— Папа, это так? — спросил Мэт.
Филип поднял глаза, и только теперь Кейла заметила, какие они встревоженные, как он измучен и бледен.
— Врач говорит, что она, вероятно, права.
Но для полной уверенности сделал анализы.
— По твоему настоянию, — с притворным возмущением припомнила ему Рут, глядя на него с ласковой теплотой.
— Сейчас мы ждем результатов ЭКГ, — добавил Филип.
— Вы бы присели оба, — мягко предложила Руг.
Мэт пододвинул Кейле стул, но сам не сел.
— Кейла Мэри Брейтон, — усмехнулась Рут, — глазам своим не верю: как это ты в таком виде появилась в общественном месте!
Кейла смущенно оглядела свои помятые шорты и майку со следами кетчупа после обеда: расходящиеся по ней мокрые круги неопровержимо доказывали, что купальник еще не высох.
— Да-а, бабушка, но мне это сейчас безразлично. Главное — я здесь, с тобой.
Вошел врач — невысокий, коренастый, седой, с толстой папкой, которую он прижимал к груди.
— Здравствуйте! — приветствовал врач вновь пришедших.
Когда он открыл свою папку, Кейла поразилась: какая огромная работа проделана за такой короткий промежуток времени, и это только ради одного больного! Тревога ее усилилась.
— Итак, что со мной? — Рут приподняла подбородок, намереваясь, видимо, мужественно принять любой приговор.
— С вами все прекрасно, миссис Брейтон. Я не обнаружил никаких признаков нарушения сердечной деятельности.
Рут не удержалась от радостного возгласа. Донельзя обрадованная, Кейла бросилась к ней с объятиями, но ее уже обнимали другие руки — Филипа. Глаза его были закрыты, лицо напряжено, на тонких ресницах блестели слезы. Кейле стало ясно теперь, в ком больше всего нуждается бабушка. А сама она… ощутив вдруг сильные руки Мэта на своих плечах, вздохнула и прислонилась к нему, благодарная за тепло, за то, что в трудное мгновение он радом.
— Дело в том, — продолжал терапевт, — что состояние вашего здоровья, миссис Брейтон, просто удивительное, если учесть данные медицинской карты, которую вы нам предоставили.
Огромный прогресс по сравнению с тем, что было в прошлом августе, когда случилась ваша история.
Вот это да! Рут привезла с собой медицинскую карту?
— Все очень просто, доктор. — Лицо Руг расцвело в улыбке. — Любовь вот лекарство.
Именно оно помогло мне почувствовать себя лучше так быстро.
Кейла смутилась было, но удивительно — врач слушал с явным интересом.
— Да, это часто помогает, — подтвердил он. — У меня были пациенты, которые с помощью положительных эмоций справились с очень серьезными недугами. — И он весело подмигнул пациентке.
— Значит, я свободна и могу идти?
— Несомненно, мадам. Советую вам зайти в аптеку и купить антацид или бикарбонат соды.
Хорошо помогает также теплое полотенце или бутылка с горячей водой прикладывать к животу. А в будущем старайтесь избегать острой пищи, договорились?
Поздним вечером Филип, заботливо уложив Рут в постель, присоединился, со своей тонкой сигарой, к Мэту и Кейле, сидевшим на веранде.
Мужчины тихо разговаривали, сидя за столом; рядом с ними, в глубокой задумчивости, полулежала в шезлонге Кейла.
— Филип, не могли бы вы кое-что для меня прояснить? — наконец, словно очнувшись, спросила она. — Причина инфаркта у бабушки — стресс?
— В основном — да. И еще — непроходимость сосудов. Она не снижала активности, в семьдесят один работала так же напряженно, как в сорок.
Кейла вздохнула, не в силах оторвать взора от темно-синего небесного свода с яркими звездами. Ее терзали сомнения: а что если это она сама спровоцировала своими возражениями против брака Рут эти проблемы с желудком…
— Но я не из тех, кто осуждает привычку к работе. — Филип приподнял сигару и уставился на ее горящий кончик. — Сам после смерти жены получил бы инсульт, если б не работал — старое, испытанное средство лечения.
— У тебя утомленный вид, папа.
Филип передернул плечами, но тут же поднялся — сын прав.
— Мне пора, если вы не возражаете.
— Спокойной ночи, Филип. — И, проглотив гордость, Кейла добавила: — И спасибо вам.
— За что? — Медленно, устало шагая к двери, он явно не ждал ответа.
— Спасибо за все ваши хлопоты и заботы о Рут. Знаю — это нелегко.
Филип ответил не сразу, тронутый ее капитуляцией:
— Вот в этом вы, дорогая, ошибаетесь. Нет ничего в мире легче, когда любишь. Спокойной ночи.
Мэт пересел к Кейле в шезлонг — он двойной, легко разместиться обоим. Кейла обрадовалась исходящей от него силе, спокойствию и возникшему между ними чувству товарищества — результату совместных переживаний.
— Ну как ты? — нежно спросил он.
— Так себе. — Она вздохнула, руки их соприкоснулись — ее шелковая, слегка загоревшая кожа с его жесткой, покрытой волосами, с ясно проступающими мышцами. — Трудно во всем этом разобраться.
— А что тебя смущает?
— Рут, Филип. Мои обвинения… ну, что он все делает ради денег.
Мэт кивнул понимающе.
— Знаешь, и я чувствую себя неловко. Тоже ведь бубнил — мол, она его использует, чтобы уйти из- под контроля твоего отца. — Он пошевелился, и она почувствовала прикосновение его обнаженной ноги.
— Мэт, он сегодня так переживал за нее — по-настоящему.
— Да, я знаю, видел. Да и она… как услышала, что с ней все в порядке, — прямиком кинулась в его объятия. — Он тяжело вздохнул. — Может, мы зря переживаем — не понимаем ни черта, а приходится вмешиваться…
Она робко улыбнулась.
— Может быть, Мэт. И я об этом думаю.
Мэт подставил свою левую обнаженную ступню под ее правую, маленькую, тоже обнаженную. Опять это неописуемое ощущение от его прикосновения слишком сладкое… Мысли ее спутались, она молчала.
— У меня вопрос. — Мэт надавил пальцами на ее ногу.
— Какой? — Голос у нее дрожал, она не дышала.
— Не относишься ли ты уже по-другому к их плану пожениться?
Кейла повернула голову, чтобы видеть его; он сделал то же, и глаза их встретились.
— А ты как относишься к их плану, Мэт?
— Ну, я… сам теперь не знаю. Видела ты, как они смотрели друг на друга?
Сам он с той же нежностью смотрит сейчас на нее. При лунном свете рот его притягивает, как тайна, а глаза бездонны, как небо.
Мэт взял ее руку, и она не отняла — прикосновение его непередаваемо приятно.
Мэт очень отличается от Фрэнка. Раньше ей и в голову не приходило задуматься о степени чувственности Фрэнка — как он воспринимает мир. Зато теперь, когда она проводит время и живет в одном доме с Мэтом, есть с кем сравнивать — явно не в пользу человека, с которым она собирается связать свою жизнь. Но это и не имеет большого значения — у них с Фрэнком много, очень много общего, что объединяет их.
И все же в эти минуты она чувствует себя обманутой, обделенной… Какие ночи, счастливые,
