временами ее охватывал безотчетный ужас, и хотелось кричать, звать кого-то на помощь… Она тяготилась присутствием Юджина, но и не перенесла бы разлуки с ним, постоянно подсчитывая, сколько им осталось быть вместе. Известия, поступающие из Африки, усугубляли ее тревогу, потому что не оставляли надежды на мирный исход. Политические обозреватели полагали, что вопрос не в том, будет ли война, а в том, когда она начнется.
Крис воспринял известие об отъезде Юджина гораздо спокойнее. Ему было ясно, что Юджин солдат — его место на войне. Он заявил, что будет скучать по нему, и торжественно обещал писать каждый день.
А Китти никак не удавалось прийти в себя. Прошло уже шесть дней. У нее был только один способ избавиться от нестерпимой муки. Вечером, войдя в спальню, Китти достала из шкатулки бархатную коробочку и, подавив в себе желание приоткрыть ее, решительно направилась в гостиную, где Юджин рассматривал рождественские фотографии. Едва сдерживая волнение, она положила коробочку на стол.
Юджин все мгновенно понял и сжал веки, чтобы не разрыдаться. Его пронзила внезапная боль, как много лет назад во Вьетнаме, когда у него на руках умирал самый близкий друг.
— Я вижу, ты приняла решение…
— Прости меня, Юджин, — шепнула Китти. — Но я больше так не могу.
— Ты думаешь, тебе станет легче, если ты откажешься выйти за меня?
Прижимая руки к груди, Китти опустилась на колени:
— Я бы многое смогла. Научилась бы жить по армейским законам. Но привыкнуть к постоянному страху за твою жизнь — выше моих сил, — запинаясь, произнесла Китти. Ей нелегко давалось признание. — Ты выбрал армию, Юджин. Я с самого начала боялась, что у меня не хватит сил любить тебя, но я не смогла остановиться вовремя.
— Ну что ж, теперь это время пришло, — с трудом перевел дух Юджин. Сердце его щемило, нервы были натянуты, как струны. — Ты думаешь, что сможешь забыть меня?
Китти боялась поднять на него глаза. Да, она полагала, что, как только порвет с ним, обретет долгожданное спокойствие. Стоит вычеркнуть Юджина из своей жизни, и она избавится от нестерпимой муки и страданий.
Угадав ход ее мыслей, Юджин ужаснулся. Неужели там, где он видел любовь, ее не было? Неужели он ошибся?
Аккуратно сложив фотографии, он взял колечко.
— Ты трусиха, Китти. Предпочитаешь не иметь, чем иметь, а потом потерять.
Порывисто встав с софы, Юджин направился к вешалке. Он не мог оставаться здесь ни минуты. Уже в пальто, Юджин заглянул в гостиную. Китти по-прежнему стояла на коленях спиной к нему.
— Знаешь, когда я впервые увидел тебя, то подумал, что встретил свою любовь, и был готов бороться за нее до конца. — Китти не шелохнулась, и Юджин продолжал: — Но я жестоко ошибся. Ну да ничего. Последую твоему примеру и постараюсь все забыть. Но я не хочу терять Криса. Поэтому предупреди миссис Фрэнклин, что я заберу его завтра после работы. Мальчик переночует у меня, а в субботу я привезу его домой.
Он вышел, дверь неслышно закрылась за ним. Нажав на педаль газа, Юджин быстро набрал максимальную скорость, умудряясь сохранять самообладание еще какое-то время, но потом, почувствовав, что задыхается от горя, затормозил и навалился на руль. Тяжело дыша, он пытался справиться с навалившимся горем.
Боже, он не вынесет этого. Юджин был готов отправиться не только в Африку, но на край света, если бы только знал, что Китти ждет его. Ему хотелось броситься назад и просить, умолять ее отказаться от решения: ему не нужно немедленного согласия Китти на брак, пусть только она не говорит «нет», пусть оставит ему маленькую надежду.
Но Китти, кажется, твердо решила остаться одной. А это автоматически обрекало на одиночество и Юджина.
