успокаивали. Сказали нам, что обычно в вагоне едет человек 60–65. А вас? Всего ничего! Вот и наслаждайтесь комфортом! На стоянках нас кормили пшённой кашей и поили горячим чаем с сахаром. Стоянка была обычно два раза в день. А так ехали и ехали. По малой нужде ходили в открытые двери вагона. А по большой нужде ходить приспособились в старое мятое ведро. И этот запах от его содержимого добавлялся к ароматам запахов вагона. Нас было 50 человек. Над ведром постоянно кто-то сидел. И так целый день.
Пока были домашние припасы, мы не страдали. Было ещё ничего. Но постепенно они заканчивались или портились. Выбрасывать не решались. Ели. Этим увеличивали очередь желающих посидеть над ведром. К испорченным продуктам добавляли ещё и то, что добыли на остановках. Где добывали? Говорить лишнее. Это путешествие запомнил на всю жизнь. Но наконец! Оно закончилось. Прибыли к месту назначения.
Мичуринск это как теперь говорят климатический курорт. Зимой до — 50 градусов. Летом до + 40. Весной и осенью резкие переходы с дождями, мокрым снегом и пронизывающим ветром.
Прибыли мы глубокой осенью к началу зимы. Вот нас и встретил мокрый снег и резкий ветер. Забыли даже о голоде. Все дружно стучали зубами. Но сопровождающие своё дело знали. Нас они пожалели и быстро согрели. До части от полустанка было километров 12–15. Нас высадили в поле. Согрели нас своеобразно. Прогнали нас это расстояние галопом. Когда прибыли в часть пар валил от всех. А дальше мы начали вживаться в армейскую жизнь.
В части нам рассказали:
— Вы парни везунчики! Вас разместили в щитовых казармах. Их успели построить за лето. Вот прибывших призывников в прошлую осень поселили в палатках. Так натерпелись! До сих пор страшно!
Это не только утешило нас. Но и безумно обрадовало. Нам и так пришлось не сладко в этих казармах. Четыре бочки-печки ненасытно съедали всё, что в них забрасывали. Но в щитовой казарме было не жарко. + 16 градусов показывал термометр и старшина роты его убрал. По принципу не знаешь, что холодно? Вот и не мёрзнешь! Странная логика! Но она не помогала и теплей не становилось. Вот и спали в ватных брюках и телогрейках да в шапках на голове. Пока кто-то из командования не сжалился и мы в свой выходной день обшивали стены здания казарм листами шифера. В оставленное пространство между шифером и стеной здания засыпали опилками. Поверх эти утолщённые стены обтягивали рубероидом. Смотрелось не очень. Но внутри казарм стало теплее. Температура повысилась до + 20 градусов. Почти жара юга! Того края, где не был и не знал. Но так говорили ребята. Их призвали с мест расположенных на берегах Чёрного моря. Верил им на слово.
Нашему взводу досталась боевая задача. Строить сборные здания для хранения техники. Стояли приличные морозы. Они сковали землю. Превратили её в камень. Лом и кайло стали основным инструментом. И ещё костры. Ими отогревали землю. Помогало немного. А так каждая ямка давалась огромным трудом. Для нас это оборачивалось кровавыми мозолями, гудящей от напряжения спиной и ноющими мускулами. Может это? А может и какая-то другая причина помогли. Но дедовщины у нас не было. Мёрзли и пахали все. Только командир взвода старший сержант в форме тех лет, шерстяном кителе, синих галифе и яловых сапогах красовался перед нами. Вечером и утром прогуливался по казарме. На улице он не красовался. Кутался, как и все.
И здесь впервые у меня появился друг. Алик был из города Одинцова. В отличие от меня это был городской парень. Он в своей жизни не знал тяжёлого труда. Не высокого роста, полный он кутал кусками простыни свои кровавые мозоли. Они обильно покрывали ладони его нежных рук. Ему было тяжело. Вот и пожалел его. Старался работать с ним в паре. Выполнял большую часть порученной нам работы. План дневных заданий был приличный. Не выполнение его было чревато. Он принял эту помощь с радостью. По выражению его глаз, преданно смотревшим на меня, видел его чувства. Благодарен он был безмерно. Моя помощь слабому сослуживцу не была обременительной для меня. Героем себя не чувствовал.
Так проходило становление бойцов. По призыву Родины мы прибыли сюда честно исполнить свой долг.
