Я уже упоминал о том, что в моей жизни тоже есть неизлечимая болезнь: я страдаю частичным параличом правой стороны тела.
В детстве и юности мне постоянно хотелось забыть о том, что я болен, что я не могу так же, как все, кататься с горки или на коньках. Я постоянно пытался это делать, что, естественно, приводило к падениям, ушибам и однажды закончилось тяжелым переломом. Десять месяцев мне пришлось находиться в гипсе. Затем около полутора лет с помощью костылей и палочки я восстанавливал свою способность ходить и наконец смог обходиться без них. Позже, в связи с ухудшением состояния здоровья, мне еще не раз приходилось вновь брать палочку в руки. Зимой, в гололед, я часто падал. В последние годы эти падения прекратились, потому что я научился считаться со своей болезнью. Когда зимой я вижу перед собой раскатанную ледовую дорожку, то, ступая на нее, соблюдаю особую осторожность, а если есть возможность, то просто обхожу по сугробам.
Проводя анализ случаев обострения хронических заболеваний, я заметил ряд закономерностей. Большинство пациентов, у которых в течение первых двух месяцев происходили обострения, при выписке высказывали твердое убеждение, что они никогда больше не будут нарушать режим, чтобы не допустить обострения.
Как правило, на деле с первых дней после выписки пациент начинает нарушать рекомендации, полученные в стационаре: нарушает режим дня, питания, конфликтует с близкими, игнорирует занятия физкультурой.
У другой группы пациентов обострения наступают через шесть – девять месяцев после ремиссии. Наступает период, когда человек как бы забывает о проблемах, связанных с болезнью. Начинается новая жизнь, а с ней приходят новые проблемы. Среди правил, которые часто забывают пациенты, запрет на нарушения режима питания, режима психических и физических нагрузок. Действительно, уже прошло шесть, девять, иногда и больше месяцев, жизнь вроде бы вошла в нормальную колею, почему бы не расслабиться с бутылочкой пива «бывшему» алкоголику, кусочком селедочки – «бывшему» язвеннику, почему бы не провести бессонную ночь «бывшему» гипертонику. Именно на этот период приходится вторая волна обострений. Очень похоже на рост аварийности у водителей с годичным стажем вождения, когда возникает иллюзия, что все могу и сам черт мне не брат.
Следующий период, когда резко возрастает риск обострений, – это период после года (иногда более) ремиссии. В это время особую опасность представляет возникающая у человека иллюзия, что все позади, болезнь прошла. Но, к сожалению, любая хроническая болезнь неизлечима, в этом случае единственный способ стать здоровым – это просто научиться жить со своей болезнью и учитывать ее.
Полезно иметь при себе по крайней мере в течение первого года ремиссии перечень потерь, которые произошли в результате болезни, и периодически перечитывать его.
Один из пациентов (с десятилетним стажем наркомании), подсчитав все как прямые, так и косвенные потери, которые он понес из-за своей болезни, выяснил, что они составляли… 500 000 долларов. Это не опечатка. Сюда вошли и деньги, которые он тратил на дозу, и плата за лечение, и упущенные возможности, сорвавшиеся начинания, и проданные (в сущности, за бесценок) вещи. Эта сумма поразила его. Когда до парня дошло, сколько он заплатил за свою болезнь, он только повторял: «Доктор, только жене не говорите!»
Планируем здоровье отныне и на долгие века
Но вернемся к нашей формуле: «Думай о будущем, помни о прошлом, живи в настоящем». Как она реализуется в жизни больного?
Поскольку на первом месте в исцелении стоит ежедневное признание себя больным, исходя из него, мы определяем и ежедневную цель: не допускать обострений. Именно это требование лежит в основе мероприятий дня.
План дня должен включать мероприятия как по обеспечению хорошего самочувствия, так и ориентированные на достижение средне и долгосрочных целей. Примеры таких целей приведены ниже.
