Убик.

расхохотался, демонстрируя будто бы целлулоидные десны.

– Я могу… – Джо замолчал, собираясь с силами, – …перенести все это… в настоящее. В девяносто второй год.

– Неужели, мистер Чип? – Провизор подал ему кубическую картонную коробочку. – Вот, пожалуйста. Откройте, и вы увидите…

– Знаю, – сказал Джо. – Знаю, что я увижу. – Он закрыл глаза и сосредоточился. Вперед, приказал он флакону почечного бальзама. Переместись вперед, в настоящее… – Аэрозольный баллон, – сказал он вслух.

– Нет, мистер Чип, это не баллон, – сказал провизор. Он ходил по аптеке и гасил лампы. Потом открыл кассу, переложил деньги в металлический ящик и запер его на ключ.

– Ты – аэрозольный баллон, – вкладывая в эти слова всю энергию, какая у него еще оставалась, сказал Джо. – Сейчас девяносто второй год, – добавил он напряженно.

Погасла последняя лампа. В свете уличного фонаря, проникающем в окно, Джо видел коробочку, кубическую коробочку на своей ладони.

– Все, мистер Чип, – сказал провизор, распахивая дверь. – Пора по домам. Она допустила ошибку, как видите. И саму ее вы больше не встретите, слишком далеко она ушла по пути к своему новому рождению. Она и не вспоминает о нас – ни о вас, ни о Рансайтере, ни обо мне. Ей видится свет: может быть, грязно- красный, а может быть, ярко-оранжевый…

– То, что я держу в руке, – это аэрозольный баллон, – сказал Джо.

– Нет, мистер Чип, – сказал провизор. – Мне очень жаль – мне на самом деле очень жаль, – но – нет.

Джо поставил картонную коробочку на прилавок, повернулся и, пытаясь сохранить достоинство, начал свое долгое, медленное путешествие через аптеку – к прямоугольнику двери, которую провизор держал открытой для него. Оба молчали, пока Джо наконец не миновал дверь и не оказался на ночном тротуаре.

Аптекарь вышел следом и запер дверь.

– Я буду жаловаться изготовителю, – сказал Джо. – На вашу… – он замолчал, что-то сдавило горло и не давало ни дышать, ни говорить. Потом это прошло. – На вашу регрессивную аптеку, – закончил он.

– Спокойной ночи, – сказал провизор. Он еще постоял, глядя на Джо, потом пожал плечами и зашагал по тротуару.

Слева от себя Джо различил во мгле скамейку. Наверное, там была автобусная остановка. Или трамвайная. Джо заставил себя дойти до скамейки и сесть. Там уже сидели два или три человека, они брезгливо отодвинулись, освобождая место – наверное, приняли за пьяного. Ему было все равно. Он чувствовал только, как прогибается под ним скамейка, не выдерживая огромного веса. Остались минуты, подумал он, несколько минут… если я все правильно помню… Боже, за что это все? Второй раз, второй!

А все-таки мы не сдались, с мрачным удовлетворением подумал он. Мимо неслись огни машин, мигали неоновые надписи, светились окна. Сопротивлялся Рансайтер, и Элла так долго билась, дралась, царапалась… А я – я чуть было не превратил этот чертов бальзам для почек в настоящий «Убик»… Да, еще бы немного – и мне бы удалось сделать это. Почему-то он был абсолютно уверен, что именно так оно и есть.

Трамвай, грохочущее железное чудовище, с жутким скрипом остановился перед ним. Сидевшие рядом люди вскочили и стали подниматься на заднюю площадку, чтобы потом пройти в салон.

– Эй, мистер! – окликнул Джо кондуктор. – Вы едете или нет?

Джо не ответил. Кондуктор подождал немного, потом дал сигнал отправления. Трамвай шумно тронулся с места и вскоре исчез из поля зрения. Желаю удачи, подумал Джо вслед трамваю. Всего самого лучшего…

Он откинулся на спинку скамейки и закрыл глаза.

– Извините, пожалуйста, вы мистер Чип?

Джо вздрогнул. К нему наклонялась незнакомая девушка в плаще из синтетической страусиной кожи. Он смотрел на нее, быстро приходя в себя. Хорошенькая и стройная, в шляпке.

