обоих состояниях его преследовали кошмары. В конце концов Иллиан ушел отсыпаться в свою каюту, да и Корделия тоже решила еще разок вздремнуть. Спала она довольно долго и проснулась лишь тогда, когда Иллиан в очередной раз заявился с подносом. Запертая в комнате без перемены дня и ночи, она полностью потеряла ощущение времени. А вот Форкосиган прослеживал сейчас каждую минуту. Наскоро перекусив, он скрылся в ванной, чтобы умыться и побриться, и появился оттуда в свежем зеленом мундире — такой аккуратный, выглаженный и блестящий, будто собрался на аудиенцию к императору.
Он проверил последнюю сводку во второй раз.
— Десантирование уже началось? — спросила Корделия.
Форкосиган сверился с хронометром. — Около часа назад. Первые сообщения будут уже с минуты на минуту. — Он перестал дергаться, и теперь сидел неподвижно, с каменным лицом — как человек, погруженный в глубокие раздумья.
Появилась тактическая сводка текущего часа, и Форкосиган начал пролистывать ее, видимо, отмечая ключевые пункты. Но не успел он прочесть и половины, когда на экране возникло лицо командора Венна.
— Коммодор Форкосиган? У нас здесь что-то очень странное. Если хотите, я буду сразу передавать вам необработанный материал.
— Да, пожалуйста. Незамедлительно.
Форкосиган быстро пролистал аудиозаписи и выбрал доклад капитана одного из кораблей, смуглого коренастого человека. Тот говорил с гортанным акцентом, в голосе его сквозил страх.
«Вот оно, начинается», — мысленно простонала Корделия.
— …катера, они атакуют! Отвечают выстрелом на выстрел. Плазменная защита уже на максимуме, у нас едва хватает мощности на стрельбу. Нам придется либо отключить защитное поле и перебросить всю энергию на усиление огневой мощи, либо отступить… — Сигнал прервали помехи. — …не понимаю, как им это удается. В эти катера невозможно втиснуть генераторы такой мощности, чтобы… — Снова помехи. Передача резко оборвалась.
Форкосиган переключился на другой канал. Иллиан встревожено подался к экрану. Корделия сидела на койке и молча слушала, скорбно повесив голову. Чаша победы была горька, безрадостна, как поражение…
— …флагман подвергся мощному обстрелу, — докладывал другой командир. Корделия сразу узнала голос и вытянула шею, чтобы разглядеть на экране его лицо. Это был Готтиан; видимо, он-таки получил наконец свое капитанство. — Я намерен полностью отключить защитное поле и попытаться сбить один, используя полную огневую мощь.
— Не делай этого, Корабик! — безнадежно взвыл Форкосиган. Решение, каким бы оно ни было, было принято час назад, и его последствий уже не исправить.
Готтиан повернул голову. — Готовы, командор Форкалоннер? Мы попытаемся… — начал он, но тут его голос заглушили помехи, а затем наступила тишина.
Форкосиган со всей силы ударил кулаком по столу:
— Черт! Ну когда же они сообразят… — Он уставился в пустой экран, потом просмотрел запись сначала — не отрываясь, как будто ужас, гнев и боль приковали его к месту. Затем он выбрал другую запись, на этот раз — графическую модель пространства вокруг Эскобара, в котором плавали мерцающие разноцветные огоньки, изображающие корабли. Такие крохотные, яркие, почти игрушечные. Форкосиган покачал головой, сжав побелевшие губы.
Снова возникло лицо Венна. Он был бледен, уголки рта прорезали напряженные складки.
— Сэр, я думаю, вам следует пройти в тактическую рубку.
— Не могу, Венн, ведь я под арестом. Где коммодор Хелски или коммодор Куэр?
— Хелски вылетел на передовую вместе с принцем и адмиралом Форхаласом, сэр. А коммодор Куэр здесь. Теперь вы — старший офицер на флагмане.
— Принц довольно недвусмысленно запретил мне покидать каюту.
— Принц… Похоже, он погиб, сэр.
Форкосиган закрыл глаза и безрадостно вздохнул. Потом снова открыл их и подался вперед. — Это подтвержденный факт? Вы получили какие-нибудь новые приказы от адмирала Форхаласа?
— Это… адмирал Форхалас был с принцем, сэр. А потом… корабль был подбит. — Венн на мгновение отвернулся, глядя на что-то у себя за спиной. — Это, — ему пришлось прочистить горло, — это подтверждено. Флагман принца был… уничтожен. Его разнесло на мелкие кусочки. Теперь командование переходит к вам, сэр.
Лицо Форкосигана было застывшим и несчастным.
— Тогда немедленно передавайте приказ к исполнению «синего плана». Все корабли немедленно прекращают огонь. Всю энергию направить на усиление защитных экранов. Двигайтесь к Эскобару с максимальным ускорением. Нам необходимо сократить задержку передачи сигнала.
— «Синий план», сэр? Это же полное отступление!
— Я знаю, командор. Я составлял его.
— Но полное отступление…
— Командор Венн, эскобарцы располагают новой системой вооружения. Она называется плазменное зеркало. Это новейшая бетанская разработка. Силовое поле возвращает плазменный огонь в точку выстрела. Наши корабли ведут стрельбу на самопоражение.
— Боже! Что же нам делать?
— Ничего, если только вы не собираетесь взять на абордаж их корабли и передушить этих гадов по одиночке. Соблазнительная идея, но крайне непрактичная. Передавайте приказ! И вызовите в тактическую рубку главного инженера и старшего пилота. И прикажите начальнику охраны убрать своих людей от моей каюты. Не хочу, чтобы меня парализовали на выходе.
— Есть, сэр! — Венн отключился.
— В первую очередь увести десантные корабли, — пробормотал Форкосиган, поднимаясь из вращающегося кресла. Он повернулся к Корделии и Иллиану, которые уставились на него в полнейшем изумлении.
— Как вы узнали… — начал Иллиан.
— …о плазменных зеркалах? — закончила Корделия.
Форкосиган остался совершенно бесстрастен. — Ты сама рассказала мне об этом, Корделия. Во сне, пока Иллиан отсутствовал. Разумеется, под действием одного из зелий нашего хирурга. Побочных эффектов оно не имеет.
Потрясенная Корделия вскочила.
— Ах ты… несчастный… Пытка — и то честнее!
— Ох, ловко, сэр! — поздравил его Иллиан. — Уж я-то знал, что вы не потеряли хватку!
Форкосиган кинул на него неприязненный взгляд.
— Не важно. Информация была подтверждена слишком поздно, чтобы быть нам полезной.
В этот момент в дверь постучали.
— Идем, Иллиан. Пора забирать моих солдат домой.
ГЛАВА 10
Не прошло и часа, как Иллиан пришел за Ботари. А потом Корделия на целых двенадцать часов осталась в одиночестве. Она размышляла о том, надлежит ли ей во исполнение своего воинского долга сбежать из каюты и учинить небольшую диверсию. Но если Форкосиган действительно командует полным отступлением, то вмешательство может оказаться некстати. Она лежала на койке, предаваясь черной меланхолии. Он предал ее; он был ничем не лучше других. «Мой идеальный воин, мой дорогой лицемер…» Похоже, что Форратьер все-таки знал его гораздо лучше, чем она… Нет. Это несправедливо. Добывая эту информацию, он просто выполнял свой долг; и она сделала то же самое, скрывая эти сведения до последнего — так и следовало поступать офицерам двух враждующих сторон. Пусть даже один из этих
