мастерских собирались свои красногвардейские вооруженные отряды, общая численность которых составила около 1400 человек. Всего киевских восставших насчитывалось около 2100 человек. У них было 2 броневика.
В распоряжении Центральной Рады в Киеве на начало восстания оказалось всего около 2-х тысяч штыков и 3 броневика (Богдановский, Богунский, Полуботковский, Гордиенковский именные полки, курени: Черноморский и сечевых стрельцов, отряды «вольных казаков»). Еще три украинских именных полка объявили сразу же о своем нейтралитете. Кстати сказать, 50% солдат в Киеве достаточно апатично взирали на События и даже продавали оружие и патроны восставшим. Этим примерным равенством сил противников и объясняет затяжное военное противостояние в Киеве.
Главным успехом войск Центральной Рады было блокирование восставших в разных частях города. Каждый район восстания действовал на свой страх и риск и подчас не имел связи со своими союзниками, да и не стремился к соединению. Восставшие были перебиты по одиночке... В то же время и сама Центральная Рада, ее силовые структуры оказались фактически парализованы восстанием, и только военные (Ковенко, Шинкарь, Петлюра...) решали тогда судьбу столицы. Как пишет очевидец, оборона украинской власти велась тогда «стихийно», «сама собою»...
Вечером 15-го января члены Центральной Рады опять пережили несколько неприятных минут — к дому, где заседала Центральная Рада, вышли вооруженные солдаты Богунского полка, протестуя против арестов левых эсеров и против того, что охрану Киева Центральная Рада передала «вольным казакам», которых многие обыватели называли «преступными элементами». Делегаты сразу подумали о худшем: их хотят «разогнать», но пронесло, выступление оказалось только «бэшкетом».
Утром 16-го января к воротам «Арсенала» подошли части «вольных казаков» с одним броневиком, они еще надеялись снова разоружить «арсенальцев» и вывезти с завода уголь... Увидев украинские части, рабочие «Арсенала» ответили огнем. «Арсенал» первым восстал и первым был полностью блокирован войсками УНР. В первый день боев, когда под «Арсеналом» было в два раза меньше украинских солдат, нежели восставших на заводе, у арсенальцев был шанс прорвать осаду и вырваться в центр города на объединение с восставшим Подолом. Однако у арсенальцев не было разведки, они думали, что у завода собрались все лучшие войска УНР. Шанс был упущен.
В то время когда проходили бои за «Арсенал», возникали новые очаги восстания на рабочих окраинах Киева. Бои приняли затяжной, позиционный характер. Многочисленные штурмы «Арсенала» ничего не давали, так же, как и вылазки восставших за территорию завода. Большевики пытались посеять панику в городе, бессистемно обстреливая центральные кварталы из пушек и отключив в Киеве водоснабжение и электричество. «Главной приметой тех боев была полная невозможность четко провести фронт, на котором идет бой. Бои разгорались неожиданно, там, где начинали стрелять в украинцев восставшие, которые проскальзывали очень легко по всему Киеву, потому что Центральная Рада не располагала достаточными силами, чтобы надежно охранять город, а на протяжении всего времени борьбы не издала ни одного приказа», — вспоминал очевидец.
16 января восстал Подол, затем 130 красногвардейцев с Подола прорвались в верхнюю, центральную, часть города и по улице Владимирской подошли почти к самому зданию Центральной Рады, обстреливая его окна из пулеметов. Осколки разбитых стекол падали прямо в зал заседаний. Восставшие были в 200 шагах от Рады. Положение становилось критическим... Деятели Центральной Рады и служащие секретариата вооружились, заседание было прервано, делегаты спустились в подвал.
Тогда около 30 офицеров военного министерства, что находилось в двух кварталах от позиций подольских красногвардейцев, во главе с заместителем министра полковником Жуковским, взяв винтовки, пошли в штыковую атаку и обратили в бегство передовые силы восставших у Золотых ворот и отеля «Прага». К офицерам присоединилось еще до сотни солдат... Этими силами они отогнали «красных» за Святую Софию.