Прошло еще четыре дня. В пятницу, в одиннадцать часов эскадрилья военных самолетов покинет военную базу Форт-Гордон и отправится в Африку. Об этом сообщали по телевизору, писали в газетах. Китти думала только о том, что через четыре дня Юджин уедет из страны, уйдет из ее жизни. Она практически не видела его с самого четверга. Юджин приезжал, чтобы забрать или оставить Криса, но никогда не выходил из машины.
Однако Китти напрасно надеялась, что Юджин уйдет из ее сердца. Он снился ей по ночам, о нем она грезила днем, и не было средства избавиться от этого страдания. Юджин опять оказался прав. Ей недостало мужества соединить свою судьбу с судьбой человека, которого она могла потерять, вернула ему кольцо, отказалась от свадьбы, перестала видеть его, но боль от этого нисколько не уменьшалась.
Китти по-прежнему любила Юджина и тосковала по нему. Ей было безразлично, сколько миль разделяет их — пять или пять тысяч, сколько времени у них впереди — пять дней или пятьдесят лет. Ее отказ ничего не изменил. Китти продолжала глубоко и страстно любить Юджина.
Требовалось приложить немало усилий, чтобы подготовить к отправке технику и людей. Половина этих хлопот легла на плечи Юджина, но он не возражал: работа помогала ему отвлечься от гнетущих мыслей.
Нужно было позаботиться о материально-технической части, организовать иммунизацию, проследить за составлением завещаний и страховых договоров. А еще устроить судьбу детей, чьи родители отправлялись на войну, и морально подготовить семьи к расставанию, чтобы оно прошло гладко, без эксцессов.
Юджин также попрощался с родителями, братьями и сестрами, сложил в рюкзак все необходимое, а оставшиеся вещи договорился оставить в гараже у Макса Стэнли. Он внес изменения в свое завещание, включив в него Китти и Криса.
Оставалось только попрощаться с Крисом и… избавиться от изумрудного колечка.
Телефоны звонили непрестанно, и кабинет Юджина походил на улей. Он старался отогнать мысли о войне, которая еще не началась, но уже успела сломать ему жизнь. Опасаясь сорваться, он не позволял себе думать о Китти.
— Юджин? — неожиданно услышал он за спиной.
Он чуть не выронил папку с документами, но не оглянулся, подумав, что у него начались галлюцинации. Он мог поклясться, что слышал голос Китти, хотя отлично понимал, что она твердо решила порвать с ним.
Юджин медленно повернулся и убедился, что его психика в порядке. Перед ним стояла Китти. Похоже, что последние дни оказались и для нее тяжелым испытанием, но, несмотря на темные круги под глазами и болезненную бледность, она показалась Юджину еще прекрасней, чем прежде.
Зачем она пришла, злился он. Не она ли выгнала его на прошлой неделе? Неужели ей мало его страданий?
— Я занят, Китти, — сухо произнес Юджин. — Тебе что-нибудь нужно?
Прежде чем она успела ответить, Юджина окликнул вошедший солдат:
— Послушайте, сержант… Извините, я не знал, что у вас посетительница, — осекся он.
— Ничего, — отозвался Юджин. — Что-нибудь случилось? — Решив все вопросы, Юджин обернулся к Китти и нетерпеливо спросил: — Ну?
Она положила сумочку на уголок стола, туда же бросила перчатки. Аккуратно повесила пальто на спинку стула. Юджину не терпелось побыстрее узнать, зачем она пришла, и выпроводить ее ко всем чертям. Но чем дольше он смотрел на нее, тем ярче вставали перед ним картины любви и тем сильнее он хотел ее.
Наконец она встретилась с ним взглядом и ровным, звонким голосом спросила:
— Юджин… ты женишься на мне?
Позади послышалось какое-то оживление. Нехотя отрывая взгляд от Юджина, Китти посмотрела туда и увидела двух солдат и хорошенькую женщину. По их лицам Китти догадалась, что они слышали ее вопрос.
