мне поцеловать себя в тот вечер на яхте.
Кейти удалось сдержать подступившие слезы.
— Я совершила ошибку, синьор, но больше этого не повторится.
Чувствуя себя отвратительно, он кивнул.
— Мое приглашение на вечеринку по-прежнему в силе. Могу вас заверить, Кейти, что не стану смущать вас.
Кейти долго раздумывала по поводу вечеринки и решила все-таки туда пойти. Джованни Амато являлся ее клиентом, а ей сейчас были нужны деньги для оплаты счетов матери.
На вечеринку, которую устраивал Джованни Амато, Кейти надела длинное платье зеленого цвета из коллекции покойной графини Лии. Девушка решила веселиться и не показывать своих истинных чувств, а именно — нежелания расставаться с Джованни. В тот вечер на яхте он воспринял ее отказ как окончательный, так что теперь ей нечего терять.
Выйдя в коридор с высоко поднятой головой, Кейти услышала голоса и смех в вестибюле. Это были слуги. Увидев ее на верхней площадке лестницы, они дружно ахнули, потом замолчали и уставились на нее. Кейти остановилась как вкопанная. Джованни разговаривал по телефону, но, поняв, что слуги чем-то увлечены, закончил разговор и повернулся к лестнице.
Подняв глаза на Кейти, он лениво улыбнулся.
— Так-так, мисс Картер, вы снова чудесным образом преобразились.
От его слов Кейти почувствовала себя увереннее.
— А ну-ка принимайтесь за работу, — обратился граф к слугам. — Нечего стоять здесь, подобно статуям! Можно подумать, что вы никогда не видели английскую принцессу. — И он рассмеялся, выпроваживая слуг в большую парадную дверь.
Улыбаясь, Кейти спустилась по лестнице. Шлейф ее платья скользил по ступеням, подобно потоку воды. Каштановые с золотистым отливом волосы были распущены по плечам. Джованни какое-то время молча рассматривал ее, крепко сомкнув губы.
— Вы находите мой наряд неуместным, синьор Амато?
— Нет, наоборот, — он тепло улыбнулся. — Я не нахожу слов, ибо не знал прежде, что за сокровище живет под крышей моего дома. Вы для меня настоящее открытие. Умна, трудолюбива и потрясающе красива.
Кейти застенчиво рассмеялась. Прожигающий взгляд Джованни смущал ее. Он открыто восхищался ею. Единственное, чего хотела Кейти, так это чтобы Джованни не догадался о ее мыслях, поскольку сегодня они были совсем не целомудренными.
Тихо откашлявшись, Джованни заговорил снова:
— Почему вы не надели драгоценности?
— У меня их нет, синьор.
— На яхте вы подобрали к синему платью очень удачные украшения.
Кейти хихикнула и тряхнула головой, отчего ее каштановые волосы разметались по белоснежным плечам.
— Те драгоценности не подходят к зеленому платью, кроме того, я брала их напрокат.
Джованни воодушевился.
— Тогда подождите меня здесь, — приказал он и направился в кабинет Эдуард.
Вскоре он вышел оттуда со связкой ключей и отправился в помещение под лестницей. По звуку, доносившемуся оттуда, Кейти поняла, что он открывает сейф. Наконец Джованни вышел в вестибюль, неся кожаный чемоданчик. Вернув ключи Эдуардо, он положил чемоданчик на стол и подозвал Кейти.
Она подошла к столу.
— А теперь повернитесь ко мне спиной. Послышался щелчок, и Джованни надел ей на шею ожерелье из бриллиантов и изумрудов.
Кейти заволновалась, но больше оттого, что Джованни находился так близко от нее и прикасался к ней, застегивая ожерелье.
— Я не могу это носить, синьор Амато!
— Почему? Этими драгоценностями никто не пользуется. К тому же вы не можете появиться на вечеринке без украшений. Вот эти серьги наденьте сами.
Кейти повернулась и увидела элегантные серьги под стать ожерелью. Сняв свои простенькие золотые сережки, она надела предложенные серьги, посмотрела в зеркало и ахнула.
На губах Джованни играла великодушная улыбка. Кейти ждала, что он что-нибудь скажет ей, однако Джованни молчал и красноречиво разглядывал ее. Поднявшись на цыпочки, она поцеловала его в щеку. Он отскочил назад, будто обжегшись, но Кейти уже направлялась к парадной двери.
— Пойдемте, синьор Амато, иначе вечеринка начнется без вас.
Джованни пришел к выводу, что вечеринку не следовало устраивать вообще. Приглашенные гости веселились от души, однако хозяин виллы пребывал в размышлениях. Его слуги вытаращились на художника по интерьерам, когда та появилась на лестнице, одетая как покойная графиня. Однако они еще больше удивились, увидев на Кейти драгоценности семьи Амато.
Доктор Витторио предупреждал Джованни о вреде чрезмерной работы и уединенной жизни. Теперь казалось, что на Джованни навалилась усталость, которая копилась все эти годы. Сегодня ему было не до веселья. Он бродил среди гостей, перебрасывался с ними парой слов и потягивал старинное вино, стараясь избегать соблазна смотреть на Кейти.
В этом платье она напоминала ему его покойную жену…
Он погрузился в воспоминания. Лия знала, что Джованни не любит зеленого цвета, который смахивал на незрелые лимоны и наталкивал на мысль о ревности. В тот вечер они поссорились.
Губы Джованни изогнулись в усмешке. Он вспомнил, с чего начался их спор с Лией. Доктор Витторио много месяцев подряд твердил ей, что она не должна больше сбрасывать вес, однако обязана придерживаться диеты. Это означало, что жене снова пришлось бы обновлять гардероб. Джованни увидел, как она подкладывает салфетки в новое зеленое платье, которое стало ей велико, и не выдержал.
Их ссора была сродни спектаклю. В тот вечер Лия уехала посреди ночи к своим во всем потакающим ей родителям. Однако через месяц она вернулась к Джованни, и дела пошли еще хуже…
Он попытался сосредоточиться на вечеринке, но у него ничего не получилось. Зеленое платье Лии сидело на Кейти как вторая кожа. Ее фигура была великолепна, и Джованни снова почувствовал ревность, как в тот вечер на яхте.
Гости стали усаживаться за столы. Кейти оказалась в окружении представителей семейства Баккари. Джованни прошел к своему месту во главе стола и откашлялся.
— Сегодняшний вечер очень важен, — начал он, и все повернулись к нему.
Джованни поприветствовал гостей и поблагодарил их за визит. Затем он рассказал известную всем историю о том, как каждый из присутствующих внес свою лепту в дело процветания семьи Амато. Под конец выступления он поделился будущими планами, а затем пригласил начать ужин.
Ему очень хотелось выйти из-за стола и скрыться от гостей.
— Пирог с сыром просто великолепен, а вот макаронный салат чересчур остр, — сказал с полным ртом доктор Витторио. — Джованни, да ты меня совсем не слушаешь!
Джованни оторвался от размышлений.
— Не нравится мне, когда у меня гости в доме, от них столько неудобств.
— Я так полагаю, ты говоришь о художнике по интерьерам, — проворчал доктор. — Однако я слышал, что она скоро покинет твой дом.
— Она уезжает завтра днем. Эдуардо уже уложил ее вещи.
— Итак, через двадцать четыре часа ты снова займешься работой, а она уедет.
— Да, и мне останется одно уныние, — согласился Джованни.