Большевики, потеряв 80 человек убитыми, бежали на Подол. Но на следующий день еще 120 красногвардейцев с Подола пытались прорваться на Крещатик. Часть центра города оказалась в руках восставших, и их отряды опять рвались на Владимирскую к зданию Центральной Рады. И снова судьба Центральной Рады весела на волоске. Только своевременное появление на месте боев 250 солдат из украинизованного Гордиенковского полка, что прибыли в столицу из Прибалтики, спасло судьбу Центральной Рады. И снова восставшие были загнаны на Подол, оставив на Крещатике и соседних улицах около 70 убитых. Лишь к 20 января восстание на Подоле было подавлено.
18 января во второй половине дня петлюровцы подошли к днепровским мостам и увидели панораму Киева. Через реку доносились раскаты артиллерийской и пулеметной стрельбы. И рабочие слободки, что на левом берегу Днепра, встретили прибывших огнем. К Киеву надо было еще прорваться через восставшие окраины. Разметав окопавшихся большевиков, части петлюровцев вышли на мост через Днепр, который также пришлось штурмовать с боем.
Восставшие Киева обороняли мост силами 60 красногвардейцев при броневике и нескольких пулеметах. Штурм был отчаянный, ведь гайдамаки знали, что счет времени пошел на минуты, что в Киеве решалась в эти часы судьба страны. Во главе цепи гайдамак бежали Петлюра и Волох. Петлюра тогда почувствовал в Волохе человека храброго, сильного, преданного идее... Но как потом Петлюра «обожжется» на этом человеке!
Он тогда еще не знал, что именно в этот серый день — среду, 18 января — в Киеве произошли серьезные политические изменения. Премьер Винниченко распустил социал-демократический Совет министров УНР, предоставив одному из лидеров эсеров, Всеволоду Голубовичу, сформировать новый кабинет.
Справка
Кабинет Голубовича оказался самым молодым из всех возможных — его составляли двадцатилетние! Военным министром стал никому не известный эсер Немоловский.
Но следующее известие было еще более ошеломляющим — Малая Рада приняла эсеровский «Земельный закон», разработанный Шумским и Христюком. Это был очень революционный, радикальный закон, и Петлюра не поддерживал его принятия как анархического, потому что считал, что подобный закон способен только усилить хаос в стране. Очевидно, эсеры рассчитывали использовать этот закон как последний шанс, надеясь таким образом выбить из рук у большевиков их «земельный козырь», склонить последних к мирным переговорам, показав свою «сверхреволюционность». Этим законом ликвидировалось право собственности на землю, а крестьянским земельным комитетам передавалось право уравнительного раздела земли. Нормой надела было решено избрать отвлеченную величину: «сколько сам крестьянин может обработать». Премьер Голубович обещал рабочим ввести восьмичасовой рабочий день, ликвидировать безработицу... Однако продуманной экономической программы у эсеров не было, они шли путем большевиков: требовали немедленного мира с германцем и немедленной передачи земли крестьянам.
Ушедшие в отставку министры социал-демократы были даже рады в самые критические часы свалить со своих плеч ответственность. Их терзали сомнения, страх, неуверенность... Ведь они уже практически ничем не руководили, кроме нескольких еще не разбежавшихся «министерских» канцелярий. Бывший премьер Винниченко уже через неделю напишет в своем дневнике: «...неужели мы, сами того не сознавая, не чувствуя, выступаем как контрреволюционеры? А что если народные комиссары правы, ведя Россию, вместе с Украиной, к социалистической революции?»
Петлюре не нравился нервный и самолюбивый премьер Голубович, способный оратор, но слабохарактерный человек, что уже развалил ведомства, которые возглавлял. Но выбирать солдату не приходилось.
Поздним вечером 19 января отряд Петлюры, приблизительно в 900 человек при 8 пушках, вошел в заснеженный, темный и испуганный город. В это же самое время к «Арсеналу» прибыл из провинции еще и Черноморский матросский украинский курень. На пути бойцы встречали десятки окоченевших трупов людей и лошадей, разоренные бандитами во время безвластия магазины... В большинстве районов восстание уже прекратилось, только у «Арсенала» и у железнодорожного вокзала рвались снаряды. Части Петлюры и
