какую-нибудь травку. Тот поблагодарит за помощь и своей властью освободит тебя от общественных работ. Как тебе мой план?
— Согласен, — подумав, ответил я, а также приказал передать моим бесам конвоя, чтобы не удивлялись появлению Фарека и хранили тайну того, что видели, на уровне военной. — Ох, и извилист в вашем городе путь на рынок!
Комендант хохотнул, оценив шутку, и уже серьезно добавил:
— Прошу разрешения ввести архибека второго ранга Фарека в курс дела.
— Разрешаю.
Минут через десять едва ли не бегом появился архибек и повел к себе домой. Сначала хотел пристроиться к нашей процессии на полшага сзади меня, опять же, как при сопровождении вышестоящего начальника, но я мысленно приказал ему выйти вперед, построить бесов в квадрат вокруг меня и начать движение.
В двухэтажном особняке архибека нас встретила мрачноватая красивая женщина и вежливо, но не очень любезно, проводила в спальню дочери.
— Вот моя дочь, — сухо сказала хозяйка. — Надеюсь, мне объяснят, зачем она так срочно понадобилась? Мне пришлось силой отрывать Корсу от подруг и тащить домой.
Тон второй половины бедного заместителя коменданта не оставлял сомнений в том, что скоро ему предстоит неприятное объяснение с супругой. Что ж поделаешь — воин «должен стойко переносить тяготы и лишения военной службы».
В спальне на кровати прямо в пропыленном насквозь тренировочном костюме сидела девушка лет пятнадцати и довольно ловко крутила в пальцах небольшой кинжал, всем своим видом показывая, насколько она недовольна тем, что ее оторвали от интересного занятия. Яростно зыркнув глазами сначала на отца, потом на мать, перевела свой лучистый взор на меня. М-да. Видимо, на данный момент у нее в запасе остались только бронепрожигающие лучи.
Я предложил девушке убрать кинжал, раздеться и лечь на постель.
— Вот еще! — взбрыкнула малолетняя красотка. — Я и перед своим парнем голой еще не была, а тут перед другим буду раздеваться! Что?! Голых девушек никогда не видел?! — съязвила она.
— Как ты разговариваешь с… лекарем?! — рыкнул Фарек.
А мать, похоже, заинтересовало совсем другое:
— Своим?! Парнем?! Это что ж у тебя за парень такой завелся, что ты перед ним голой прыгать готова?!
— Его зовут Дисик! — с вызовом ответила девушка. — И не собиралась я перед ним голой прыгать!
— А я тебе сколько раз говорила, чтобы и близко(!) тебя рядом с ним не видела! Ах ты швабра мелкая! Мать не слушать?!
— Ты ничего не понимаешь! Мама! Дисик — хороший! Он добрый! И умный!
— Бабник твой Дисик! — повысила голос хозяйка. — Бабник и хам!
Пока женская часть семейства препиралась, архибек тихо спросил:
— Может, не стоит? Выпиши бумажку, я объявлю, что все хорошо и освобожу тебя от охраны. А?
— Хочешь, чтобы завтра твои женщины всему рынку рассказали о странном представлении, разыгранном у тебя в спальне? Пусть все будет натурально.
— Та-а-а-ак! — проревел архибек, прерывая женский скандал, достигший максимальной громкости и вот-вот готовый перейти к… слезам. Как с одной, так и с другой стороны. — Корса! Живо разделась и легла, как сказал доктор! Ты, мать, — повернулся он к жене, — либо молчишь, либо вон из спальни!
По тому, как живо стали выполняться команды, я понял, что веревки вить из заместителя коменданта можно до определенного предела и семья точно знает, где он находится. Хозяйка замолчала и тихо отошла к двери. Дочка по-солдатски быстро разделась и легла на кровать, выдавая свое недовольство тихим обиженным сопением. Я подошел к ней, сначала, чтобы изобразить лекаря немага сделал пальпацию живота, простучал грудную клетку, делая вид, что внимательно прислушиваюсь, затем, решив, что театра достаточно, положил руку на лоб, быстро построил и активировал диагностическое воздействие.
