путешествие, а также порадуют сим наркотическим листом страждущих джибутийцев.
Высадка из поезда
На рассвете 14 октября поезд Дыр-Дыва—Джибути остановился на пограничной станции Девелле. Эфиопские пограничники прошли по единственному вагону и забрали паспорта. Мы стали, волнуясь, ожидать их возвращения. И вот, о неприятность! — пограничники вернулись и попросили выйти нас из поезда. Мы взяли рюкзаки и направились в неказистое одноэтажное здание-сарайчик, являющееся офисом иммиграционных служб.
Причиной были, конечно же, наши выездные штампы, полученные в Жижиге три дня назад, «аннулированные» нами вчера. На расспросы пограничников мы отвечали, что выездные штампы из Эфиопии нам поставили в Жижиге случайно, по ошибке: мы хотели поехать в Сомали, но сомалийцы нас не пустили, и вот мы вернулись обратно в Эфиопию, таким образом штампы как бы аннулировались. Но пограничники не уверовали в нашу порядочность. Поезд ушёл, и мы остались жить на пограничной станции Девелле.
Так начались наши неприятности. В восемь утра открылся телефонный пункт, и пограничники поспешили позвонить своему начальству в Дыр-Дыва, сообщить о задержании подозрительных иностранцев, нелегально находящихся в Эфиопии. Те сразу получили возможность повышения по службе и немеденно стукнули о происшествии в столицу. Начались перезвоны, все начальники на богом забытых должностях, никогда не имевшие никаких серьёзных происшествий, вдруг почувствовали, что не даром едят казёную инжеру. Надо же! Нелегальные мигранты проникли в Эфиопию! Вот они! И пусть не говорят, что эфиопы нелегально мигрируют в «белые» страны: вот и сами белые люди нелегально проникли в Эфиопию!
Днём 14 октября 2003 г. все начальники иммиграционных, пограничных и полицейских служб Девелле, Дыр-Дывы, Жижиги и Аддис-Абебы, потратив кучу времени на консультации и исследования обстоятельств нашего дела и кучу казённых денег на междугородние телефонные звонки, — приняли, наконец, РЕШЕНИЕ: гнусных иностранцев, злостно закравшихся в страну, перечеркнув выездной штамп государства, символизирующий всю его мощь, историю и славу, — из страны в Джибути никак НЕ ВЫПУСКАТЬ, а направить под конвоем с ближайшим поездом назад в Дыр-Дыву, где с нами будут лично разбираться вышестоящие начальники.
Поскольку единственный пассажирский состав в сей вторник уже находился в Джибути, нам следовало прожить два дня на ст. Девелле, дожидаясь обратного поезда, — он обещался пойти в ночь со среды на четверг. Паспорта наши были изъяты, а мы предоставлены самим себе в вопросах питания и жизнеобеспечения, поскольку кормление задержанных не входило в должностные обязанности пограничников. Во всей деревне нашёлся один магнат, способный разменять доллары, правда по хамскому курсу 6 быр (городской курс 8.6 быр), и нам пришлось воспользоватся его услугами, чтобы у нас были быры на бананы и на инжеру.
С незапамятных времён Эфиопия славилась своим гостеприимством. Любой, даже беднейший эфиоп считал своим долгом разделить с путником пищу и кров. Один из первых европейских путешественников, посетивший Эфиопию в 16-м веке, писал: «Эфиопы невероятно гостеприимны. […]»
Однажды эфиопы приехали к римскому папе в Рим. Там уже тогда были гостиницы и рестораны, в то время как в Эфиопии их не было. Повар гостиницы позвал их на ужин, и эфиопы очень удивились, когда он потом восхотел с них денег, так как такого обычая в Эфиопии нет.
И в наше время Эфиопия славится своим гостеприимством, а Эфиопские авиалинии обеспечивают своим гостям невероятное счастье и комфорт. Добро пожаловать в Эфиопию! Земля гостеприимства!
(Из рекламной брошюры Эфиопских авиалиний. Перевод с английского, в сокращении.)
15 октября. Жизнь в Девелле
Девелле — небольшой посёлок среди пустыни и невысоких гор, своим существованием обязанный железной дороге и границе. Жителей менее тысячи человек. На юг и на север уходят однопутные рельсы старой железной дороги — железные не только рельсы, но и шпалы, во избежание съедения термитами. Пыльная грунтовая автодорога по пустыне, по которой, поднимая тучи песка, несколько раз в день проедет джип или грузовик.
На разъезде томятся в ожидании отправки несколько товарных вагонов с ящиками. Яблоки, тыквы и огромные кабачки в полметра ждут своей отправки в Джибути. Местные люди и овцы спят в тени вагонов и прямо под ними, спасаясь от дневной жары. Раз или два в сутки товарный поезд из Джибути встречает здесь противоположный товарняк; в каждом из них порой видны пассажиры. Но нас не отпускают под конвоем в товарняке: ждут пассажирского поезда. Вагоны и сцепки все старинные, 1920-30-х годов выпуска. Стрелки ручные, и вообще уровень технологий не изменился за последние 80 лет.
В посёлке около 50 человек “бюджетников”: работники таможни, солдаты, полицейские, ж.д. работники. Есть ещё и почта — скорее похожий на мусорный контейнер домик 1,5х1,5х1,5 метра, наблюдаемый всегда в закрытом виде; телефонный узел, работающий с 8.30 до 12.30 и с 14.00 до 18.00. Телефон работает хорошо. Также есть вышка связи (охраняемая), электрический генератор в будке, порождающий электричество только с 18.00 до 6.00 — всего несколько лампочек освещают здесь ж.д. станцию и иммиграционный офис. Имеется две мечети. В большую на молитву приходит человек сто, вторая только строится и имеет лишь крышу (металлический лист на кривых палках-столбах) и репродуктор. Здесь народу поменьше.
Имеется и церковь, но не православная, а протестантская, из которой вечно доносятся какие-то песнопения и гимны. Большинство госслужащих — христиане, но церковь не посещают, а жуют, как правило, чат.
В центре посёлка — базарчик, где постоянно тусуется до 35 женщин-эфиопок. Женщины в
