Какую работу должен был выполнять Бакстер? Она перебрала в голове известные ей должности: топограф, рисовальщик, учетчик, лаборант, фотограф. Часть этих обязанностей обычно брали на себя руководители раскопок. Грант Фэрфакс, к примеру, вполне мог взять все фотографические работы на себя. Незадачливый Джон Бакстер был, скорее всего, младшим помощником, который должен выполнять какие- нибудь специальные мелкие работы и вообще заниматься всем подряд: от надписывания названий на бумажных пакетиках для находок до замены проколотых шин на колесах автомобилей.
Вики резко выпрямилась, в голове у нее начала вырисовываться невероятная идея. Ей часто доводилось выполнять небольшие, неброские, но важные задания. Отец никогда не давал ей поблажек и в случае необходимости мог устроить ей хорошую выволочку. Она привыкла работать на совесть.
Испытывая внутренний трепет, она ходила по комнате, стараясь собраться с мыслями. Если бы ей только удалось добраться до места, наполовину победа была бы уже за ней. Конечно, шум поднялся бы ужасный, но заменить ее кем-нибудь было бы уже невозможно. И разумеется, отец простит ее после того, как все уляжется, и забудет весь этот вздор, что она будто бы что-то упускает в жизни, как он сегодня сказал.
Но как это сделать? Отцу пока ничего нельзя говорить. Профессор? Нет, она не имеет права прибегать к его помощи и навлекать на этого милого старичка гнев Фэрфакса. Только сам Фэрфакс может помочь ей; прежде, чем он уедет во вторник, и прежде, чем ее отец найдет замену.
В ее распоряжении было четыре дня.
План окончательно сформировался у нее в голове. Когда все раскроется, буря обрушится лишь на нее одну. А относительно того, что это обязательно произойдет, Вики не питала никаких иллюзий.
Теперь все зависело от Робина. Согласится ли он помочь ей?
— Ты сошла с ума, сестренка!
Вики сидела с серьезным видом в одном из потрепанных кресел, которые украшали крохотную квартирку Робина. Она старательно сдерживала улыбку, в ожидании, когда возмущение ее брата уляжется.
— Ты пользуешься моим адресом и телефоном, отнимаешь у меня время. Ты затеваешь обман и втягиваешь в это дело меня. Ты собираешься надуть отца, — Робин воздел руки к потолку театральным жестом. — У тебя вид, как у лисы, забравшейся в курятник! Я должен быть сумасшедшим, чтобы пойти на это! — Робин закончил свою тираду тем, что уселся на стул и сразу же перестал изображать из себя великого Гвиннэла, став просто взволнованным молодым человеком. — А если, предположим, объявится настоящий Виктор Эллис? Послушай, Вики, зачем тебе все это нужно?
Она покачала головой:
— Он не объявится. Я позвонила ему и предупредила, что собираюсь воспользоваться его именем, прежде чем отправила Фэрфаксу письмо с просьбой взять меня на место Джона Бакстера. Вик пожелал мне удачи и сказал, что это будет самый грандиозный трюк этого года.
— Еще один дурак, — проворчал Робин. — Должно быть, он по уши влюблен в тебя — когда вся эта история выплывет наружу, у него будет куча неприятностей.
— Я сказала ему, чтобы он говорил, что ничего об этом не знает, — Вики сделала серьезное лицо. — Когда мы приедем, я во всем сознаюсь и возьму все на себя. Помолись за меня, Робин.
— Я охотнее бы выпорол тебя, — проворчал он и достал из буфета чашки и банку концентрированного молока. — Ну-ка, займись лучше чем-нибудь полезным.
Она поспешно принялась помогать ему. Разложив съестные припасы из кладовой Робина на старой скатерти, заговорщики сели за стол и серьезно переглянулись.
— Что ж, — наконец сказал Робин, — я не дал бы и цента за твой план. Все же, пожалуй, он мог бы сработать, хоть я и не представляю себе, каким образом.
