Здесь ничто не было похоже на Колонию Бета. Форбарр-Султана простиралась на поверхности или стремилась в небо, странным образом двумерная и уязвимая. Города Беты спускалисоь вниз шахтами и туннелями, они были многоуровневыми, сложными, уютными и безопасными. Конечно, и архитектурой там интересовались гораздо меньше, чем внутреннней отделкой помещений. Просто удивительно, какого разнообразия достигают людские строения снаружи. Охранники переминались с ноги на ногу и вздыхали, видя, что она облокотилась на парапет, вглядываясь вдаль. Им очень не нравилось, когда она приближалась к краю ближе, чем на три метра, хотя вся крыша была шести метров шириной. Зато отсюда она сможет заметить форкосигановский лимузин, который вскоре свернет на эту улицу. Закаты — это прекрасно, но ее глаза были устремлены вниз.
Она вдохнула смешанный запах зелени, водяного пара, промышленных газов. Барраяр позволял себе пускать в отходы потрясающе много чистого воздуха, словно… ну да, воздух здесь бесплатный. Никто его не отмеряет, нет платы за обработку и очистку… Эти люди хотя бы понимают, насколько они здесь богаты? Они могут дышать всем этим воздухом, просто шагнув за порог, и он дается им так же легко и задаром, как замерзшая вода, падающая с небес. Она сделала лишний вдох, словно могла жадно отложить немного воздуха про запас, и улыбнулась…
Отдаленный треск несомненного взрыва разбил ее мысли; дыхание перехватило. Оба охранника подпрыгнули на месте. «Ну, услышала выстрел. Не обязательно это что-то с Эйрелом.» Тут же накатила холодная мысль: «Похоже на акустическую гранату. И не маленькую. Боже правый». Столб дыма и пыли поднимался из ущелья улицы в нескольких кварталах отсюда, но она не могла видеть, от чего, наклонилась вперед…
— Миледи. — Младший из охранников взял ее за локоть. — Пожалуйста, идите внутрь. — Лицо его было напряжено, глаза широко распахнуты. Старший патруля прижал ладонь к уху, словно выдавливая информацию из наушника комма, — а у нее с собой и коммлинка не было!
— Что говорят? — спросила она.
— Миледи, пожалуйста, спускайтесь! — Охранник принялся ее подталкивать к люку, откуда вела лесенка на чердак, а уже оттуда — на четвертый этаж. — Уверен, ничего не случилось, — успокаивал он ее на ходу.
— Это была акустическая граната четвертого класса, скорее всего, выпущенная из пневматического гранатомета, — сообщила она в ответ на его вопиющее невежество. — Если не из гранатомета, то стрелявший — самоубийца. Вы хоть раз слышали, как она взрывается?
Из люка торопливо выбралась Друшнякова, в одной руке сжимая намазанный маслом рогалик, а другой стискивая парализатор. — Миледи?
Охранник с видом облегчения подтолкнул Корделию к ней и вернулся к своему старшему. Корделия, хоть мысленно она уже вопила, улыбнулась сквозь стиснутые зубы и позволила увести себя под охраной, послушно спустившись в люк. — Что случилось? — прошипела она Дру.
— Еще не знаю. В подвальной столовой загорелся сигнал тревоги, и все помчались по местам, — выдохнула запыхавшаяся Дру. Должно быть, она чуть ли ни телепортировалась по шести лестничным пролетам вверх.
— Ох! — Корделия прогалоппировала вниз по ступенькам, жалея, что здесь нет лифтовой шахты. За комм-пультом в библиотеке наверняка кто-то сидит… должен же быть у кого-то комм-линк! Она слетела по спиральной лестнице, по черно-белым плитам вестибюля.
Начальник охраны дома был, разумеется, на посту, отдавая приказы. За его плечом нервно переминался старший оруженосец графа Петра. — Едут прямо сюда, — бросил через плечо СБшник. — Приведите доктора. — Оруженосец в коричневом мундире помчался исполнять распоряжение.
— Что случилось? — вопросила Кордедия. Сердце ее стучало, точно молот, и не только из-за быстрого бега.
Начашльник охраны посмотрел на нее, начал было говорить что-то успокаивающе-бессмысленное и осекся. — Кто-то выстрелил по машине Регента. Промахнулся. Они на пути сюда.
— Насколько сильно промахнулся?
— Не знаю, миледи.
