Пытаясь осмыслить факт, что за его спиной выросли крылья, Демьян встал с постели.
— Я в Прави?
Девушки распрямили плечи и мелко закивали.
— Где Лина?
Девушки стушевались под негодующим взглядом и, беспокойно переминаясь с ноги на ногу, продолжали молчать, чем спровоцировали новую вспышку ярости у новорожденного бога.
— Где Лина? — взревел Демьян.
— Мы не знаем, господин, — затараторила одна из них. Вероятно, самая трусливая. Поэтому Демьян угрожающе двинулся к ней, цепляясь крыльями за ветви деревьев.
— Она здесь?
— Нет, — ответила та, отступая назад. — Мы не знаем где она.
— Где Макошь? — прогремел Демьян.
— В своей горнице, — испуганно отозвалась вторая.
— Передай ей, что я хочу ее видеть! И пусть заранее подготовит вразумительный ответ на вопрос — что будет с Линой!
— Держи в руках свои эмоции, сын! — раздался сзади мелодичный голос.
Демьян не собирался держать себя в руках. Он имеет право знать, что случилось с его маленькой смертной!
— Я — Черт. Мне простительно, — произнес он оборачиваясь.
Глава двадцать пятая
Молодое лицо богини Судеб нахмурилось; тонкие брови сдвинулись у переносицы. Она могла выглядеть невинной девственницей, но аура ее могущества от этого не ослабевала.
— Как ты смогла это допустить?
— Искажение Судеб? — лицо богини расслабилось, и Макошь лукаво улыбнулась. — Ты всерьез думаешь, что я допустила бы такой глупый просчет?
В ответ на непонимающий взгляд сына богиня сказала:
— Я просчитываю каждый шаг смертных и бессмертных на десять ходов вперед. Мора желала освободить отца, я не позволила бы ей это сделать, не будучи уверена в успешном исходе. Теперь она хорошенько подумает, прежде чем совершить подобную глупость. Мора наказана и теперь живет в Яви в обличии простого человека с уникальным даром эмпата.
— Неожиданно. Но меня интересует другое.
— Сынок, — она коснулась его плеча, и этот жест сказал больше тысячи слов! Макошь не одобряла панибратства между богами. — Она смертная. И не смогла бы перенести слияния.
— Где Лина?
— В Нави.
— Какой потрясающий ход! Почему ты не вернула ее в Явь?!
— Она прочла заклинание в Нави, теперь ее дом — там, — объявила богиня с загадочной интонацией, прозвучавшей в голосе.
Железный аргумент. Если мать так уверено говорит об этом, значит все предрешено. Все идет по ее плану. Глаза матери загорелись азартным блеском, и он близко был с ним знаком. Она не торопилась раскрывать свои замыслы, предоставив сыну возможность в полной мере осмыслить ситуацию, а сама смаковала каждую минуту своего триумфа.
Он ненавидел ее загадки. Вместо того, чтобы говорить прямо, она будет плести свои нити, как паук паутину, ткать полотно недомолвок и только ей понятных намеков! А остальные должны идти своей дорогой. Дорогой, которую уже протоптали стройные ножки коварной богини. Демьян потер висок, теперь жжение чувствовалось на правой стороне лица, от виска до центра лба, у основания волос.
Теперь он очень хорошо понимал Лину, которая последние дни так отважно сражалась с Судьбой.
— Мне пришлось подчистить ее память. Она пока без сознания.
— Что тебе пришлось сделать?!
Персиковую кожу Макоши залил яркий румянец — единственное свидетельство ее нервозности. Она отвернулась и заговорила совсем тихо, звук ее голоса напоминал журчание ручья.
— Как тебе новая сила, Ангел Равновесия?
Новая, незнакомая ему суть вызывала гордость и негодование. Богиня повернула голову, чтобы Демьян смог видеть ее лицо. Довольный вид матери взбесил его окончательно. Он приобрел новую силу, но вместе с ней придут новые обязательства.
— Я не могу быть Ангелом! Я — Черт!
— Ты так часто это повторяешь, что я начинаю думать, будто это пароль.
— Возможно, это пароль к твоему пониманию! — Осторожно распрямив крылья, он привыкал к ним и к их мощи. — Я вынужден покинуть тебя.
— Я исполнила свой долг. Только потеряв, мы можем приобрести что-то, действительно достойное.
Макошь снова говорила загадками, и это настораживало больше, чем лукаво приподнятая бровь.
— Ах, долг!
— Единство сути — божественный дар. Это с лихвой окупит временные неудобства. — Макошь отмахнулась от его слов.
Он смотрел в чистые голубые глаза матери, отказываясь верить в ее невозмутимость.
— Неудобства, — эхом отозвался он.
— Мы не договорили, — раздраженно заметила Макошь.
— Ошибаешься. Этот разговор закончен. Мы обсудим детали после моего возвращения.
— Ты не покинешь Правь, пока не получишь дозволение Рода!
— И снова ты ошибаешься! — процедил он, взмахнув крыльями. — А если Род вдруг решит понизить меня в звании, я буду только рад.
— Пространственный тоннель не откроется, — пригрозила Макошь.
— Посмотрим.
Пальцы жгло от нетерпения, сила сочилась сквозь поры, он должен был дать ей выход. И резким яростным движением сделал бросок энергии. Раздался треск, воздух завибрировал, преобразовываясь, его испещрили яркие вспышки молний, превращаясь в зияющую пасть пространственного тоннеля, за которым виднелись семь коридоров. Они вели в параллельные миры и, едва шагнув туда, Демьян почувствовал, что тело становится жидким и начинает расслаиваться. Что было дальше, он не помнил — ему нужно найти Лину, это все, что его интересовало.
Расправив крылья, Демьян плавно взмахнул ими, и отправился на поиски Лины. Он сделал широкий круг, облетая Озера Надежды, усталый Город Снов и среди миллиардов лиц выхватил одно, самое ценное — лицо его Лины. Он сделал еще круг и неторопливым движением плавно спланировал вниз, приземляясь на обе ноги, за спиной Лины.
Лина сидела на бордовой траве, ее взгляд был прикован к кромке призрачного леса Града Теней. Вероятно, интуиция привела ее именно сюда, где хранится прошлое, но страх мешал ей переступить границу блаженного неведения. Демьян в нерешительности замер, так и не отважившись заявить о своем присутствии, а вдруг она не вспомнит его? Увидеть на ее лице выражение болезненного безразличия, апатичного непонимания, после всего, что им пришлось пережить — пытка. Поэтому когда Лина повернула голову и, увидев его, радостно воскликнула: «Демьян!», тут же поднимаясь на ноги, Демьян был готов закричать от облегчения.
Тоненькие ножки путались в высокой траве, когда она бежала к нему, а он просто стоял и смотрел, не смея лишним движением, разорвать волнительный миг.
— Как долго ты не приходил, — проговорила она, едва поравнявшись с ним.