— Он сработает, потому что все произошло в последнюю минуту. Подготовка экспедиции шла несколько месяцев. Они специально рассчитывали оставить несколько дней, чтобы заняться своими делами перед отъездом. Вот отец и договорился насчет этого курса лекций в Эдинбурге, а Фэрфакс собирается куда-то уезжать.
— Слава Богу, что он уезжает, — поморщился Робин. — Он довольно бесцеремонно разговаривает по телефону. Представляю, как он будет звонить отцу, чтобы справиться у него, кто такой Виктор Эллис.
— Я думаю, он обязательно позвонит. Ему же не приходилось работать с Виком. А отец уже видел его в деле.
— Твое счастье, что профессор тоже не знает его, — Робин ухмыльнулся. — Я боялся, он обо всем догадается, когда я говорил с ним сегодня утром, но все обошлось. Однако тебе нужна справка о прививках и еще…
— Уже есть, — перебила она его. — О чем еще говорили сегодня на совещании?
— Виза, паспорт, отправление тридцать первого — все это уже готово, сестренка. Тебе не придется ехать с отцом. Ты поедешь вперед, тебе поручено перегнать лендровер, так что будешь скитаться с ним одна по забытым Богом дорогам. А затем, — тут Робин потер руки с довольным видом, — ты встретишь их в Закирии и отвезешь на место раскопок. Если решишься зайти так далеко.
— Почему это я не решусь?
Однако не смотря на свой дерзко-самоуверенный вид, Вики начинала колебаться. Оживление, которое поддерживало ее силы несколько последних дней, испарилось, и она в первый раз увидела свои действия в свете холодного и трезвого рассудка.
Робин наблюдал за сменой выражений на ее лице.
— Слишком много людей придется обманывать. Прежде всего, отец очень удивится, когда ты не придешь провожать его в аэропорт. Далее, твой билет будет выписан на имя Вика. Ты отдаешь себе в этом отчет? Если конечно, ты не захочешь лететь за свой счет. Но в этом случае я могу считать, что я разорен, — по ее испуганному взгляду он понял, что эта мысль еще ни разу не приходила ей в голову. — И все потому, что ты не можешь примириться с отставкой, которую дал тебе этот Фэрфакс. Имеет ли смысл затевать все это, Вики?
— Имеет, — произнесла она тихим голосом. — После того, как я зашла так далеко, я не собираюсь останавливаться на полпути. Что бы там ни случилось — спасибо тебе за помощь.
— Помощь, которая доставит тебе одни неприятности. Слава Богу, что я буду за две тысячи миль от всего этого, — он поднялся на ноги и прислонился к каминной полке. — Но на два момента я бы хотел посмотреть своими глазами.
Она вскинула брови в недоумении.
— Я бы хотел видеть его лицо, когда он обнаружит, что вместо мужчины ему подсунули девушку, и твое, когда он отправит тебя обратно первым же самолетом.
Насвистывая, он помог ей надеть куртку и вышел проводить ее до автобусной остановки. После того, как закрылись двери и автобус тронулся, его фигура быстро исчезла из виду. Она с отсутствующим видом заплатила за билет; внутри нее быстро прорастали семена сомнений, посеянные Робином. А что, если Грант Фэрфакс действительно отошлет ее назад? Вспоминая его холодный жесткий голос, она внезапно поняла, что он сделает это без всяких сожалений. Она с грустью вынуждена была признать, что все препятствия, которые она уже преодолела, были лишь кочками в сравнении с той горой, которая грозила ей впереди.
Вики решительно протерла запотевшее стекло. Что бы там ни было, она пройдет через все.
Глава вторая
Вики затушила очередную сигарету. Несмотря на жару, стоявшую в маленькой душной комнате, ее пальцы были холодны, как лед. Двум последним дням, казалось не будет конца. Это были два дня, которые она провела в Закирии, последнем поселении, лежавшем на пути экспедиции к месту своего назначения, ожидая прибытия отца, профессора Элвиса и человека, встречи с которым она особенно боялась. Два дня возрастающего напряжения и навязчивого искушения бросить все, пока не поздно, и вернуться в Англию.
