злостью уперлись в стену, загнав меня в импровизированную ловушку рук.
— Ты права. Тогда, может, стоит раздвинуть твои ноги и прямо здесь покончить с нелепым желанием? — грубый голос ворвался в мои уши, развеивая чувственную мглу.
Я была раздавлена такой резкой переменой в Демьяне. Теперь его глаза светились нескрываемым презрением и отвращением. Это было слишком для моего самолюбия. Я задохнулась от обиды, содрогаясь от слов, наполненных злобой и ненавистью.
— Ты в своем уме? — спросила я, просто ничего умнее в голову не пришло. Я даже не знала, что ответить ему. Захотелось так ему врезать, чтобы навсегда стереть ядовитую усмешку с лица… А почему нет?
Рука взметнулась вверх и с силой опустилась ему на лицо. Демьян даже не вздрогнул, словно ожидал этого, но не собирался останавливать меня. Взглянув на него, я внутренне поежилась. В его глазах блеснула искра и мгновенно превратилась в полыхающий огонь. Его вид сокрушил меня, глаза горели такой нескрываемой холодной яростью, и теперь я, наконец, испугалась.
Глава одиннадцатая
Я уже была уверена — придуманный план уместит в моем будущем две составляющие: Катю и Стаса. Но мысли то и дело возвращались к Демьяну, несмотря на то, что я не на шутку разозлилась на него. Спонтанные чувства, вызванные его близостью, поразили меня. Мне с ним легко, комфортно. Он не напрягает разговорами о собственной безупречности, что свойственно мужчинам с роскошной внешностью, и в то же время он, несомненно, уверен в себе.
Я заставила себя пойти в ванную, надеясь, что это как-то приведет мои мысли в порядок. Но на пороге замерла. В ванной висело зеркало, а я инстинктивно избегала их с тех пор, как меня забросило в Зеркальную Комнату.
Взяв из сумки тюбик с кремом, я пошла в спальню. Уселась на кровать, выдавила на ватный диск средство для снятия макияжа и задумалась. Невольно я приходила к мысли, что Демьян является лекарством от моей больной любви к мужу. И если бы события не развивались так стремительно, если бы было время остановиться и подумать, я бы поняла, что выбирать нужно не между своим счастьем и жизнью Кати, а между Демьяном и Стасом. Нужно отпустить обиду, не пытаться плыть против теченья, принять урок и жить дальше не прошлым, а будущим.
Свет моргнул и потускнел, еще раз моргнул и погас, потом снова зажегся, но ярче не стал. С трудом различая силуэты предметов в сером освещении, я испуганно обернулась, вглядываясь в полумрак. Согласна, это похоже на паранойю, но поделать с собой ничего не могла. Сидела, стараясь не дышать до тех пор, пока темные силуэты не стали казаться зловещими.
За окном вспыхнул свет, балконная дверь скрипнула и отворилась настежь, и я увидела, как в хороводе хаотичных вспышек в воздухе вращалось зеркало. Перед глазами все поплыло. Я вскочила на ноги, дрожащие пальцы выронили ватный диск, флаконы с кремами кубарем покатились на пол. Сознание не допускало подобного в реальность. Это может быть все что угодно: сон, галлюцинация, но только не действительность.
Я пятилась назад, пока спина не уткнулась в стену, рука искала дверную ручку.
Сердце отсчитывало бешеный ритм, когда зеркало дернулось и начало растягиваться. К этому времени мой ужас был настолько велик, я почти утратила способность мыслить. Все что нужно было мне — открыть эту чертову дверь. Любым способом.
Одеревенелые руки продолжали неистово дергать ручку, но дверь не поддавалась. Глаза закрылись сами собой, мне показалось, я на секунду лишилась чувств, потерялась во времени. Прерывисто дыша, заставила себя открыть глаза и замерла, изумлено уставившись на зеркало. Оно извлекало из ниоткуда черные вибрирующие нити, растягивая поверхность.
Воздух пульсирует, выбрасывает тьму. С ужасом наблюдаю, как темнота расступается, вспыхивают яркие искры, за которыми четко проступают деревянные палицы Калинова Моста. Раздается свист вращающейся спирали, меня затягивает внутрь. Безотчетный ужас поглощает меня гораздо быстрее засасывающей пустоты. Сопротивляюсь, пытаюсь удержаться на месте, понимаю тщетность попыток, но продолжаю бороться с напирающей втягивающей силой.
Я снова в Нави, в Зеркальной Комнате.
— Наблюдал сегодня за тобой, — лениво говорит Черт. — И вижу, ты довольна собой.
Готова побиться об заклад — он улыбается. Смотрю на зеркала, силясь не обращать внимания на тошноту и дрожь волнения.
— В некоторой степени, — отвечаю я. — Ты ведь знал, что я поступлю именно так. — Мне так хочется произнести это твердым и уверенным тоном, но голос дрожит.
— Да, знал, — насмешливо говорит Черт
Я отлично распознаю недомолвки, поэтому смело озвучиваю догадку:
— И это вовсе не означает, что я не смогу вернуть Стаса.
— Да.
— Тогда зачем ты врал?
— Я не врал, — тон его становится холодным. — Я лишь сказал, что счастливого будущего у вас не будет.
Снова пророчества, от которых мороз по коже.
— Ты хочешь, чтобы я пожалела о своем выборе? У тебя не выйдет. Я не пожалею, — упрямо заявляю я, стараясь унять нервную дрожь.
— Боишься последствий?
Боюсь ли я? Я в ужасе! Лоб покрыли мелкие капельки пота. Каждое слово произнесенное Чертом, имеет смысл, он намеком сквозит в голосе, волнует, настораживая.
— Нет, — вру бездарно и неправдоподобно.
— Уверен — ты удивишься, — резко говорит Черт, а потом мягко добавляет: — Ты сделала то, что от тебя ожидали.
— Мои поступки так легко прогнозировать?
Я невольно вспоминаю Демьяна, который читал меня легко и играючи. Неужели вся моя жизнь, каждый поступок, просчитаны? Тупые вопросы, ответы на них мне известны.
— Не могу описать, какой восторг у меня вызывает эта Игра, — произносит Черт. Все в этом существе — его повелительном голосе, необычном акценте кричит об опасности.
— Зачем ты играешь со мной?
— А зачем ваш Господь создал Землю? — нарочито добродушно переспрашивает Черт. — Ради забавы. Мне нравится твоя находчивость, ты сделала выбор, и это отразилось на судьбах других людей, близких тебе и даже незнакомых, поэтому сегодня ты попала не в свою Зеркальную Комнату.
— Другую? Это не мои зеркала? — пересохшие губы отказываются двигаться, нереальность происходящего давит на сознание, мешая сосредоточиться.
— Открой одно зеркало. На свое усмотрение.
Стараясь сосредоточиться на выборе, понимаю, что вызывает у меня тревогу. Если я открою настоящее, то узнаю чье это зеркало, открою прошлое — увижу события предшествующее трагедии. А то, что случится трагедия знаю наверняка. Иначе, зачем Черт меня сюда приволок?
Сбрасываю вуаль с последнего зеркала — будущего. Но отражения в зеркале не вижу.
— Что это значит?
— Это зеркало, как ты уже поняла, отражает будущее, — даже звук его голоса скручивает желудок в узел, наполняя меня страхом.
— Но в нем ничего не отражается, — хриплю в ответ.
Черт молчит так долго, что я успеваю в уме просчитать все возможные варианты: блеф, издевка, поломка проектора, который просчитывает будущее, даже неопределенность.