Наверное, вправду не знает. Но раз машина еще на ходу… Она беспомощно махнула ему рукой, отпуская к делам, и вернулась в вестибюль, где двое оруженосцев графа уже распоряжались, не подпуская ее слишком близко к дверям. Она остановилась на третьей ступеньке лестницы и прикусила губу.
— Лейтенант Куделка был с ним, как вы думаете? — тихим голосом спросила Дру.
— Наверное. Обычно они ездят вместе, — рассеянно ответила Корделия, не сводя глаз с двери. Она ждала, ждала…
Корделия услышала шум подъезжающей машины. Один из людей графа Петра отворил дверь дома. Люди из безопасности — и откуда их только взялось? — толпились вокруг серебристого силуэта лимузина под колоннадой. Сияющая полировка машины была исцарпапанной и закопченной, хотя глубоких борозд на ней не было; заднее стекло не треснуло, но переднее пострадало. Распахнулись задние дверцы, и Корделия вытянула шею, выглядывая мужа, как назло заслоненного сейчас зелеными спинами СБшников. Охрана расступилась. Сквозь открытую дверцу был виден сидевший Куделка, ошеломленно моргавший. Кровь капала у него с подбородка. Охранник помог ему подняться на ноги. Наконец, показался Форкосиган, не желающий, чтобы его поддерживали под руку и отмахивающийся от помощи. Даже самые встревоженные охранники не смели его коснуться без его на то распоряжения. Форкосиган, бледный и мрачный, прошагал в дом. За ним — растерянный Куделка, опиравшийся на свою трость и на капрала СБ; из носа у него капала кровь. Графский слуга захлопнул входную дверь и отсек три четверти шумного хаоса.
Эйрел поймал взгляд жены, поверх голов, и мрачное выражение на его лице на мгновение смягчилось. Он слегка кивнул: «Я в порядке». Она сжала губы в ответ: «Смотри у меня…»
Ку рассказывал потрясенным голосом: — … чертовски здоровая дыра в мостовой. В нее бы грузовой катер провалился. У водителя потрясающая реакция… что? — Он покачал головой, когда к нему обратились с вопросом. — Извините, у меня в ушах звенит. Не повторите? — Он замер с открытым ртом, точно звуки могли туда влететь, коснулся лица и с изумлением уставился на окрасившуюся алым руку.
— Тебя просто оглушило, Ку, — сказал Форкосиган. Голос его бы спокоен, но излишне громок. — Завтра к утру все будет в норме. — Лишь Корделия поняла, что говорил он громко не ради Куделки; Форкосиган сам тоже оглох. Лишь по тому, как быстро двигались его глаза, можно было догадаться, что он читает по губам.
Саймон Иллиан и врач появились почти одновременно. Форкосигана с Куделкой увели в тихую гостиную в задней части дома, отпустив всех — бесполезных, по мнению Корделии, — охранников. Корделия и Друшнякова пошли за ними. Врач приступил к немедленному обследованию, начав, по настоянию Форкосигана, с забрызганного кровью Куделки.
— Один выстрел? — спросил Иллиан.
— Только один, — подтвердил Форкосиган, глядя ему в лицо. — Если бы они решились на второй, то могли бы взять меня в «вилку».
— А если бы он там задержался, мы сами бы взяли бы в «вилку» его. Следственная группа сейчас на месте. Конечно, убийца давно скрылся. Умно выбрал место, оттуда дюжина маршрутов отхода.
— Мы каждый день меняем маршрут, — произнес лейтенант Куделка сквозь марлевую салфетку, которую прижимал к лицу. Он с трудом следил за ходом беседы. — Как он узнал, где устроить засаду?
— Внутренняя информация? — пожал плечами Иллиан. Челюсти у него при одной этой мысли сжались.
— Не обязательно, — ответил Форкосиган. — Не так уж много путей ближе к дому. И он мог поджидать нас не один день.
— Точно на границе нашего плотно охраняемого периметра? — переспросил Иллиан. — Не нравится мне это.
— Меня больше беспокоит то, что он промахнулся, — сказал Форкосиган. — Почему? Не было ли это чем-то вроде предупредительного выстрела? Покушение не на мою жизнь, но на мое душевное равновесие?
— Это старое вооружение, — ответил Иллиан. — Что-то могло быть не в порядке с его системой целенаведения — никто не засек пульсации лазерного дальномера. — Он помолчал, видя, как побелело лицо