перчатках, английском костюме и сапожках на высоком каблучке. В руке она что-то держала, и Джо уже понял, что именно. – Вы из Нью-Йорка, из Ассоциации Рансайтера? Мне не хотелось бы по ошибке передать эту вещь кому-то другому.

– Да, я Джо Чип, – он внимательно всмотрелся в ее лицо. В первый миг ему показалось, что это Элла, но нет – он никогда не видел этой девушки раньше. – Кто вас послал?

– Доктор Сандабар, – сказала девушка. – Молодой доктор Сандабар, сын основателя фирмы.

– А кто это? – Имя ему ничего не говорило. Хотя нет – на флаконе бальзама… – Это человек, создавший почечный бальзам? Вытяжка из листьев олеандра, ментоловое масло, древесный уголь, хлорид кобальта, окись цинка… – Силы покинули его, и он замолчал.

– Использование последних достижений науки может обратить вспять процесс обращения вещей в свои предшествовавшие формы. «Убик» продается во всех хозяйственных магазинах Земли по общедоступным ценам. Предназначен только для наружного применения. Загляните за ним туда, где вы обычно совершаете покупки, мистер Чип.

– Заглянуть– куда? – Джо окончательно пришел в себя. Он с трудом поднялся на ноги. – Вы ведь из девяносто второго года. То, что вы процитировали, взято из рекламного ролика Рансайтера. – Вечерний ветер обдувал и раскачивал его, и казалось, что еще немного – и его просто унесет куда-нибудь. Он сам себе казался кучей тряпья, которая каким-то чудом сохраняет форму человека.

– Да, мистер Чип, – девушка вручила ему сверток. – Вы вызвали меня из будущего, когда там, в аптеке, пытались преодолеть регресс. Я прибыла прямо с фабрики, мистер Чип. Если вы слишком слабы, я могу распылить препарат, хотите? Я официальный представитель фирмы и технический консультант. Я знаю, как его применять.

Она осторожно вынула пакет из его трясущихся рук, разорвала упаковку и направила на него струю «Убика». В сумерках баллончик блестел, буквы счастливо сверкали…

– Спасибо, – сказал он немного погодя.

– Вам лучше?

– Да. Да, конечно.

– На этот раз потребовалось гораздо меньше препарата, чем тогда, в гостинице. Вы потеряли меньше сил. Того, что осталось в баллончике, вам хватит до утра.

– А потом? Смогу я раздобыть еще?

– Ну конечно же. Раз уж сейчас у вас получилось вызвать меня сюда, то почему не получится снова? Теперь вы знаете, как это делать. – Девушка медленно отступала в тень.

– Что такое «Убик»? – спросил Джо, желая, чтобы она задержалась.

– Распылитель «Убика» представляет собой портативный газовый ионизатор с автономным питанием от гелиевой батареи напряжением двадцать пять киловольт, – заученно начала девушка. – Отрицательные ионы, разгоняясь в циклотроне, приобретают центростремительную тенденцию, то есть стремятся больше к адгезии, чем к рассеиванию. В поле, создаваемом отрицательными ионами, антипротофазоны, которые, как вы знаете, постоянно присутствуют в атмосфере, теряют скорость, а следовательно, и способность взаимодействовать с протофазонами. Поэтому, по законам паритета, поток протофазонов, излучаемых находящимися в состоянии полужизни людьми, возрастает, при этом полуживущий чувствует прирост жизненных сил и исчезновение ощущения холода, вызванного низкой температурой хранилища. Как вы понимаете, регрессировавшие формы «Убика» не в состоянии…

– Вы постоянно говорите одно лишнее слово, – сказал Джо. – «Отрицательный». Ионы все отрицательные.

– Может быть, мы еще встретимся, – сказала девушка. – Это большая честь – доставить вам «Убик». Может быть, и в следующий раз…

– Может быть, в следующий раз вы позволите пригласить вас на ужин? – сказал Джо.

– Поживем – увидим, – сказала девушка. Она вновь начала удаляться, уходить в тень…

– Слушайте, а кто изобрел «Убик»? – спросил Джо.

– Несколько очень хороших людей. Полуживущих. Бывают, знаете, такие, у которых душа болит за