год стал историей Морской корпус в Бизерте. В Харбине последний выпуск был в 1928 году. И так далее.
Где же тут масштабная деятельность, да еще и под руководством Евгения Карловича?
Хорошо. Но как быть в этом случае с мириадами свидетельств, что 7 ноября 1937 года отмечали именно 20-летие Октябрьской революции? Именно к этому дню в столице приурочили открытие «говорящих часов» и рубиновых звезд над Кремлем. Об этом писала газета «Правда». А «Комсомольская правда» напечатала интервью Куприна, которого пригласили на военный парад на Красную площадь. Так вот, в газете черным по белому написано: парад в честь 20-летия Великого Октября. А как быть с торжественным докладом товарища Молотова? Вот что он, в частности, говорил:
Могу также напомнить про сотни открытых к этому празднику школ, библиотек и детских садов, десятки поставленных по всей стране спектаклей. И все это приурочивалось именно к юбилею революции. Не говоря уже о том, что был снят документальный фильм: «1917—1937. Празднование двадцатой годовщины Великой Октябрьской социалистической революции в СССР». Фильм этот я видел еще в школе, в которой, как выясняется, учился плохо. Готов бесплатно показать его всем, кто учился хорошо. Равно как и фильм «Ленин в Октябре». Режиссер 1Чихаил Ромм вспоминал спустя годы:
Все остальные опровержения из той же серии. Несерьезно все это. Ограничусь лишь еще одним, чтобы показать всю глубину критического анализа теории: «Книга изначально бездарна, автор ходит в церковь безблагодатной Московской Патриархии».
Оставим в стороне вопросы церковных юрисдикции. Не секрет, что большинство тех, кто сегодня интересуется Белым движением, принадлежат к Русской православной церкви за рубежом. После подписания акта о каноническом общении они предпочли уйти в катакомбные церкви, которые во многом сегодня являются откровенными сектами. В одной из них, к примеру, канонизировали Гитлера и возносят молитвы святому Ата-ульфу, вождю германскому. Я мог бы скромно поинтересоваться, какая из поместных церквей признает этих «истинно православных христиан». Но не буду. Хотя бы потому, что подобная постановка фразы критиков уже свидетельствует о моей правоте. Еще древние римляне знали, что как только в споре в сенате кто-то переходит на личности и утверждает, что оппонент — дурак, то ему сразу же засчитывали поражение. Потому как этим отмечалось, что все аргументы исчерпаны. И вот когда про меня сегодня пишут всякие гадости — я торжествую. Это — свидетельство победы.
Глава 4. Судьба генерала Миллера
Для похищения Миллера была сформирована оперативная группа, которую возглавил заместитель начальника иностранного отдела Сергей Шпигельглас. В нее вошли Георгий Косенко, Вениамин Гражуль и Михаил Григорьев. Шпигельглас был опытным разведчиком, неоднократно выполнявшим за рубежом ответственные задания ГПУ. Он был мастер обставлять все так, чтобы комар носа не подточил. Тем более это была уже вторая попытка.
Первоначально похищение генерала Миллера планировалось на декабрь 1936 года. Именно тогда во Францию и приехали два сотрудника советской разведки, которым предстояло стать теми германскими офицерами. Но в последний момент последовал приказ из Москвы: «Отложить проведение операции». В сентябре 1937 года никаких препятствий для начала «Русской войны в Париже» уже не существовало.
На следующий день после похищения председателя Русского общевоинского союза полицейский комиссар из Гавра сообщил своему начальству, что советский пароход «Мария Ульянова» в эту ночь снялся с якоря и вышел в море при весьма загадочных обстоятельствах. Как только на корабль погрузили какой-то большой деревянный ящик, привезенный из Парижа, так сразу же начали отдавать швартовы.
