англичан. Планировавшееся использование одного из соединений парашютных войск для внезапного захвата нефтяного района северо-западнее Баку до того момента, когда отступающий противник уничтожит его, также ставило парашютные войска в роль передового отряда. Наконец, боевая группа фон Хейдте, сброшенная во время последних крупных боевых действий немецких парашютистов в декабре 1944 года в горном районе Эйфель для обеспечения северного фланга наступавших и для захвата горных проходов и дорог, была также передовым отрядом.
Само собой разумеется, что в рамках крупной воздушно-десантной операции небольшая часть стрелков-парашютистов, выброшенных с парашютом или приземлившихся на планерах, выполняет задачи передового отряда. Так, например, во время боев на Крите роты штурмового полка приземлились в районе Малемеса и восточное Кании на грузовых планерах раньше стрелков-парашютистов; при планировании операции по захвату острова Мальты вышеназванный батальон должен был, используя пикирующие грузовые планеры, вывести из строя зенитную артиллерию острова. Гораздо реже планировалось использование парашютных и парашютно-планерных десантов в качестве арьергарда. Так, в августе 1943 года части 2-й парашютной дивизии, высадившиеся в Сицилии на западных и южных склонах Этны с задачей оборудовать отсечную позицию между отступающими и частично разгромленными итальянскими войсками и преследующими их частями противника и обеспечить создание мощного плацдарма у Мессинского пролива еще до того, когда войска будут эвакуированы из Сицилии, были своеобразным арьергардом. К использованию парашютистов в роли арьергарда до некоторой степени приближается и другой вид их боевого применения. На солдатском жаргоне он называется «тушением пожара». Состоит он в том, что стрелков-парашютистов бросают в возникшую брешь, чтобы восстановить непрерывную линию фронта. Как ни велико было количество случаев, когда парашютисты заменяли пехотные части, однако мне не известно ни одного примера, когда подобное «тушение пожара» было бы осуществлено с воздуха Парашютными и парашютно-планерными десантами. Правда, однажды верховное командование планировало подобное предприятие (для установления связи с окруженной немецкой группировкой в районе Холма весной 1942 года), но проведено оно не было.
Если проследить за ходом проведенных крупных немецких воздушно-десантных операций и за теми немногими случаями тактического использования парашютных войск, то неизбежно складывается такое впечатление, что германское верховное командование не умело использовать парашютные войска в соответствии с их особенностями. Оно нерешительно и неохотно принимало предложения, которые исходили от представителей самих парашютных войск, и в частности от генерала Штудента. Все это привело к тому, что столь ценное для армии соединение, состоявшее сплошь из отборных солдат-добровольцев и располагавшее прекрасным оснащением, вооружением и дорогостоящим оборудованием, превратилось в обычное пехотное соединение.
Действия немецких парашютных и парашютно-планерных десантов говорят о том, что страх командования перед большими потерями десантов был совершенно необоснован. Правда, потери парашютных войск в подобных операциях были, несомненно, тяжелыми, так как действия любого крупного десанта представляли собой ожесточенную тяжелую борьбу. Однако использование парашютного десанта всегда дает командованию возможность достижения оперативной или тактической цели при затрате гораздо меньших сил, чем в наземной операции сухопутных войск, где для достижения подобной цели должны быть использованы значительно более крупные силы. Даже если предположить, что целей, стоявших перед парашютными десантами в Голландии (1940 год) и на Крите (1941 год), можно было достигнуть без применения десантов с воздуха, только за счет действий сухопутных войск, то на это потребовалось бы гораздо больше времени и гораздо больше сил, тогда как абсолютные цифры потерь были бы, конечно, не меньшими. Во всяком случае, использование стрелков-парашютистов всегда себя оправдывает, но для этого парашютные войска должны вводиться в бой на направлении главного удара. Они не должны применяться рассредоточено и выполнять различные второстепенные тактические задачи. Весьма сомнительно, соблюдало ли этот принцип командование 6-й танковой армии «СО» во время последнего десанта немецких парашютных войск в декабре 1944 года.
При выполнении тактических задач отдельной группе парашютистов необходимо предоставлять более широкую свободу действий. Нигде так не вреден штамп и трафарет, как при атаке с воздуха, будь то прыжок или действия с планера. Несмотря на это, приходится сознаться, что в ходе второй мировой войны немецкие парашютисты и планерные десанты применяли три основных вида воздушного нападения: выброска или высадка непосредственно на объект, выброска или высадка рядом с объектом и выброска или высадка вдали от объекта.
Непосредственная выброска на объект возможна только в том случае, если объект невелик по своим размерам. В таком случае эта форма нападения является даже необходимой. Типичным примером ее является высадка на форт Эбен-Эмаэль 10 мая 1940 года. Форт удалось взять только благодаря высадке непосредственно на объект. Точно так же при планировании операции по захвату острова Мальты предусматривалась высадка десанта с пикирующих планеров прямо на позиции зенитной артиллерии. Думал о высадке десанта на противотанковые заграждения и Роммель, когда он хотел осуществить наступление на Александрию. Первый английский парашютный десант, сброшенный в феврале 1942 года севернее Гавра, был также выброской на объект. Его задачей было ликвидировать немецкую радарную установку «Вюрцбург» и изъять из нее необходимые англичанам детали. Предмостное укрепление можно захватить с воздуха только в том случае, если высадка десанта производится непосредственно на мост, как это делали, например, немецкие парашютисты в 1940 году на Нижнем Рейне и в 1941 году на Коринфском перешейке. Игнорирование англичанами этого элементарного правила парашютной тактики в Арнеме в сентябре 1944 года стоило им потери одной из лучших парашютных дивизий. Захват моста требует выгрузки или высадки на оба предмостных укрепления, и это является бесспорным правилом.
Типичным случаем выброски или высадки рядом с объектом может быть захват аэродрома. Высадка непосредственно на объект при помощи планеров или парашютов вызвала бы здесь, в условиях открытой местности, совершенно излишние потери.
Выброска или высадка вдали от объекта лишена преимущества внезапной атаки с воздуха непосредственно на объект или рядом с ним. Если выброску или высадку непосредственно на объект или рядом с ним можно сравнить с атакой с хода, то высадка вдали от объекта является в сущности занятием исходной позиции для наступления. В данном случае после занятия исходной позиции десант начинает атаку, руководствуясь общими принципами действий пехоты. В качестве примера такой высадки вдали от объекта могут служить действия 3-го парашютно-стрелкового полка на Крите. Этот полк имел задачу овладеть столицей острова — городом Канией. Для выполнения задачи полк выбросился на парашютах на дороге Кания — Аликиану, приблизительно в 3 км юго-западнее окраины Кании. Затем из очищенного от противника района высадки полк стал планомерно развивать наступление в северо-восточном направлении, на главный город острова.
Командир отдельной парашютной части решится на выброску десанта вдали от объекта лишь в том случае, если объект имеет большую протяженность (площадь), а обстановка у противника совершенно неясна. В рамках крупной десантной операции командование парашютных войск будет использовать отдельную часть при известных обстоятельствах вдали от объекта также и потому, что в случае необходимости ей можно изменить задачу, приказав участвовать в наземном бою на других участках. В приведенном выше примере 3-й парашютный полк имел все указанные предпосылки.
Было бы ошибкой предполагать, что в тот момент, когда парашютные десанты оказываются на земле — будь то при высадке прямо на объект, рядом с ним ил и вдали от него, — действия стрелка-парашютиста теряют свои специфические особенности, и все, что происходит потом, принимает характер обычного
