массе становилось все труднее целиться точно, как советовал капитан. Каждая пуля находила тело, в котором можно сделать дырку, но она не убивала. Раненые слоны были неудержимы, на наши выстрелы они отвечали ударами бивней, вспарывали и крошили стены Парового дома.
К ружейным выстрелам спереди и сзади поезда, к разрывам пуль в теле животных добавились свистки перегретого пара. Давление все поднималось. Стальной Гигант раздвигал кучи тел, отталкивал их, его гибкий хобот, поднимаясь и опускаясь, как колоссальная дубина, усердно молотил кучу тел, а бивни разрывали их.
И мы ехали по узкой дороге. Несколько раз колеса пробуксовывали по поверхности дороги, но все- таки вгрызались в землю и мы продвигались в сторону озера.
— Ура! — кричал капитан Худ, как солдат, который бросается в самую гущу свалки.
— Ура! Ура! — вторили мы ему.
Но вдруг удар хобота обрушился на переднюю веранду. Я видел, как это живое лассо подхватило и чуть было не бросило на землю полковника Монро. Так бы и случилось, не вмешайся Калагани: он разрубил хобот сильным ударом топора.
Принимая участие в нашей обороне, индиец не терял из поля зрения сэра Эдуарда Монро. В своей неизменной преданности особе полковника он, казалось, понимал, что именно его и нужно прежде всего охранять.
Ах! Какая мощь заключена в боках нашего Стального Гиганта! С какой уверенностью, как клин, погружался он в слоновью массу!
И так как в то же самое время слоны сзади подталкивали нас головами, поезд шел не останавливаясь, хотя и рывками, но продвигался вперед он быстрее, чем мы могли бы надеяться.
Вдруг новый звук перекрыл общий грохот.
Это группа слонов прижала к придорожным скалам второй вагон.
— Быстрее к нам! Переходите к нам! — закричал Банкс тем из наших спутников, кто защищал тыл Парового дома.
И вот Гуми, сержант, Фокс поспешно перешли из второго вагона в первый.
— А где Паразар? — спросил капитан Худ.
— Он не хочет оставлять свою кухню, — ответил Фокс.
— Уведите его силой!
Конечно, наш повар считал, что для него было бы бесчестьем покинуть доверенный ему пост. Но сопротивляться сильным рукам Гуми, когда они взялись за дело, было то же, что пытаться избежать челюстей механических ножниц. Господин Паразар был таким образом доставлен в столовую.
— Все здесь? — крикнул Банкс.
— Да, сударь, — ответил Гуми.
— Обрубите трос сцепки!
— Оставить половину поезда?! — воскликнул капитан Худ.
— Да! Так надо! — ответил Банкс.
Трос обрублен, мостик разбит топором, и наш второй вагон остался позади.
И вовремя. Этот вагон слоны раскачали, подняли, потом опрокинули и, накинувшись на него, буквально раздавили своим весом. От него осталась бесформенная масса, перегородившая дорогу позади нас.
— Хм! — пробормотал капитан Худ тоном, который вызвал бы у нас смех, не будь ситуация столь драматична. — Сказать, что эти животные и букашки не раздавят!..
Если бы разъяренные слоны обошлись с первым вагоном так, как со вторым, у нас не было бы иллюзий относительно ожидавшей нас судьбы.
— Поддай огня, Калут! — крикнул инженер.
Оставалось полкилометра. Последний рывок, и, может быть, мы достигнем озера Путурия.
И это усилие, которого ждали от Стального Гиганта, наш мощный зверь совершил благодаря искусству Сторра: тот до конца открыл регулятор. Стальная машина проделала настоящую брешь в стене слонов, чьи зады вырисовывались над общей массой, как огромные крупы лошадей на батальных картинах Сальватора Розы
На последнем повороте дороги показалось озеро.
Если он сумеет продержаться еще хотя бы десять минут, наш поезд будет в относительной безопасности.
Слоны, несомненно, поняли это, что было доводом в пользу их разума, за наличие которого так горячо ратовал капитан Худ. Они решили в последний раз попытаться перевернуть наш экипаж. Но вновь прозвучал залп из огнестрельного оружия. Пули как град обрушились на первые ряды, где было едва ли пять или шесть слонов, перегородивших нам дорогу. Большая часть их упала, и колеса застонали, катясь по земле, мокрой от крови.
В ста шагах от озера нужно было отодвинуть слонов, создавших последнюю преграду.
— Еще! Еще! — крикнул Банкс механику.
Стальной Гигант гудел, как если бы заключал в себе целую мастерскую механических метельщиков. Пар вырывался из клапанов под давлением в восемь атмосфер. Если увеличить давление хоть на самую малость, котел может взорваться, стенки его уже дрожали. К счастью, это было уже не нужно. Сила Стального Гиганта стала неодолимой, он буквально прыгал под ударами поршня. То, что осталось от поезда, летело за ним с риском перевернуться, наткнувшись на бесформенные груды валявшихся тут и там слонов. Если бы такое случилось, это был бы конец для всех обитателей Парового дома.
Но, к счастью, этого не произошло, мы наконец добрались до берега озера, и поезд вскоре поплыл по его спокойным водам.
— Слава Богу! — сказал полковник Монро.
Два или три слона, ослепленные гневом, бросились в озеро и попытались преследовать в воде тех, кого они не смогли уничтожить на твердой земле.
Но ноги Стального Гиганта делали свое дело. Поезд постепенно удалялся от берега, а несколько последних пуль, выпущенных прицельно, освободили нас от этих «морских монстров» в ту минуту, когда их хоботы уже были готовы обрушиться на заднюю веранду.
— Ну что, мой капитан, — воскликнул Банкс, — что вы думаете о кротости индийских слонов?
— Пхс! — произнес капитан Худ. — Эти-то? Куда им до хищников! Вы только поставьте мне штук тридцать тигров вместо этой сотни толстокожих, и пусть я проиграю комиссионное вознаграждение, если в этот час хоть один из нас остался бы жив, чтобы рассказать об этом приключении.
Глава X
ОЗЕРО ПУТУРИЯ
Озеро Путурия, где Паровой дом нашел временное пристанище, расположено примерно в сорока километрах к востоку от Думоха. Этот город, столица английской провинции, которой он дал свое имя, делает первые шаги на пути к процветанию и со своими двенадцатью тысячами жителей и маленьким гарнизоном правит этой опасной частью Бандельканда. Однако за пределами его стен, особенно в восточной части, в самом диком районе Виндхья, центром которого является озеро, его влияние не столь заметно.
Но, в конце концов, что могло нам угрожать теперь больше, чем встреча со слонами, а мы вышли из нее целые и невредимые!
Так ли иначе, положение продолжало оставаться тревожным, поскольку большая часть нашего снаряжения исчезла. Один из вагонов, составлявших поезд Парового дома, был уничтожен. Не было никакого способа «сдвинуть его с мели», если употребить морское выражение. Опрокинутый на землю, он был раздавлен о скалы, от его остова, по которому прошла толпа слонов, должно быть, остались лишь бесформенные обломки.