Долгосрочные планы – построить особняк, среднесрочные – через полтора года стабильно зарабатывать не менее полутора тысяч долларов в месяц, краткосрочные – найти стабильную работу, ежедневно сохранять трезвость и обеспечивать свою жизнь сегодня.
Планы на будущее очень четко направляет постлечебный план, ориентированный на относительно долгосрочные цели (от трех месяцев до полугода), среднесрочные цели – на неделю, месяц, и краткосрочные.
Подобное соединение краткосрочных, среднесрочных и долгосрочных целей может иллюстрировать следующий пример.
Один из моих пациентов (наркоман) хотел стать компаньоном своего отца, владельца магазина элитной одежды. При этом отношения отца и сына были таковы, что полгода отец нанимал себе телохранителей, защищаясь от… кредиторов своего сына.
Ясно, что в этом случае доверие отца к сыну – величина даже не нулевая, а, скорее, отрицательная. С этой точки отсчета начал движение к своей цели наркоман с семилетним стажем. Как он действовал?
Во-первых, осознавая, что полностью забыть о наркотиках ему будет достаточно трудно, он должен был строить свою жизнь таким образом, чтобы с одной стороны держаться как можно дальше от своих бывших друзей-наркоманов (именно контакты с ними приводили его к срыву в прошлом), а с другой стороны находиться в обществе людей, которые всегда готовы поддержать в минуту слабости. Но как найти такую «группу поддержки»?
Варианты решения этой, казалось бы, неразрешимой проблемы юноша нашел достаточно быстро.
Постоянно посещал группы сообщества анонимных наркоманов, он стал волонтером в одном из реабилитационных центров, где мог получать поддержку не только от товарищей по несчастью, но и от врачей и психологов. Кроме того, подобная работа давала ему возможность повышать свою самооценку, так как, помогая другим, мы, естественно, поднимаемся в собственных глазах.
Однако этот период времени сопровождался очень серьезными проблемами.
Какими?
Мой пациент испытывал значительные трудности с деньгами (добывать деньги старым способом означало бы вернуться в прежнюю среду и поставить крест на лечении, а новых идей пока не было). Его посещало чувство одиночества. Он испытывал и чувство обиды: «Я впервые решился действительно начать новую жизнь, а меня по-прежнему считают безнадежным наркоманом!»
В минуты отчаяния только память о прошлых неудачах помогла ему избежать возврата к криминалу, спиртному, наркотикам.
Через три месяца хорошей работы в центре он был зачислен в штат на должность консультанта по химической зависимости. За это время он не видел отца, а только периодически разговаривал с ним по телефону каждый раз не более минуты. Теперь они встретились, и их беседа продолжалась целых десять минут! После нее молодой человек находился в приподнятом настроении: это был первый нормальный разговор между отцом и сыном за последние пять лет.
Итак, первый шаг к осуществлению заветной цели был сделан. Юноша продолжал работать в центре, перезванивался с отцом. Работа доставляла ему удовольствие. Кроме того, он впервые в своей жизни ежедневно ходил на работу, ежедневно выполнял рутинные обязанности, выслушивал замечания начальников – в общем, приобретал опыт новых социальных отношений.
И что очень важно, он ни на один день не забывал о том, что он наркоман. В этом ему помогали периодические посещения собраний анонимных наркоманов и работа в центре.
Через год жизни без наркотиков он вновь был на седьмом небе от счастья после очередной встречи с отцом: они проговорили более четырех часов! В этой радости таилась опасность. Дело в том, что для него наркотики всегда были не только средством заглушить боль и обиду, но и способом отметить радостное событие. И вновь ему помогла память о прошлом.
Еще через несколько месяцев отец предложил ему работать с ним. В течение полугода он, продолжая работать в центре, одновременно работал у отца.
Отношения отца с сыном полностью нормализовались после двух лет жизни сына без наркотиков.