Я ожидал легкий трахеит, который действительно скоро прошел бы, однако все было на порядок сложнее. Воздействием «Алмазная чума», да еще первого класса, владели только очень сильные маги вампиров. Или… его мог применить и немаг, если имел соответствующий артефакт. В этом случае обязательно нужна кровь жертвы. Хотя бы небольшая царапина, чтобы воздействие привязалось и начало свою работу.
Эх, комендант-комендант. И подкинул же ты мне заботу. Просто так я теперь уйти не могу, а распутывать эту гадость — дело долгое, нудное и очень-очень трудное. Я же воин, а не целитель.
Отозвав Фарека к окошку, я тихо спросил его:
— Вспоминай. Есть у тебя враги, которые могут пойти на убийство твоей дочери? Или может быть, за последний месяц ты кому-то отказал в чем-то?..
— Убийство дочери? — не понял архибек. — Зачем? А-а. Понял, — он обрадовался. — Это для натуральности ты мне говоришь?
— Нет. К сожалению, все серьезно.
Фарек с тревогой и ужасом посмотрел на меня. Я немедленно перешел на телепатическую связь:
— Фарек, это Родеро. Не хотелось бы, чтобы твои девушки нервничали. Это только усложнит дело. Я пока займусь твоей дочкой, а ты вспоминай, кому перешел дорогу.
Мать Корсы, видимо почувствовав неладное, решительно подошла к мужу и с тревогой стала его шепотом допрашивать, но тот отмахнулся:
— Не до тебя, Ладия. Все потом.
Пациентка лежала обнаженная поверх одеяла и все более сердито сопела. В ее случае мне не требовалось магически раздвигать ткани и вмешиваться напрямую, поэтому я ей предложил залезть под одеяло, если уж так стесняется. Корса гордо отказалась и отвернулась от меня, показав мне свое особое расположение. Впрочем, я в друзья не набиваюсь, поэтому, тяжело вздохнув, еще раз обругал про себя коменданта и приступил к работе.
Через три часа напряженной битвы за… точнее, против вражеского воздействия, я весь в поту откинулся на спинку кресла, поставленного в изголовье перед операцией, и, не заботясь о приличиях, прямо рукавом вытер лоб. Несмотря на усталость, чувствовал себя победителем. Может быть мастер-целитель сделал бы дело за втрое меньший срок и с впятеро меньшими затратами энергии, но я не мастер, а у меня получилось.
Все это время родители девушки ни на минуту не покидали спальню. Мать, как только уверилась в том, что я закончил, робко спросила:
— Что с Корсой?
— Теперь, надеюсь, все в порядке. Запущенный трахеит. Был. Три дня постельного режима и усиленного питания, — бодро ответил я Ладии.
А Фареку телепатически сообщил, что его дочь была заражена дней восемь-десять назад. Для внедрения чумы достаточно царапины. Вопрос — кто мог поцарапать Корсу?
— Трудно сказать. Ребенок. Носится, где попало. Как без царапин?
— Где попало артефакты или маги, способные заразить «Алмазной чумой», не валяются. Короче. Вспомнить и доложить.
— Да, высший. Я обязательно вспомню, найду и этому гаду оч-чень не поздоровится, — с угрозой ответил мне архибек по-прежнему телепатически.
В этот момент женщины напомнили о себе:
— Три?! Дня-а-а-а?! — возмутилась пациентка с молчаливого одобрения матери. — У Милсы тоже трахеит был. Дедушка Вассор поставил ей горчичники, дал смягчающий эликсир и сказал попить чаю с медом перед сном. Денек полежала и как огурчик! А тут — три дня! Ф-фэ!
— Да этот молодой шарл… лекарь просто денег хочет взять с нас побольше. Как же! Почти три часа потел, бедный. Изгнание злобной болячки изображал, — съязвила Ладия, с жалостью глядя на мужа, позволившего обвести себя вокруг пальца.
— Господин лекарь сказал три дня, значит, будет(!) лежать три дня! Я сказал! А ну! Кыш под одеяло!