Зима прошла. Холода отступали. Мы уже освоились. Привыкли к небогатому солдатскому пайку и незамысловатому быту. Стало легче. К 9 мая празднику Победы нам выдали парадную форму. Фуражку, китель и галифе. До этого мы ходили в гимнастёрках, галифе и кирзовых сапогах. В это переодевались после работы. Так сказать повседневная форма. На работу ходили иначе. Были одеты в соответствующую зиме одежду. Ватник, ушанка, ватные штаны и валенки. Иначе на том морозе не поработаешь. И вот парадная форма!
Все сразу надели её и начали фотографироваться. Эти фотографии отсылали домой, родителям, родственникам и невестам. Изображённые на фотографиях бравые солдаты смотрелись здорово! Торжественно и солидно. Не отстал и я. Отослал родителям фото бравого бойца с задумчивым взглядом. Даже самому понравилось. Мой подопечный Алик сумел пристроиться в кладовщики и наша дружба окончилась. Он боялся, что я буду у него что-то просить. Вспоминая былую помощь. Вот и старался избегать меня.
Я особо не расстроился. Привык быть один. Поддерживая со всеми нормальные отношения. Таким был с детства и последующая жизнь моей отчуждённости не изменила. Хотя был такой же парень, как и все мечтал о верных друзьях и товарищах. Но так сложилась моя жизнь. Этого мне не было даровано. Не повезло. Одиночество не мешало мне жить. Особенно не переживая. Просто другой жизни не знал. Вот и сравнивать было не с чем.
Время за работой летело быстро. На нас давили постоянно. Требовали заканчивать объекты к праздникам и другим датам. Тогда так было принято и в нашей жизни ничего нового не было. Начальство рапортовало о трудовых достижениях и победах. Получая благодарности, грамоты, чины и другие блага. Для нас всё было проще. Работа. Сон и снова работа. Так и пролетели два года службы. Пахал я как трактор. Был дисциплинирован и послушен. Меня приняли кандидатом в члены КПСС. Рекомендации дали замполит роты и старшина. Честь по тем временам огромная.
Ещё год службы добросовестно оттянул лямку кандидата. Домой демобилизованный ефрейтор Советской Армии, уезжал членом партии!
Три года пропахал как так и надо. Мне познавшему труд с детства это было не трудно. Да и другой жизни не представлял. Радостный и счастливый я ехал домой. Родная квартира и родители встретили меня. Был праздничный обед за накрытым вкуснятиной столом. После солдатского рациона всё было особенным.
Неделю отсыпался и отъедался. Встретил Новый год. 1959. Отдых кончился. Начались будни. Встал на партийный учёт и вышёл на своё рабочее место в родной цех. Родного завода. Теперь начались трудовые будни. Осенью этого года по настоянию родителей поступил на вечернее отделение филиала машиностроительного института при нашем заводе.
У меня после службы в армии были льготы. Шёл вне конкурса. Достаточно было сдать экзамены на '3'. Мучили не очень. Даже мои скудные способности и знания оказались достаточными. И я стал студентом.
Друзей у меня не было. Невесты тоже не было. Девушки любили развлечения. Ходили в дом культуры завода на танцы и вечера. Меня туда не тянуло. Стеснялся. Характер имел замкнутый. Жил сам в себе. Обычно перед танцами и вечерами рабочая молодёжь потребляла вина. Типа портвейн. Для смелости. Меня это тоже не вдохновляло. Вот и учился. Ходил на занятия вечерами четыре раза в неделю. В остальные дни занимался дома. Грыз гранит науки. Было тяжело. Особыми способностями к наукам не отличался. Понимал и усваивал учебный материал туго. Приходилось заниматься больше других. Это и отнимало всё свободное время.
Так в трудах и мучениях прошли два года. За это время одно радостное событие произошло в нашей семье. Отцу как передовику производства в феврале 1961 году выделили новую двухкомнатную квартиру в пятиэтажном доме на третьем этаже. Новый жилой микрорайон вырастал на месте старых бараков времён строительства завода. Эти новые шикарные дома были презираемые теперь хрущёвскими пятиэтажками. Тогда эти дома были раем. Пределом мечты. Нашу старую квартиру с туалетом во дворе и печным отоплением описал раньше.
Опишу и новое жильё. Две комнаты, туалет, ванная, кухня с газовой плитой. Батареи отопления, балкон, горячая вода. Пусть и не большая квартира, но зато всё есть. Было для меня одно неудобство. Лишился своей комнаты. Своего угла. Пусть эта комнатёнка и была переделана из кладовки. Но это был мой
