не врет!
– Вы тоже отыщете себе начальницу покрасивее и помоложе!
– Конечно, найду! – запальчиво крикнул Новосельцев. – Это теперь не проблема!
– Вы каждый раз врываетесь сюда, чтобы меня оскорблять! – возмутилась Людмила Прокофьевна.
– Я сюда не врываюсь, – запыхтел Новосельцев. – Это вы меня все время вызываете, работать не даете!
– Ну и уходите отсюда. Никто вас не задерживает! – Калугина пожала плечами.
– Нет. Задерживают. Вы, товарищ Калугина! Не подписываете мое заявление. Я расчет не могу взять.
– Пишите заявление, – стиснув зубы, процедила Калугина. – Я его завизирую!
Новосельцев расписался и поставил дату.
– Пишите, пишите! С удовольствием от вас избавлюсь!
– Я уже написал! – Анатолий Ефремович передал заявление взбешенной начальнице.
– Я надеюсь, что вы не пострадаете материально и билеты в цирк не пропадут? – издевательски посочувствовала Людмила Прокофьевна.
– Не волнуйтесь, я их загоню по спекулятивной цене, – успокоил ее Новосельцев.
Калугина ознакомилась с заявлением.
– Составлено неправильно. Здесь не указана причина ухода. Любая ревизия обнаружит, что я отпустила ценного работника безо всяких оснований! – И Людмила Прокофьевна порвала второе заявление.
Новосельцев был вне себя:
– Хорошо, пожалуйста, все равно я не уступлю!
Он взял новый лист бумаги и стал писать новое прошение об отставке.
– Медленно пишете! Мне надоело ждать! У меня тысяча дел! – Калугина шагала по кабинету взад и вперед.
– Я уже написал! – И Новосельцев протянул ей свеженькое заявление.
Калугина просмотрела его и изменилась в лице.
– Значит... вы уходите потому... – она прочитала вслух: – «...что директор нашего учреждения товарищ Калугина – самодур!»
– Именно поэтому!
– Какой ты чуткий, внимательный, тонкий и душевный человек! – тихо сказала Калугина.
– Перестань наконец надо мной издеваться, – тоже тихо предупредил ее Новосельцев.
– Подумаешь, цаца!
– Да, цаца! – возразил Анатолий Ефремович.
– Ты так красиво и оригинально ухаживаешь! Ты – настоящий современный мужчина!
– Как ты смеешь меня так обзывать! – в ярости заорал Новосельцев.
Он встал и отшвырнул стул. Калугина тоже встала и молча отшвырнула другой стул. Они гневно смотрели друг на друга.
– Какой ты милый и обаятельный! – продолжала издеваться Калугина.
– Думаешь, если ты директорша, – взбеленился Новосельцев, – то тебе все дозволено? Можешь топтать и хамить? Мымра!
Калугина в бешенстве выскочила из-за стола и вцепилась в Новосельцева.
– Ах, ты еще и драться! – защищался Анатолий Ефремович.
Тогда Калугина схватила свой зонтик и наотмашь стала им лупить Новосельцева. Сначала Новосельцев прятался от разъяренной фурии, но потом не выдержал и пустился бежать.
Калугина бросилась за ним, продолжая довольно ловко наносить удары.
Сперва они напугали этой сценой Верочку, которая разговаривала по телефону в приемной.
В коридоре они пронеслись мимо оторопевшего Самохвалова.
Погоня выскочила в зал. Калугина неслась за своим подчиненным, нанося удар за ударом. Новосельцев прятал лицо за двигающимися люльками подвесной монорельсовой дороги.
Сослуживцы повскакали со своих рабочих мест. Такого они еще не видели. Действительно, в этом учреждении было не скучно работать.
– Я тебя ни за что не прощу! Я тебя ненавижу! – лупцуя любимого человека зонтиком, приговаривала Калугина. – Я тебя покалечу!
Новосельцев на бегу с трудом увертывался от ударов. Он бегал между столами, огибая их, и кричал:
– Я не позволю себя бить, я не позволю себя калечить!
Жертва и ее истязатель выбежали на лестничную клетку и стремительно помчались вниз.
Рука Калугиной не уставала махать зонтиком.
Новосельцев и Калугина выскочили на улицу. Шофер Калугиной, увидев свою начальницу, открыл дверцу машины. Первым туда юркнул Новосельцев, за ним влетела директорша. В машине зонтиком драться было неудобно, и руководительница попыталась пустить в ход кулаки. Но тут, в разгар побоев, Новосельцев изловчился и поцеловал Калугину в губы. Та по инерции еще несколько раз ударила Новосельцева и стихла.
– Куда ехать? – спросил водитель, делая вид, что ничего особенного не происходит.
Новосельцев на секунду оторвался от губ своего руководителя и произнес:
– Прямо!
И снова впился в Калугину. Шофер завел машину и рванул с места.
И вот уже машина с Калугиной и Новосельцевым влилась в московский транспортный поток.
Через девять месяцев у Новосельцевых было три мальчика...
Примечания
1
Стихи Е. Евтушенко.
2
Стихи Э. Рязанова.
3
Стихи Р. Бернса.
